Николай Волынский - Год беспощадного солнца

Мышкин молча пошел к своему столу и выключил компьютер. Компакт-диск Ладочникова оставался в дисководе.

– Эй, эй! – закричал Литвак. – Что так торопишься? Порнуху, небось, смотрел? Я тоже, может, хочу посмотреть голых баб.

Он подмигнул. Внезапно Писаревский и рыжий схватили кресло вместе с Мышкиным и оттащили в сторону. Рыжий, словно клещами, впился Мышкину в плечи, а Писаревский деловито и ловко коричневым скотчем примотал Мышкина к креслу. Теперь руками Мышкин пошевелить не мог. Ноги остались свободными – скотча не хватило.

Литвак включил компьютер. На мониторе появился запрос на логин и пароль. Литвак обернулся к Мышкину.

– Ну, друг наш бесценный, что я должен вписать? Диктуй.

Мышкин молчал.

– Вот ты какой! – с детской обидой протянул Литвак. – Плохой человек. Не хочешь давать доступ в систему. Пароль у тебя, конечно, сверхсекретный, год надо подбирать. Столько ждать я не могу. Но… мы тоже кое-что умеем. Гениальность твоего пароля в том… – Литвак сделал сначала печальную паузу, но потом с неожиданной радостью закончил: – В том гениальность, что никакого пароля не существует вовсе!

И он нажал на ввод. Система открылась.

– Ну, какой хакер способен подобрать пароль, которого нет? – усмехнулся Литвак. – Нет такого хакера во всем свете.

Первым делом Литвак запросил список недавних документов. Мышкин едва не застонал – как он мог забыть! Только бы компакт-диск не запустился автоматически. Правда, автозапуск Мышкин запретил, но кто знает, как поведет себя старый компьютер.

– Список есть, а где файлы? Стер, что ли? Скрыть решил от хороших людей? – огорчился Литвак.

Он дал компьютеру команду на восстановление файлов. И получил отказ.

– Никому твои дерьмовые файлы не нужны, – угрюмо заявил Мышкин. – Их и за копейку никто не купит. Они не имеют юридической силы.

Литвак умолк и впился взглядом в его лицо.

– Так, значит, ты решил, что товар неликвидный? – недоверчиво спросил он.

– Сам подумай: какой дурак возьмет липу? Ты, что ль? Больше она никому не нужна. Даже прокурору.

– Как знать, как знать… – покачал головой Литвак. – Говоришь, не имеют силы…. Сейчас нет, а завтра могут и поиметь.

И он отправил весь список в компьютерную корзину, потом очистил ее. Поразмыслил и дал команду на полное форматирование всех жестких дисков. В считанные секунды винчестер стал абсолютно чистым.

– На всякий случай, – будто извиняясь, пояснил Литвак. – Мало ли что там у тебя спрятано…. Может, троян какой-нибудь. А теперь точно знаешь: вирусов у тебя нет.

Он выключил компьютер, и Мышкин снова едва удержал вздох – теперь облегчения. Диск остался в приводе.

Литвак тем временем рылся у Мышкина в ящиках стола. В глубине самого нижнего обнаружил конверт с двумя дисками.

– Что здесь? – спросил он.

– Так, кино… – нехотя ответил Мышкин. – «Титаник» на английском. Да ты же видел.

– Да, хороший фильм. Только ни хрена не понять.

– Учи языки, – хмуро посоветовал Мышкин.

– Куда мне до тебя! – сказал Литвак, снова включил компьютер и тут же плюнул на пол.

– Тьфу, нахес тохес! [45] Систему-то я уничтожил! Ладно, дома посмотрю твое кино. Буду учить иностранный язык.

– Что тебе вообще надо, Женя? – тихо спросил Мышкин. – Ты не спятил случаем? Диски взял, результаты вскрытия тоже. Меня вот привязал. Зачем? Дальше что? То, что сделал со мной, не вернешь.

