Александр Черенов - Одиночка в толпе «часов пик», или Я иду убивать

В порядке очерёдности: веру в себя, настроение, потери бдительности. Да, есть подвижки: ничего не движется. Насколько я понимаю, мои оппоненты поняли то, что и должны были понять: ничего. Они решили то, что им, сегодняшним, и надлежит решить: это – дело рук неизвестных хулиганов. Принять хулиганов за грабителей и разбойников им не позволяет тот факт, что «жертвы нападения неизвестных» остались «при своих интересах». За исключением одного: жизни.

С чувством глубокого удовлетворения я узнаю, что мне удалось отвести подозрения от места жительства. Оппоненты явно начинают «растекаться мыслью по древу». А, «растекаясь», они никак не могут «потечь» в одном направлении. Нет, конечно, версий – как у того Маяковского «планов»: «громадьё». Но все они – от отчаяния и для бумаги. Правда, однажды мелькает очень даже нездоровая – потому что здоровая – мысль: «А вдруг к этому делу приложил руки мститель?»

Я уже начинаю волноваться – и не только за судьбу мысли, но и за свою собственную – как тут же получаю возможность успокоиться. Мысль товарища быстро вяжут по рукам и ногам одним-единственным контрвопросом: «Этот мститель – что-то вроде Фигаро: и здесь, и там?!». И товарищ «плывёт». Вначале он пытается возвести существительное «мститель» в достоинство множественного числа, а затем, не дожидаясь «третьего петуха» на свою задницу, мужественно капитулирует. Предложение, как идущее не в ногу с общим мнением, предаётся забвению.

По этой причине воцаряется единомыслие: это – совокупность не связанных между собой разрозненных действиях хулиганов, своих для каждого района. Туда и обращается взор «звёзд» областного ГУВД. Туда, куда я обращаю их взор.

Я спокоен: всё идёт по плану. Из окна я уже который день не наблюдаю ни одного автоприватизатора пешеходной дорожки. Знакомые бизнесмены – «те ещё» негодяи! – охвачены, если не ужасом, то думами о жизни и о себе. В воздухе пахнет осенью и умиротворяющим покоем.

Я не заявляю авторских прав на запах осени, но умиротворение – моё производство. Радует и отношение «пипла». Он реагирует адекватно: «бурными аплодисментами, переходящими в овации». Пусть даже – только в глазах. А всё – потому, что «любовь с хозяевами» у нас – взаимная. До гроба, в который одна сторона пытается загнать другую. Ну, как это и полагается в демократии на русский лад.

Негласное одобрение «пипла» ни к чему меня не обязывает – и в то же время обязывает. И пусть я не есть «сознательный борец за дело… и прочее», но ведь «я не могу иначе». Поэтому за «тыл» я спокоен… после того, как сам его организую: «пипл» – он и есть «пипл». «На „пипл“ надейся – а сам не плошай!». Да и надейся лишь на то, что он тебя не сдаст. А ведь может: «пипл» – он и есть «пипл»! Поэтому я не за него: я – за себя! И не «от имени и по поручению» – а потому, что «кто, если не я?!»

Тогда: почему «обязывает»? Честно говоря, сам не знаю. У меня – лишь одно умное объяснение: потому что – дурак. Не был бы дурак – ничего бы меня не обязывало. Я ведь не подписывался на обязательства. Я – по велению души, а не по разнарядке. А в деле оптимизации такого объекта это соображение – главнейшее. На это дело надо идти не как на разгрузку вагонов, а порхая вместе с душой! Потому что всю душу надо вкладывать в это дело – и не только свою! На такое дело никто тебя не может призвать: только ты сам! Вот, я сам себя и призвал. А под такой призыв вполне может проскочить и ощущение того, что доверие обязывает. В значении: окрыляет! Не как строка из договора о найме – как моральный стимул! Другого объяснения я не нахожу. Да и некогда мне его искать: работа стоит. И, ладно бы, просто стоит: ждёт! Можно сказать: заждалась уже!

Как следствие, «выхожу один я на дорогу… волоча натруженный колун». Вот тут уже впору сказать: «планов громадьё». Это – к вопросу, на который я уже дал ответ. О приоритете интересов. Так, вот: в своей работе я не замыкаюсь на нарушителях ПДД из числа «гражданских» подонков. В моём ассортименте – целых три объекта предпочтения: «органы», бизнесмены, чиновничество. Все – с аттестацией «подлый» в соответствующем лице. Не я зачислил их в клиенты: они сами. Поэтому «обратной дороги нет». Для обеих сторон: мне – «на ны», им – в последний путь.

Конечно, в таком деле одной визуальной информацией не обойтись. Ну, так ведь сам и виноват: нечего было превращаться «немножко в общественника». Поэтому я «расширяю круг осведомителей».

Дополнительные характеристики я собираю из открытых источников: газеты, Интернет, слухи, мнения коллег. Коллеги обычно – самые принципиальные: не щадят не столько себя, сколько друг друга. И не на работе: вне её. Поэтому их информации можно доверять, если не на «все сто», то на девяносто «с хвостиком». Зависть к преуспеянию другого – самый надёжный ключ для открывания ртов и душ. От меня требуется всего лишь «сдвинуть камешек» – и лавина разоблачений сметёт «незапятнанный образ беззаветного труженика дивана и кресла».

Откуда у меня такие возможности? Так ведь я сам – «немножко оттуда». «Были когда-то и мы рысаками». Я сам был в Системе – это Система меня отторгла. Потому что чуть раньше я отторг Систему. Такое не прощается – и я не был прощён. Я ушёл – да чуть-чуть остался. Остался немногими корешками в лице отдельных «корешей». Уходя, я не имел на них никаких видов, но они «сберегли себя». Как источник информации. Вначале я потреблял её вместе с закуской под очередные «сто грамм». Но, когда я «встал на тропу войны», поддержание разговора с моей стороны носило уже целенаправленный характер. В конце концов, я стал обладателем такого количества «дворцовых тайн», что даже после просеивания сквозь частое сито их хватит на несколько приговоров.

Но судьи могут быть спокойны за свою отсутствующую совесть: «я не хочу тревожить вас ничем». Решение проблемы моих клиентов – моя проблема. И я решаю её в присущем мне стиле: оперативно и исключительно хирургическим способом.

Так, что, насчёт беспокойства я могу не беспокоиться: фронт работы у меня – широкий. Но начинаю я с того, что… продолжаю. В том же ключе и в том же духе: иду по души нарушителей ПДД. На этот раз – из числа тех, кому по должности положено решительно пресекать нарушения. Но поскольку они не в силах пресечь, ибо нарушители суть, я прихожу им на помощь. Как доброволец. Как никем не уполномоченный общественник.

«Недолго музыка играла». А заодно и «свято место пусто не бывает». В буквальном смысле: недавно зачищенное от «крутых» нарушителей, место под моим окном ещё более энергично обживают господа из местного ГУВД.

К несчастью, мне не везёт с местом жительства: я соседствую с местными правоохранителями. Но до моего места жительства им дела – лишь до места стоянки. Увы: они считают себя «хозяевами жизни» в ещё большей степени, чем обладатели «крутых тачек». Да они и сами – обладатели. И именно «крутых тачек». При зарплате на кусок хлеба и пару штанов.