Олег Рудковский - Каба́

А потом возник Алик-Фонарик, и Игорь понял, что докапывальщики вышли на новый уровень. Игорь оказался крепким орешком, тычки и зуботычины его не брали. Необходимо средство покрепче.

Игорь поделился с Петровым у того в кабинете, что бегает он не ахти, и это было так. В общем и целом, хлопот на физре у него не возникало. Будучи знатным сачком на тренировках в дзюдо, Игорь так или иначе двигался и физически развивался. По подтягиваниям в классе он вообще был вторым (первым – Леха Воробьев). Прыгал в длину средне. По канату взбирался до середины, как и большинство одноклассников. В футбол гонял в защите. Все менялось, когда физрук вынимал свой секундомер и, издевательски помахивая им, объявлял кросс. Сделав сотку, Игорь начинал задыхаться, как задохлик. Пробежав тысячу, отчаянно искал столб или дерево. Или лучше ящик, чтобы лечь в него и забыть о будущем, да и о настоящем тоже. Больше километра Игорь не мог, хоть расстреляйте.

Физрук, как и все окрест, был обеспокоен будущим Игоря очень-весьма. Приближался к нему, помахивая секундомером, смотрел с сожалением как на гниду.

– Дыхалка у тебя слабая, чего ж ты хочешь? – объявлял он вердикт.– Бегаешь, небось, на уроках только? Ну а чего ж ты хочешь? Чаще бегать надо, как думаешь жить дальше с такой дыхалкой? В армию как пойдешь? Там на тебя амуницию навесят и вперед, десять километров. По пересеченной местности. А с такой дыхалкой, чего ж ты хочешь?

Да ничего я не хочу, дебил с хронометром, зло думал Игорь, отдуваясь и фыркая. Хочу, чтобы ты отстал. Но тот не отставал, и Игорь совету внял. Тогда он еще верил взрослым, частично, но верил. Он решил заняться дыхалкой вплотную. Дыхалка слабая просто, чего ж он хочет? Надо тренировать, будет сильной. Привет Иреку Римовичу. Школьный двор, вернее, беговая дорожка на школьном дворе подходила для этой цели как нельзя лучше, да и живет Игорь рядом. Только в будни Игорь не отваживался там тренироваться, знал уже тактику докапывальщиков. Кто-нибудь по-любому докопается. Он выбрал выходные. Причем предельно ранний час, чтобы ни у кого не вызывать искушения. Он явно недооценил тех, против кого пошел. Лучше бы он вокруг дома бегал. Или вообще в своей комнате.

Первый выходной Игорь отбегал без эксцессов. Даже понравилось. Он истощенно выдержал свою пороговую «тысячу», потом свалился навзничь, и вскоре потопал домой, выжатый, но радостный. Главное же не сдаваться. Это Ирек Римович говорил. На вторые выхи нарисовался Алик-Фонарик.

Он именно нарисовался. Только что Игорь дал круг вокруг футбольного поля,– никого не было. А на следующий круг – тот стоит уже на путях. Есть, конечно, вариант, что тип подбирался кустами, как шпион недоделанный, и выпрыгнул на беговую дорожку у Игоря за спиной, а потом дожидался, когда тот нарежет очередной виток и вернется в ту же точку. Объяснение приемлемое. Вот только кустов рядом нет. Как и траншей. Ничего, кроме турников. Однако Алик-Фонарик, хоть и стремился к этому, не достиг еще такой комплекции, чтобы прятаться за стойками турников. Ну негде было тому прятаться, он просто возник, как загадочный монумент.

Позже Игорь думал об этом. Он знал, как бывает в книгах: на середине пути вдруг возникает новый персонаж. Игорь проверял подоплеку, перечитывая книгу по два, а то и по три раза. Вопрос, который его мучил: знал ли сам писатель об этом герое до того момента, как тот возник? Судя по обнаруженному,– не знал. Потому что не было никаких намеков на то, что этот новый персонаж припудривается за кулисами, готовясь выскочить в нужный момент и оказать на сюжет решающее воздействие. Ни намеков, ни ссылок, ни аллюзий,– ничего. Если все то, о чем писалось ранее,– продукт творчества автора, то эти неожиданные персонажи – нет. Они точно продукт чего-то другого. Игорь прозвал их для себя «чужими людьми».

Алик-Фонарик был «чужим человеком».

Ну, звали его не Алик, строго говоря, а как звали, Богу ведомо. Но звать его как-то было нужно, а поскольку Алик происходил из древнего и прославленного рода алконавтов, то нарекся Аликом. Поблескивал Алик проблесковым маячком под глазом, привлекая внимание,– примерно таким маячком, каким Игорь будет поблескивать в кабинете Петрова. Отсюда и погоняло Фонарик. Торчал тот на беговой дорожке в этот радостный утренний час, словно городовой, перекрывая путь. Еще бы жезл в руку.

Уже на расстоянии ста метров Алик-Фонарик начал свое утреннее омовение: взялся жестикулировать и шевелить губами. Игорь замедлил бег, тяжело дыша, уже смекнув, чем пахнет. Он остановился за два метра до новоиспеченного коллеги по утренней зарядке, опасаясь подходить ближе. Видок у того был тот еще воинственный. Как оказалось, опасался не зря.

Стоял ранний апрель. Земля по утрам уже перестала покрываться инеем, но все равно было еще изрядно холодно. Алик-Фонарик же явился на встречу в черных плотных трико и синей несвежей футболке поверх костлявого торса. Хоть сколько-нибудь замерзшим Алик не выглядел. Быть может, он сам еще не совсем осознавал, что оказался в чужом сюжете по воле… незнамо кого. В утренних сумерках художильный Алик выглядел в своей футболке как зомбак.

– А?– переспросил Игорь, догадавшись, что утренняя молитва Алика адресовалась его персоне.

– Брата-а-ан!– затянул Аликан гундосо. Игорь в первую секунду даже подумал, что тот хочет ему спеть, насколько протяжный был говорок. Гимн бегунов, к примеру. Или про утреннюю гимнастику.– А есть время? Время скок щас?

Волной дохнуло перегаром, Игорь аж покачнулся, несмотря на расстояние. Или это слабая дыхалка просто? Он полез в карман своих спортивных штанов за телефоном, попутно формируя в голове рецензию на новый сюжетный поворот. Итак, мы имеем воскресенье, около семи утра. Ни с какой стороны не проспект, не пятачок перед ночником, а самый что ни на есть школьный двор выходного дня. Можно палить из ружей, гонять зайцев или ходить голышом. Вероятность встретить второго такого обалдуя равна нулю. Но встретился, хоть и не совсем такой. Мало того, еще и докопаться придумал. Все как обычно. И о каких случайностях вообще может идти речь? Случайно – это пара тычков от прохожих. Здесь уже веет фатальностью.

Игорь вынул телефон. Без опаски вынул. Не за себя – за телефон без опаски. За себя-то он как раз начинал опасаться все стремительней, особенно бросив взгляд окрест и полюбовавшись знатным безлюдьем, даже безкошатьем. А за мобилу – нет, не боялся. Дешевая звонилка Нокия, предмет насмешек в школе. Отец давно купил Игорю смарт, но в школу его Игорь не брал, вообще никуда не брал. Так же как не выносил из дома букридер, чтобы позалипать где-нибудь в парке. Другие выносили, а он – нет. Потому что на других не охотились гвардейцы кардинала, а на Игоря охотились. Первыми же, как известно, страдают от такой охоты приборы и личные вещи.