Марина Серова - Варшавская вендетта

Я набрала номер полиции.

— Здравствуйте. — Я виртуозно придала голосу легкое старческое дребезжание.

— Полицейский участок, оператор двести двенадцать. Слушаю, — приветствовал меня бодрый женский голос.

Я назвала адрес дома Людвига и тяжело выдохнула.

— Вы там проживаете? — деловито уточнила девушка.

— Да. И я звоню, чтобы сказать, что недавно слышала звук выстрела, — продребезжал мой голос.

Девушка на том конце провода сделала настороженную паузу:

— Вы уверены, что-то был именно выстрел? Может, у кого-то покрышка лопнула на улице.

— Вечер уже достаточно поздний, и на улицу я выглянула. На дороге в тот момент не было машин. И муж мой покойный был охотником и вообще любитель оружия. Так что мне ли не узнать выстрел?!

— А из чего, по-вашему, стреляли? — уточнила девушка.

— Это был револьвер! — Дребезжащий голос приобрел безапелляционный тон. — А выстрел раздался со стороны стенки моего соседа. Людвиг Збигнев живет в той квартире. Тот парень, у которого жену недавно убили. Вы все записали, дорогая?

— Погодите секунду, — заторопилась девушка, — когда именно раздался выстрел?

— Право, я затрудняюсь точно ответить. Совсем недавно, но пока я собиралась позвонить вам, кажется, немного вздремнула.

— Понимаю, — не смутилась девушка, — и еще мне нужно уточнить ваши полные адрес и имя, пожалуйста.

— Ага, записывайте! — азартным тоном продребезжала я и немедленно положила трубку.

Первым моим порывом было отправиться домой к Мареку.

Вторым — просто позвонить парнишке. Нет, сообщать новость я пока не собиралась. Просто хотелось узнать, как он и что делает. Но я подавила оба порыва и отправилась к отелю, в котором остановилась.

Сначала я шла пешком, высматривая такси или запоздавший городской транспорт. Потом мне несказанно повезло остановить дальнобойщика с белорусскими номерами. Они с напарником возили из Минска какое-то сырье для производства под Варшавой. И в городе были проездом, а завтра вечером после разгрузки вообще возвращались на родину по объездной трассе. Напарник почивал в люльке. И мы поболтали с разговорчивым дядькой о разной ерунде, и дорога пробежала незаметно.

Он подбросил меня практически к самому отелю.

Вернее, к парку у площади, что его окружал. А там я легко и быстро пешком про-шлась, вернее, пробежалась. Потом взобралась на свой этаж по пожарной лестнице. И проникла в свой номер.

Приняла душ, переоделась и позвонила Мареку.

Молодой человек спал. Он стойко выслушал мои вопросы и сонным голосом доложил, что у них все в порядке и все спокойно. Я попрощалась, до утра отложив рассказ о моем визите, а также новость о смерти Людвига.

Для начала я пробежалась по номеру, проверяя оставленные метки. Все было в порядке, сном подвыпившей девицы никто не интересовался. Как и не проверял, есть внутри номера постоялица или ее там нет.

Похоже, все было в порядке. Моя вылазка прошла довольно успешно, в том смысле, что осталась незамеченной. И тот факт, что с Людвигом так и не удалось поговорить в свете последних событий, уже не расстраивал.

Я улеглась в постель и блаженно вытянула уставшие от ночной беготни ноги. До утра оставалось не так уж и много времени. Но я все равно прикрыла глаза. Даже короткий отдых благотворно повлияет на организм и улучшит цвет лица.

Завтра, вернее уже сегодня, прямо ранним утром я собиралась выписаться из номера и покинуть отель. Свою функцию это заведение выполнило. А мне нужно возвращаться к Мареку, чтобы быть рядом, сообщить ему о смерти Людвига. И ждать звонка из полиции, который последует так быстро, как сработают господа полицейские.

Это будет не скоро. Сначала сообщение пройдет по разным подразделениям. Может, отправят наряд позвонить в дверь искомой квартиры. И только потом, когда никто не откроет, вызовут бригаду, управляющего домом и слесаря. Взломают дверь, снова вызовут бригаду, но на сей раз ту, что занимается более серьезными преступлениями. И только потом, когда осмотрят тело, позвонят Мареку. Полагаю, к обеду, не раньше.

Я стала медленно погружаться в сон. В этот момент раздался чирикающий звук.

На сотовый телефон пришло эсэмэс-сообщение.

«Бог с ним, — сквозь сон, подумала я, — наверное, тетя Мила или Генка. Потом посмотрю, что там».

— Стоп, — окончательно просыпаясь, возразила сама себе я, — дома слишком рано. И тетушка еще изволит почивать. А если письмо от Генки, там должно быть что-то срочное и важное.

Я протянула руку к телефону. Сообщение пришло с засекреченного номера. Это интриговало и настораживало одновременно. Я открыла письмо.

«Ваш ультиматум принят к сведению. Конфликт интересов улажен. Контракт отозван. Это все. Больше встречи не стоит искать».

Я удобней устроилась в кровати. Сон больше не шел. Вместо него в голове роились тревожные мысли.

Они велят мне больше не искать контактов, то есть не пытаться с ними связываться. И это своего рода ответный ультиматум.

Но, по сути, я одержала победу. Ведь к моим словам прислушались и отозвали контракт.

— Стоп! — сама себя прервала я. — Считается, что добиться отзыва контракта очень сложно, почти невозможно. Похоже, мои яростные угрозы возымели свое действие. И представители верхушки организации предпочли «уладить конфликт интересов». Но это означает только одно, что заказчик мертв. Иначе они рискуют спровоцировать новый конфликт. Уже со своим заказчиком, который волен требовать завершения начатого дела, то есть убийства. Или может запросить оплаты огромной неустойки. То есть представители организации рискуют своей репутацией. А в этом бизнесе, особенно когда организация находится на полулегальном положении, от репутации зависит многое, если не все. То есть от Людвига, а мы предполагаем, что заказчик именно он, предпочли избавиться. У них просто не было других вариантов. А мои угрозы не оставили выбора!

Значит ли это, что прощальное письмо было ложью или подделкой?

Ведь Людвиг признает свою вину во многих преступлениях. Но не сознается, что нанял убийц для устранения племянника. Теперь понятно почему. Это утверждение вызовет новые вопросы и спровоцирует расследование, которое может привести к таинственной организации. А если предположить, что послание написано рукой Людвига, но под диктовку агента, который пришел его устранить? Тогда, пожалуй, все становится на свои места.

Марек с радостным воплем выбежал мне навстречу.

Я слегка отрешенно наблюдала, как сияло лицо молодого человека, когда он вприпрыжку сбегал по лестнице.

— Привет, Женя, ты не представляешь, какие у нас замечательные новости!

«Неужели я просчиталась, и о смерти Людвига уже сообщили? — немного растерялась я. — Знала, конечно, что Марек ненавидит дядю. Но, честно говоря, не предполагала, что парнишка будет так неприкрыто радоваться его смерти. Это на него совсем не похоже».