Василий Боярков - Легенда о капитане Бероевой

«Потому что ты «амриканський шпиён», Джонни», – подумала про себя Бероева, вслух же проговорила, продолжая строить из себя полную дурочку:

– Есть очень хотелось, поэтому решили управиться побыстрее и никого больше не беспокоить, ведь Веремчук уже старый, а смерть вроде бы ненасильственная; мне думается, он, наверное, не перенес всех тех потрясений, что свалились на станцию за последнее время – вот сердце его и не выдержало… опять же, исчезновение Григоровича могло спровоцировать какой-нибудь там непонятный никому «рецидивчик».

Такое объяснение было вполне логичным, и О’Нил сделал вид, что спокойно «заглотил» выданную ему «наживку»; однако, хотя он и мог умело скрывать свои внутренние эмоции, но все же по его лицу (если брать во внимание весь период их разговора) периодически «пробегала» черная тень недоверия, которая, как-то́ и положено, не ускользнула от зоркого глаза опытной сыщицы.

– Может, все-таки проведем эту ночь вместе? – продолжил соблазнять девушку Джонни, резко меняя тему разговора и желая, по-видимому, еще больше усыпить бдительность российской коллеги.

– Раздобудешь подснежников, тогда – без вопросов! – даже не «дернув» свое лицо иронией либо легкой улыбкой, произнесла молодая красавица без тени смущения и оставаясь в полной мере серьезной. – Пока же можешь только мечтать.

Обычно, после таких слов, разговоры принято прекращать – американец не стал тому исключением и, поднявшись со своего места и обозначившись недовольной гримасой, направился к выходу. Оксане словно только это и было нужно: быстренько расправившись со вкусной едой, она воспользовалась тем отличным условием, что они остались в помещении столовой вдвоем, подсела к доктору поближе и чуть слышно ему прошептала:

– Не ложитесь сегодня спать, Док, и будьте настороже: нам предстоит провернуть одно хотя и небольшое, но очень занятное дельце.

– Хорошо, – ответил он, хорошо себе понимая, что такое поведение означает одно из двух, – либо оперативница начала ему окончательно доверять, либо же это будет какой-то страшной проверкой.

Непринужденно договорившись с податливым доктором, Бероева пошла искать еще одного человека – а в свете последних событий пообщаться с ним у нее возникла острая, и просто очень большая, необходимость; она выловила его в коридоре, когда тот направлялся в общую комнату отдыха, чтобы закончить свой вечер за баночкой холодного пива и просмотром видеофильмов… нетрудно себе представить, что нужный ей персонаж оказался не кем иным, как специалистом в области обслуживания тракторов-снегоходов. Напустив на себя побольше таинственности, сыщица зазвала Решетова в свой кубрик, где сразу же объяснила ему предпринятую ею предосторожность.

– Послушай, Сергей, – начала она «как бы из далека», заговорщицки понизив голос до полушепота, – ты чем собираешься заняться нынешней ночью?

– Как и обычно, – недоверчиво ответил механик, не понимая, что от него хочет эта невероятно красивая полицейская, – спать буду… наверное.

– Почему, наверное? – тут же «ухватилась» за слово Бероева.

– Потому что, я думаю, – попытался Решетов разгадать замыслы девушки, – Вы собираетесь дать мне какое-то поручение, иначе не позвали бы «под самым огромным секретом» в свою комнату.

– Хм, а ты сообразительный, – удовлетворенно заметила сотрудница МУРа, решив наконец перейти к основной сути волновавшего ее дела, – у меня к тебе будет вопрос?

– Я так и предположил – задавайте.

– Сможешь ли ты управлять тем снегоходом, который тебе поручили обслуживать?

– Без сомнения, – здесь говоривший взял короткую паузу и, чуть поразмыслив, добавил: – Куда нужно ехать?

– Туда, куда обычно ездят наши ученые, – прошептала прекрасная собеседница, оглядываясь по сторонам, будто опасаясь, что их могут подслушать, – как думаешь, сможешь найти это место?

– Легко, – без тени смущения, отвечал молодой механик, – Вы спросите – как? – промолвил Сергей, увидев вопросительное выражение, тут же возникшее в глазах московской оперативницы. – Все очень просто: этот снегоход-трактор представлен нашим Министерством ЧС, и смонтирован он по последнему слову науки и техники; говоря иначе, внутри него имеется все, что необходимо для правильной навигации; а если еще и принять во внимание, что координаты отправной и конечной точки занесены на постоянной основе, то машиной при таких условиях можно даже не управлять – на своем автопилоте она привезет нас туда, куда ей и надо.

– Действительно? – неподдельно удивилась российская сыщица. – Это значительно облегчает нашу задачу – ты как? – готов прокатиться сегодня ночью и сам всё узнать, зачем мы все здесь в действительности находимся и что же является той страшной и жуткой тайной?

– Разумеется, – ни на секунду не усомнившись, согласился Решетов с ее неожиданным предложением, – уж лучше быть вместе с Вами, чем сгинуть одному в лапах невиданного доселе животного.

– Кстати, – напоследок разъяснила Оксана, – никакого «животного» больше нет, а значит, теперь надо опасаться только людей, причем живущих на этой станции, – после чего перешла к основным инструкциям, – сейчас же можешь идти вместе со всем смотреть телевизор, но, как только все начнут расходиться, тут же «дуй» в свою комнату и, кроме меня, никого не впускай – причем как бы сильно тебя не просили! И еще одно немаловажное обстоятельство: до моего прихода ничего не пей и, конечно, не ешь – все ли тебе в этом плане понятно?

Услышав однозначные заверения, поступившие от нового завербованного соратника, Бероева, пропуская его вперед, покинула пределы своего небольшого расположения; затем, для большей конспирации разъединившись, они поочередно прошли в зал, предназначенный на зимовье для отдыха; оказавшись там, они решили скоротать то лишнее время, пока у остальных участников экспедиции не начнется всеобщее погружение в сон, в спокойной и ни к чему не принуждающей обстановке. Когда, около двадцати двух часов, все стали расходиться по своим комнатам, туда же, следуя основному плану, отправились и российские заговорщики; еще два часа ждали пока все в конечном итоге уснут.

«Шевеления» и брожения в коридоре давно уже прекратились. Оксана, проверив исправность своего оружия и запасшись второй обоймой, а также патронами «россыпью», оделась потеплее и, выйдя из комнаты, сразу же направилась к кубрику, где квартировал техник-механик Решетов; постучав к нему условленным заранее стуком, девушка вызвала его в коридор, после чего они, уже вдвоем, направились в приемную медицинского кабинета, где их должен был ожидать доктор Джордан, собранный и готовый на выход. Как и было договорено, Майкл ожидал оперативницу, экипированный для немедленного выдвижения в путь; тем самым, едва лишь увидев вошедшую к нему сыщицу и ее нового спутника, он заспешил, одевая и зимнюю куртку, и теплую шапку. Итак, вынужденные соратники совсем уже было собирались покинуть лечебное помещение, предназначенное в этом комплексе для оказания медицинской помощи, как внезапно на самом пороге дорогу им преградил молодой российский радист, носивший имя Магомеда Алиева; он нес свою службу с девяти часов вечера, сейчас же держался правой рукой за левую, по ладони которой медленно, но уверенно струилась бурая кровь, временами отдававшая и ярким алым оттенком.