Валерий Прохватилов - Снайпер должен стрелять

Стив Конорс молчал, сознавая, что первый раунд остался за Кадзимо Митаси.

— Может быть, надо дать мистеру Конорсу отдохнуть? — подала голос Ито.

— Тебе кажется, что он настолько выбит из колеи? — Доктор Митаси посмотрел на нее, предлагая продолжить мысль.

— Я бы дала ему еще день подумать.

— О, девочка, ты недооцениваешь возможности мистера Конорса. Не так ли, Стив?

— Да. — Конорс, казалось, пришел в себя, брови его сдвинулись, вертикальная морщина резко обозначилась над переносицей, он сел так, чтобы видеть их обоих. — Кое-что вы прояснили, дорогой учитель. Лучше было бы это сделать неделю назад. Не думаю, что времени у нас с вами слишком много.

— Ты полагаешь? — поднял брови Митаси. — Мы здесь не привыкли спешить.

— А я последнее время привык спешить. И у меня нет ощущения, что вы предложили мне надежное убежище.

— Ах вот как! Чем же оно тебя не устраивает, мой мальчик?

— Вы сами продемонстрировали мне, что я недооценил полицию, а тем более Лоуренса Монда, считающегося, кстати, одним из лучших европейских специалистов. Интерес их ко мне лишь косвенно связан с Бертье. Здесь доказать ничего нельзя. Их интересует сама возможность создания биоробота. И между прочим, в их руках фотография, на которой, дорогой учитель, мы стоим с вами рядом. Давнишняя фотография, десяти — двенадцатилетней давности. Если сопоставить это с тем, что Лоуренс Монд сравнительно недавно побывал в Бостоне, можно сделать малоутешительный вывод о том, что вы, уважаемый, засветились раньше меня.

Последнюю фразу Конорс бросил наугад, вовсе не предполагая, как болезненно отзовется она в душе Кадзимо Митаси. То, во что он не хотел верить, вдруг проявилось очевидной логической связью между Кирхгофом и Бертье, между Мондом, который зачем-то понадобился Маккью, и Мондом, охотившимся за доктором Хестером, между Кадзимо Митаси и Стивом Конорсом.

— Ты, таким образом, хочешь сказать, что привел за собой хвост? — с сомнением спросил Митаси.

— Я хочу сказать, что вы затащили меня туда, где меня проще всего найти.

— Это маловероятно. — Стив уловил в голосе Кадо неуверенность.

— А никакой вероятности и не надо, надо просто поинтересоваться, чем вы здесь занимаетесь на самом деле.

— А чем же мы здесь занимаемся?

— Как раз тем, чем я отказался заниматься категорически еще десять лет назад. И если вам приятно было уличить меня в глупости, я с удовольствием готов отплатить вам тем же, — большей глупости, чем создание «зверинца», как вы его именуете, я себе представить не могу.

— Новейшее направление в области психо- и нейрофармакологии ты называешь глупостью? — Митаси не сдерживал уже эмоций.

— Не передергивайте, дорогой учитель, — тоже едва сдерживаясь, почти прокричал Конорс, — я говорю о той части ваших изысканий, которые квалифицируются как преступления против человечества.

— А твой Бертье — это что такое? — Кадзимо Митаси приподнялся в кресле, и казалось, вот-вот кинется с кулаками на Стива.

— До-ро-гой у-чи-тель, — по слогам, с издевкой проговорил Конорс, — у меня хватает ума не оставлять следов. Никаких там вживленных в мозг электродов, компьютеров, дистанционного управления, никаких шпилек в голове. Неужели непонятно?

— Коллеги, — подала голос Ито, — вы, кажется, несколько увлеклись.

Конорс поглядел на нее и расхохотался:

— Вот, я все ждал, когда мисс — или миссис — Ито запишет себя в наши коллеги. Свершилось! — Он продолжал смеяться, но смех этот был скорее нервным, чем искренним.

— Вы полагаете, мистер Конорс, что я не могу себя считать вашим коллегой? — удивилась Ито.

— Полагаю, да.

— Не обижайся на него, Ито. — Доктор Митаси постарался взять себя в руки. — Это извечное заблуждение людей старшего поколения, кое-чего сумевших достичь. Они забывают, что за ними всегда идет кто-то умнее и талантливее их.

Стив Конорс промолчал, ожидая следующего шага Кадзимо Митаси. И этот шаг последовал.

— Ну что ж! — Митаси опять улыбался. — Ты отказываешься от сотрудничества. Это твое дело. Честно говоря, мы не очень нуждаемся в нем. Возможности у нас достаточно большие. Оборудование твое при необходимости мы получим при помощи военной разведки. Пора нам от экспериментов переходить к серьезному делу. Думаю, все основания для этого есть. Так что можешь не дрожать за свою шкуру, полагая, что за тобой и сюда явятся. Пошли, — коротко бросил он Ито, и они оставили Конорса одного. Про Линду не было сказано ни слова, словно ее и не существовало.

Заснуть Стиву Конорсу удалось только под утро. Мешала необходимость еще и еще раз прокрутить в памяти разговор с Митаси. В целом он был доволен тем, что удалось сбить «уважаемого учителя» с позиций хозяина положения. От его внимания не ускользнуло, как не понравилось Кадо неожиданное упоминание имени Лоуренса Монда. Видимо, в Бостоне этот знаменитый профессор права побывал не случайно. В связи с этим и намек на опасность содержания «зверинца», и сделанный Конорсом акцент на бессмысленности проведения экспериментов с дистанционно управляемым биороботом должны были сыграть свою роль. Во всяком случае охоты пополнить «зверинец» еще одной «крысой» у Митаси могло поубавиться. Разобраться следовало в другом: блефует ли тот, говоря о военной разведке, или разговор этот действительно серьезен. Что секретные разработки в этом направлении ведутся, не вызывало сомнений, и Конорсу легко было представить, как недешево он может продать свои программы создания парачеловека, да и программы Митаси, как бы ни хотелось принизить их роль, на сегодня безусловно имели цену.

Но спать ему не давало другое. Воспаленная память постоянно возвращалась к той злополучной сцене с Мари. Отсюда, из клиники Кадо, необходимость признать свое полное поражение в борьбе с Мондами и тихо уйти в тень еще где-нибудь там, в Англии, казалась очевидной. Нет, угроза потери наследства, которое само плыло в руки, настолько затуманила его въедливо жадный ум, что последовала целая череда ошибок, и главной из них — хоть ты тресни — оказался как раз Бертье. Захотелось одним махом обыграть всех сразу, забылось, что не все вокруг дураки. Наказанием за глупость и было его теперешнее сидение под надзором «любимого учителя», и надлежало еще найти решение, как вырваться из-под его опеки.

Проснулся он позже обычного, голова была тяжелой, душ не радовал. Тем не менее, когда он вышел из ванной комнаты, стол, как всегда, оказался накрыт, Ито приветлива и расторопна.

— Ито, из вас вышла бы хорошая хозяйка, — криво усмехнулся он, наблюдая за ней.

— Вы правы, мистер Конорс, — весело ответила она, — к сожалению, в наши дни все меньше становится мужчин, способных быть достойными хозяевами.