Нолан Росс - Семья. История об отцах и детях, и чужаках

– Так и будешь тут лежать? Давай, поднимайся, парень, – я протянул мальчишке руку, но он, едва посмотрев на неё, перевёл взгляд на меня, совершенно не по-детски приподняв одну бровь:

– Вы уже забыли, как меня зовут? Я Джейкоб. Помните? Джейкоб Брамс.

– Да-да, прекрасно, как скажешь: Джейкоб так Джейкоб. Брамс, так Брамс, – я наклонился и в нетерпеливом жесте взял мальчишку под локоть и поставил на ноги.

Я видел возмущение на его лице, но от возможного гнева этого ребёнка меня «спас» голос владелицы собаки, которой оказалась молодая девушка в полицейской форме.

– С вашим сыном всё в порядке?

– Он мне не сын.

Оказавшись рядом, она несколько раз перевела внимательный взгляд с меня на мальчишку, вероятно, пытаясь визуально оценить возможный ущерб.

– Понятия не имею, что с ней случилось! Она просто выскочила из окна машины, когда я затормозила на том светофоре!

– Всё в порядке, я просто испугался, когда он… она побежала прямо на меня!

– Хорошо… А то, знаете, я только ещё прохожу стажировку в местной полиции, не хочется неприятностей!

– Да, неприятности – это отстой, – произнёс я, сам не зная зачем.

И, будто бы внезапно вспомнив о том, что она – страж закона, девушка перевела подозрительный взгляд с биты в моих руках на моё лицо. И я не мог отделаться от мысли, что этим взглядом она пытается вспомнить, не видела ли она меня среди фотографий из папок под названием «внимание, разыскивается».

– Она точно не кусается? – спросил мальчишка, начав гладить собаку, которая даже сейчас, когда он был на ногах, а не лежал на земле, казалась рядом с ним просто огромной. Самый настоящий дикий зверь.

– Нет-нет, в полиции все собаки, как правило дрессированные и добрые…

– Даже если внешне по ним не скажешь, – снова произнёс я, хоть и всё моё существо приказывало мне закрыть рот.

Представительница закона снова на меня посмотрела, но к моему облегчению, больше не стала меня «сканировать».

– Не всегда то, что сперва кажется чудовищем, таким и является. Как и наоборот.

Девушка погладила собаку и, потянув за поводок, распрощалась с нами. При этом мне казалось, что она борется с желанием поинтересоваться, кем всё-таки я прихожусь этому ребёнку, но она этого не сделала. То ли потому, что ещё не вполне ощущала себя всемогущим стражем закона, то ли просто решив действовать согласно своим же словам: не все, кто выглядит как чудовище, являются такими на деле.

– Вы уже разобрали вещи? Может, нужна помощь?

Было бы всё по-другому, оттолкни я Джейкоба Брамса от себя сразу же? Этот вопрос не раз будет возникать в моей голове через много лет. Но тогда, будучи в окружении коробок с вещами для строительства новой жизни, я ещё не знал обо всех последствиях моего не «иди-ка ты, парень, домой», а…

– Если я скажу «нет», ты пойдёшь домой?

В молчании этого ребёнка ощущалась доля обиды, но утешать его не было в моих планах. Поэтому я просто пошёл обратно во двор, к захламленному амбару-гаражу, слыша, как подобрав с земли рюкзак, Джейкоб Брамс почти сразу последовал за мной.

– На Вашем месте, я бы взял ещё и это!

Я даже не успел заметить, как мальчишка появился рядом со мной, а моя корзина, на дне которой лежал привычный набор из замороженной пиццы и нескольких бутылок пива, пополнилась какими-то бесполезными атрибутами грядущего праздника, в одном из которых точно угадывался красный рождественский носок.

– Разве ты не должен быть сейчас в школе? – хмыкнув на такую настырность мальчишки и его умение постоянно появляться, когда этого не ждёшь, я постарался придать побольше раздражения своему голосу, совершенно не понимая, что именно моя «неприступность» и «таинственность» и заставляет его снова и снова искать со мной встреч.

– Вы что-нибудь слышали о рождественских каникулах? Не отвечайте: мне уже начинает казаться, что Вы не слышали даже о Рождестве! Кстати, Вы уже поставили ёлку?

– К чёрту рождество, к чёрту ёлку, и к чёрту… – с моего языка так и просилось: тебя .

А мальчишка, словно ожидая подобного ответа, мгновенно изменился в лице, и я понятия не имею почему, но мне до боли не хотелось видеть его расстроенным. Я не был его отцом или даже родственником, но по какой-то причине, мне не доставляло удовольствия видеть его угрюмым или подавленным.

– К чёрту… всё это. Как ты давно должен был заметить, я не силён в таких вещах, как подготовка к праздникам.

Надо признать, что, несмотря на свой недовольный тон, я был рад видеть этого мальчишку, участившиеся встречи с которым каким-то неясным образом скрашивали мою жизнь. Но они же и вызывали тревогу, заставляли чувствовать на себе будто бы красную точку. Да, находясь рядом с ним, я словно постоянно был на прицеле; чувствовал себя именно так.

– Поэтому хорошо, что у вас есть такой друг, как я! – довольная улыбка снова отразилась на лице мальчишки, а его пальцы, схватив меня за край куртки, потянули в отдел «всё для праздника».

Я шёл следом, лавируя между толпами других покупателей, и не мог отделаться от мысли, что все вокруг знают . Знают о моём прошлом и, наверняка, даже не делают попыток увидеть иную сторону произошедшего. Ведь когда речь заходит защите детей, мало кто способен мыслить объективно.

Сидя не так давно на скамье подсудимых, я лицезрел это: увидеть иную сторону произошедшего не желал даже мой адвокат. И я до сих пор порою задаюсь вопросом: достаточно ли этот человек делал, чтобы защитить меня от этих самых детей?

Поэтому, да, мне действительно казалось, что все вокруг знают. А в последнее время мне вообще стало мерещиться, что, когда мы с мальчишкой находимся в моём гараже или где-то ещё – за нами наблюдают. За мной наблюдают. Я не мог избавиться от неприятного ощущения. И злился на себя за это.

Как и ругал себя за то, что мой ответ в тот день прозвучал недостаточно грубо, чтобы мальчишка обиделся и ушёл домой один. Я злился, потому что проигнорировал ощущение слежки, которая, как оказалось позже, была вполне реальной. Только вот велась она не за мной, а за мальчишкой, который всюду за мной таскался.

Тогда, препираясь со мной, щебеча о рождестве в их семье, на которое должны приехать родственники – в эти моменты мне особенно хорошо было видно, как мальчишке не хватает чёртового внимания в стенах родного дома; как он ждёт толпу людей, чтобы наконец быть замеченным хоть кем-то из них. Тогда, в припрыжку шагая со мной к парковке, он ещё не знал, что, вероятно, из-за всей этой суеты, толпы родственников он и останется один, чем даст возможность себя похитить.

Да, в те праздничные дни Джейк окажется похищенным тем, кто заметил его; заметил и уделял ему своё нездоровое внимание уже очень давно.