Эндрю Огнёфф - Хроники Древних Малефистериум. Том IV. Цена Скорби

– Верно, – кивнул дроу, – строил я. Но до сих пор не знаю, стало ли это архитектурное творение жутчайшим или величайшим для меня.

– В чем сомнения? Что это не дворец, а жуткая тюрьма? Это тебя гложет?

– Нет, Лориан, не это. Строительство шло в спешке, сроки были очень жесткие, приходилось использовать тот материал, что под руку попадется. Не до удобств было, не до комфорта. И за все эти века мне никак не хватало времени навести тут элементарный порядок, дать узникам хоть немного тепла и уюта. Вы же знаете, не все они беспросветные убийцы и преступники. Есть среди них немало и таких, которым в иное время должности при Академии бы давали.

– Каждое время требует своих жертв.

– Да и вы сами, Консул, разве вы не ощутили убогость этих стен, когда отбывали в Псикамероне положенный перед вступлением в должность срок очищения?

– Камера 245, – грустно проговорил тот. – Пять месяцев одиночества.

– Вот именно.

– Я хочу поблагодарить тебя, Лаэритар.

– За что же, господин Консул?

– Ты всегда был мне верным другом и мудрым советником. И хотя глава Малефистериума я, без твоих советов я бы не продержался так долго.

– Право, вы преувеличиваете, господин Консул, – смутился дроу, но слова эти явно пришлись ему по сердцу.

– Но это правда. И тот наш разговор в кабинете с мальчиками… Я не подумал о последствиях. Но ты, твоя рассудительность…

– Будет вам!

– Я к чему это все говорю… – голос Консула враз просел. – Мое время на исходе, Лаэритар, и ты знаешь об этом лучше других.

Дроу молчал.

– Я знаю, ты сделал все что мог.

– И делаю, – словно проснулся некромант. – Сейчас мы не просто восстанавливаем Псикамерон, часть его мы воссоздаем заново, чтобы там было максимум удобств для узников. И делаем это с мыслями о завтрашнем дне.

– На что ты намекаешь, Лаэритар?

– От тюрьмы и от сумы, как говорится… – загадочно произнес дроу. – Время-то какое на дворе!

– Время… – эхом повторил Консул.

– Кто-то ведет параллельное расследование, вы не могли не заметить этого, – задумчиво произнес Лаэритар. – И это меня тревожит.

– Выходит, не все поверили в наши сказки, – признал Глава.

– Знаете, в чем ирония, Лориан?

– В чем же?

– Я старше вас на несколько столетий. Я маршировал в армии Танатоса, когда вас еще в планах не было, и считал, что отстаиваю правое дело! А сейчас под вашим руководством удерживаю молодых некромантов от новой войны.

– Кому как не тебе можно было доверить нести это бремя, – доверительно положил руку на плечо собеседника Консул. – Ведь ты один из тех, кто остановил Черную Жатву. Хоть это и не признано.

Дроу улыбнулся уголком рта.

– То, что было, – давно забытая история. Никому не интересны дела давно минувших дней.

– Не скажи! Заслуги твои со временем не уменьшились.

– И тем не менее в Совете меня не жалуют, – хмыкнул глава некромантов.

– Если ты про магистра Альтос, то…

– Нет-нет, ее-то я как раз понимаю. Фрэйя всем своим существом болеет за каждое дитя. Еще до того, как попасть в Академию, она…

– О, так ты знал ее до Малефистериума? – в глазах Консула зажглись любопытные огоньки.

– Я знаком с ней еще со времен Черной Жатвы. Мы… сражались друг против друга.

– Кто – вы?

– Мы, приближенные Танатоса, против ее верных спутниц.

– Так ты говоришь…

– Да, Лориан. Я говорю о них . О Лебединых девах! И Фрэйя была их королевой и предводительницей. С тех самых пор между нами не утихает бой, хорошо хоть не настоящий, а лишь словесный. Даже в Малефистериуме.

– Ну и ну… Как же от меня ускользнули такие подробности? – нахмурил брови Консул.

– О Черной Жатве не любит вспоминать ни одна из сторон, – задумчиво сказал Лаэритар, – оба фронта искупались в крови. Ведь гибли не только враги, но и друзья и с той и с другой стороны. А сколько полегло невинных душ только потому, что они оказались не в том месте и не в тот час?

– Поэтому мы и должны сделать все, чтобы такое не повторилось.

Воцарилась тишина. Каждому было что вспомнить из своей бурной, насыщенной множеством событий жизни.

– А что там за ситуация с фальшивыми аргентумами? – наконец, заговорил дроу, первый раз затронув волнующую его тему.

Официальных докладов на Совете и, следовательно, общеизвестной информации не было, и тем не менее некромант знал о проблеме и, вполне возможно, не меньше самого Консула.

– Мы считали, что тайна сотворения аргентумов сокрыта за семью печатями, – поведал Лориан, – но, выходит, жестоко просчитались.

– Кто-то нарочно выдал ее? – предположил дроу.

– Нет! Это просто невозможно! – Консул так энергично замотал головой, что его рыжая борода стала размытым пятном. – Тайна такого уровня была запечатана в сознании тех, кто ее знал, древней Печатью Карающего Пламени. Даже одна фраза, выдающая секрет сотворения аргентумов, оставила бы на месте преступника кучку пепла. И Совет бы немедленно узнал о предательстве.

– Сигнала об измене не поступало, – подвел печальный итог магистр, – а фальшивые монеты – грозящая бедой реальность – есть.

– Кто-то не просто набрался наглости создавать свои собственные аргентумы, он делает их лучше настоящих!

– Это вызов?

– Расценивай как хочешь, Лаэритар, но от фактов никуда не денешься.

Они завершали обход стройки, мелкие камни скрипели под ногами.

– Поразительно, – хмыкнул дроу, – идем по пути тысяч заключенных. Ноги должны подкашиваться, а мы болтаем о проблеме с финансами.

Он пнул подбежавший к его ноге скелет гарболга – крысоподобного существа соответствующего размера с массивной пластиной на месте глазниц. От удара зверек свернулся клубком и со свистом полетел в дальний угол.

– И играем в крысобол, – сквозь бороду улыбнулся Консул. – И все-таки какие у тебя мысли по поводу всей этой ситуации?

– Я чувствую, что проблема серьезная. Мы, некроманты, менее зависимы от валюты Академии. Но зная, ЧТО такое аргентумы…

– Превышение лимита их количества – даже на пару монет – будет иметь катастрофичные последствия для всех в Малефистериуме, – подсказал Консул.

– И далеко нам до этого лимита?

– Пока не знаем.

– Так это что же, Эзра Паул плохо шевелится?

– Он шевелится хорошо, – защитил своего камрера Консул. – Проблема для всех новая, и приготовить противоядие не так-то просто.

– Лишь бы не опоздал, – вздохнул некромант, – не хотелось бы мне со своими учениками остаться единственными, кто выживет. Этот арест тоже идея Эзры?

– Да, его.

– Не думаю, что мальчик – главный виновник всего этого. Как ему такое в голову пришло?

– Мальчик – жертва, – подтвердил Консул, – и я хочу найти этому подтверждение.

– Но кто же тогда настоящий виновник?