Алёна Половнева - Мегеры

– Ладно, я спать, – Феся притворно зевнула, отодвинула чашку и сползла с барного табурета.

– У меня тоже дела, – спохватился Демид, всплеснув руками.

– Только попробуй что-нибудь про это написать! – угрожающе зарычала Саша.

– Не буду, – пообещал Демид, забирая со стойки свой телефон.

Когда все ушли, Саша уставилась через стекло буфета на свой фамильный сервиз, покрытый пылью.

Уцелело почти всё.

Саше иногда хотелось забрать свое добро, но она вовремя вспоминала, что она – бездомная. Даже в отеле «Два бабуина» она теперь живет на птичьих правах! Едва Демиду захочется освободить себе большую комнату, Саше придется съехать в никуда. Какой уж тут сервиз! Переночевать было бы где…

Ей захотелось поговорить с Демидом, прояснить, на какое время им с Офелией можно остаться, и узнать, чем они смогут быть ему полезными. И немного потрепаться ни о чем со старым другом, чтобы расковырянная душевная рана немного обветрилась и перестала саднить.

Но не было сил встать. Исповедь ее выпотрошила.

Неизвестно, сколько Саша просидела без движения. Она очнулась, лишь когда услышала, как кто-то снаружи царапает дверь. Она одернула штору. Нечто мохнатое и бесформенное с глазами-углями подпрыгивало за окном и шкрябало когтями по стеклу. Демон, с которым они последний раз виделись на похоронах Виолетты, нашел дорогу домой.

– Заходи, морда! – ласково сказала Саша, открывая дверь. Демон остановился на пороге, сделав вид, что внутрь ему вовсе и не хотелось.

Саша подтолкнула его ногой, закрыла дверь и разок тряхнула коробкой с сухим кормом, и кот мгновенно определился с жизненными ориентирами. Пока Демон весело хрустел галетами с паштетом, Саша отправилась наверх. В темноте, на ощупь и по памяти, она поднялась по скрипучей лестнице на галерею второго этажа. Шла осторожно: лестница сильно состарилась. Хорошо бы ее поменять…

– Это не мой отель, – привычно напомнила себе Саша и прислушалась.

Из дальнего номера из-за приоткрытой двери доносился тихий скулеж. Офелия лежала калачиком на односпальной кровати, на засаленном покрывале, не снимая одежды, и тихо плакала. Саша тихонько пробралась в номер, сочтя, что приоткрытая дверь сойдет за приглашение, и улеглась рядом, обняв подругу сзади и крепко прижав к себе.

– Я здесь, я с тобой, – прошептала она.

Офелия уткнулась в не слишком чистую наволочку и завыла: страшно, горько, как раненый зверь. Саша гладила ее по спине, шептала что-то, пока та не забылась сном. Тогда Саша встала и утерла свое промокшее от слез лицо. Она хотела погасить лампу на прикроватной тумбочке, когда ее взгляд упал на смятый листок в клеточку.

Записка Ви. Саша аккуратно развернула ее.

«История моих с тобой оргазмов:».

После двоеточия листок был пуст.

Это, похоже, была шутка, понятная только им двоим.

Саша положила записку обратно, погасила лампу, вышла из номера, плотно закрыв за собой дверь. До утра Феся не проснется. Она держалась весь день, не проронив ни слезинки, даже улыбалась. Теперь, когда любовь всей ее жизни лежит под землей, она сдалась. И неизвестно, что ее ждет дальше и справится ли она…

Саша снова отправилась наверх, по винтовой лестнице, в башню, где в круглой большой комнате располагалась библиотека. Здесь вдоль стен стояли сделанные на заказ стеллажи, вогнутые, по форме стен, и на них – две тысячи книг.

Саша в юности прочитала их все.

Посреди комнаты стояла круглая красная тахта. Раньше Саша целыми днями валялась на ней, читая и жуя яблоки. Теперь, похоже, тахту облюбовал Демид. Сейчас он сидел практически голый, с ноутбуком на коленях.

– За двадцать баксов в приват пойдешь? – спросил ноутбук.

– Сегодня больше не пойду, отвали! Всем пока! – Демид захлопнул крышку компьютера, встал, сладко потянулся всем телом, натянул джинсы, майку и только тогда заметил Сашу, стоящую столбом с приоткрытым ртом.

Но он и не подумал смутиться. Напротив, рассмеялся.

– Ну и лицо у тебя!

Саша закрыла рот и ожила.

– Хорошо платят? – спросила она, чувствуя, как розовеют щеки.

– Двадцать долларов за одно соло, без игрушек, за фетиши – доплата. Я за фетиши не берусь, боюсь, затянет, – Демид засмеялся и плюхнулся обратно на круглую тахту.

– Дружище, это проституция! – возмутилась Саша.

– Я редко это делаю, – признался Демид уже серьезно, – когда совсем голяк. Но ты права, если где-то это всплывёт…

Демид поежился. Саша остереглась сесть с ним рядом – мало ли, чем он тут только что занимался – вытащила из-за стеллажа полуразвалившийся стул и села напротив.

– Я мало что могу монетизировать, – нехотя оправдывался Демид, – свои тексты и свою ебливость!

– То есть тебе самому нравится? – поинтересовалась Саша миролюбиво.

– Не очень, – признался он, – я и поприятнее имел заработки…

Саша посмотрела на него внимательно. Он такой красивый, тонкий, чувственный. Наверняка популярен среди извращенцев. Легко ли отказаться от такого заработка, когда тебе нечего есть?

– Не мне тебя осуждать, – сказала она.

– О! – обрадовался Демид. – Снялась в порно, красавица?

– Почти, – скривилась Саша и кивнула на ноутбук, – загугли «На пике удовольствия».

Демид открыл крышку и радостно и нетерпеливо застучал по клавиатуре. Даже его пальцы слегка подрагивали. Все-таки Бобр был профессиональным сплетником, и его развлекали чужие тайны.

Сначала Демид не понял, что это за фотографии. Женщины с запрокинутыми головами и искаженными от сладкой муки лицами, сигаретами и растрепанными волосами. Через мгновение до него дошло, что на каждом фото запечатлен момент оргазма.

– Меня попросили открыть глаза, – усмехнулась Саша.

Фотограф явно был заворожен ее цветами: и огненно-рыжими прядями, и разными глазами. Правый на фото смотрелся ярко-синим, левый – изумрудным. Ресницы были бесцветными, рыжеватыми, отчего лицо смотрелось детским и беспомощным. Ее рот был приоткрыт, и этот оскал пугал и завораживал.

Это был скандал. Судя по реакции – Демид испустил индейский клич – именно то, что нужно «Плотине». Это было грязно, и Саше вовсе не хотелось этим делиться, но этот информационный повод легко крыл исповедь о расставании с Брокком, о которой Саша теперь очень жалела.

– Запости в «Плотину», – посоветовала она, – фото с аукциона продаются, так что все равно все скоро узнают…

– Фото во множественном числе? – поинтересовался Демид.

– Нет. Одно.

– А это… реально? – непонятно спросил Демид.

– Некоторые девчонки и правда это делали, – пояснила Саша. – Я – нет. Эта и эта – тоже нет. Со мной он вообще работать не хотел. Он меня десяток раз щелкнул и попросил уйти. Не знаю почему. Пахло от меня, что ли, плохо…