Литвак подошел к нему вплотную.

– Ты хочешь знать, что мне нужно? – спросил он. – Нечто очень важное. Мы с тобой друзья, так, Димон? И мне прежде всего нужно, чтоб у тебя было все в порядке – и душа, и мысли, и одежда…

– Антон Павлович Чехов! – хохотнул Писаревский.

– И одежда, – повторил Литвак. – Чтоб ты не пострадал по своей глупости или наивности.

Он кивнул рыжему. Тот взял с секционного стола скальпель и одним движением разрезал скотч на Мышкине. И тут Дмитрий Евграфович вспомнил: это же патологоанатом из Петропавловской. Он принялся срывать с себя остатки прилипшей ленты.

– Все у тебя? – мрачно спросил он Литвака. – Может, освободишь помещение?

– Сию минуточку! Сию секундочку! – весело заявил Литвак. – Я и тебя освобожу от лишних хлопот. Берите жмура! – приказал он.

Рыжий и Писаревский вошли в морг и вынесли на носилках труп Туманова. Он был уже зашит.

– Большая Берта шила, – посмотрел на шов Литвак. – Ее стежки и в Африке не перепутаешь.

– Зачем тебе покойник? – хмуро спросил Мышкин. – Ведь ответить придется за похищение.

– А кого тут похитили? Дочь Путина? Или шлюху Березовского? – удивился Литвак. – Просто покойный возвращается туда, где он помер и где ему надлежит быть. К родным пенатам, в родной морг. Ну, будь здоров, Кошкин-Мышкин, сходи в пивную. Денег дать?

И, не дождавшись ответа, двинулся за носилками. Поднявшись на три ступеньки, остановился.

– Дима, – неожиданно вполне человеческим голосом сказал Литвак. – Ты знаешь, я к тебе очень хорошо отношусь, и мое отношение, думаю, не изменится, хоть ты и сидишь в моем кресле… Знаю, знаю! Молчи! Не твоя интрига – Демидов на мне отыгрался, а ты, я знаю, не хотел, сопротивлялся и согласился тогда, когда Демидов пообещал привести к нам чужака. Так вот, дам я тебе совет на прощанье. Последний. Потому что мне кажется, мы скоро с тобой распрощаемся. В конторе грядут большие перемены. Ты полез туда, куда лезть не следует. Ты стоишь посреди минного поля. Без карты. Любой неосторожный или даже осторожный шаг – и … – он воздел руки к небесам и посмотрел на Мышкина, ожидая ответа. Однако Дмитрий Евграфович тоже ждал.

– Ходят слухи, – не выдержал паузы Литвак, – что ты стал по интернету гулять, чужими базами данных интересуешься, в том числе и закрытыми. Чужими, повторяю, не своими! За присвоение чужого знаешь, что бывает.

– Если ты про архив, то у меня приказ Демидова.

– Ordnung muss sein! Порядок должен быть! Даже в приказе, – отрезал Литвак. – Запрос – ответ – результат. Один тут наш бывший сотрудник тоже наплевал на порядок, хакера из себя изображал, крал чужую информацию. И где он? Где, спрашиваю? В могиле он. На пару с женой. Погиб в ДТП. Знаешь, – доверительно усмехнулся Литвак, – с этими хакерами почти всегда так – горят в собственных автомобилях.

– Ладочников не сгорел, – хмуро сказал Мышкин.

– Что? Что ты сказал? – Литвак даже спустился на две ступеньки. – Не сгорел? А говорили, сгорел. Дотла.

– Нет, не сгорел. Успели потушить. Он сейчас в городской судмедэкспертизе. И жена там.

Литвак постоял немного, поднялся на ступеньку, снова спустился.

– Сгорел – не сгорел, мне лично по барабану, – сказал он. – У нас с тобой другие проблемы. В том смысле, что общие. Но только ты их можешь для себя решить. Не ухудшай свое положение. Береги себя! – и хлопнул за собой железной дверью.