Слава Соло - Она дракон!

Сначала Геб устроил землетрясение, под визги женщин, но тут же, с довольной улыбкой, заделал метровую трещину в полу, словно это было обычной бытовой проблемой. Потом Агидель устроила ливень, грозившийся перейти в потоп. А дальше Стрий затушил ураганным ветром все огни Симаргла. Вот только последний очень ловко вернул их одним движением на место. На том демонстрация силы и закончилась.

Что же, мне этого было более чем достаточно, чтобы понять, что нам с ними не справиться. Команда из дракона-недоучки, ловеласа-алкоголика и кукловода-вампира не сработает против архимагов, владеющими стихиями. И дело здесь не в численном превосходстве, к сожалению.

И пока Антуан бродил по своим делам, я старалась слиться со стенами, что в принципе, удавалось мне с блеском. Наследницу обедневшего рода никто особо не жаловал.

Из своих книг я знала, что драконы так же принадлежат к одной из четырех стихий. Моя была огнем. А потому именно шары, произведённые Симом, интересовали меня больше всего.

Кто знает, возможно, в один день я тоже смогу усмирить магию в себе, и мои превращения уже не будут подвержены лунным циклам.

Как и любой оборотень, я становилась драконом в определённую фазу луны. Желала я того или нет. Если вначале я особо ничего не соображала в своей второй ипостаси, то с течением времени, ситуация немного улучшалась. Теперь я хотя бы могла более-менее трезво мыслить. И плюс Рамиля нашла в ближайшей деревне звездочета, который влюбился в нее и создавал для нас календари с точнейшими изменениями лунных движений. То есть теперь, мы могли рассчитать опасность «Марика два» вплоть до минуты. Обычно, в «эти дни» я уходила в пещеры, чтобы никого не покалечить.

Первые два дня всегда были самыми тяжелыми. Мне было очень сложно разделить свое сознание от драконьего и взять над ним верх. Когда мне это удавалось, я могла пару раз облететь горы под покровом ночи, чтобы дать своему внутреннему зверю свободу. Наученная горьким опытом, я знала, что если такого не сделать, следующее превращение будет еще более мучительным. Огненный дракон будет негодовать и пытаться взять верх над моим сознанием с утроенной силой.

С течением времени появлялись бонусы – я могла превращаться по собственному желанию, когда захочу, независимо от луны тоже, вот только, это не всегда подавалось контролю.

В идеале, высшие драконы полностью подчиняли свою вторую ипостась и могли управляться со стихией, к которой они были привязаны.

Воровато оглядывая присутствующих, и убеждаясь, что на меня никто не смотрит, я полностью концентрируюсь на огненном шаре, и делаю вращательные движения рукой.

Ну как-то же Сим творит их, правда?

Значит, и я могу.

Я уже даже начинаю чувствовать обжигающее тепло в ладони, испытывая бешеный прилив радости. Вот только столько шампанского мне пить, похоже, не стоило.

Теряя концентрацию, вместо того, чтобы сотворить огонь, я его к себе притягиваю.

С ужасом, я наблюдаю за тем, как один из шаров летит прямо в меня.

– Она горит! – восклицает более проворная женщина, стоящая за моей спиной.

К сожалению, ее заключение правдиво.

Ударяясь о мое платье, огонь начинает распространяться молниеносно, пожирая красную ткань.

Я отбиваюсь от него как могу, вот только толку от этого никакого.

Подол платья уже практически полностью оголяет мои ноги, когда пламя вдруг затухает.

– Спасибо, господи! – восклицаю я.

– Можно просто Сим, – произносит глубокий голос слева от меня.

Резко поворачиваясь, я понимаю, что рядом со мной стоит архимаг огня, а так же Геб, архимаг земли.

Сим тут же хватает меня за запястья, осматривая на предмет ожогов:

– Чудом осталась невредима, – заключает он.

– Да уж, свезло, – усмехается темнокожий Геб, – одна из дебютанток, если не ошибаюсь?

– Старовата, однако, – усмехается подошедший Стрий, архимаг ветра.

Просто блеск.

Мало того, что мой план оставаться невидимкой провален, я еще и должна терпеть оскорбления от этих хамов.

– Не старее вас, – озвучиваю я, прежде, чем успеваю подумать.

Лицо Стрия тут же вытягивается, а окружающие гости, склонившиеся в поклоне, застывают в гробовом молчании.

Спустя несколько секунд, по залу грохотом расходится смех Геба:

– А это интересно. Как там тебя?

– Марика, – бурчу я, стараясь поправить подгоревшее платье, – Марика Дюрейн.

– Ножки у тебя ничего, – усмехается Стрий.

– Не могу сказать о вас того же, – парирую я, оглядывая его обтягивающий белый наряд.

Теперь уже смеются Стрий и Геб.

– Ладно, Марика, мы поняли, что шуток ты не понимаешь. Мы не хотели тебя обидеть на самом деле. Но это ведь твой первый бал?

– Угу.

– Так почему ты не порадовала нас своих присутствием раньше?

– Дела поважнее были, – хмурюсь я.

– Дела поважнее, чем приказ твоих правителей? – грохочет Сим, хранивший молчание все это время.

Я вздрагиваю от его жутковатого баса и воровато оглядываюсь. Очень хочется вжать шею в плечи, но я сдерживаюсь.

Архимаг огня выглядит так, что: «мама, спасай меня, я бегу, задрав юбки».

Симаргл, щуря карие глаза, изучает меня, словно видя насквозь. Он одет в черный костюм, облегающий каждую его впечатляющую мышцу. Становится дурновато от мысли о том, что он может просто переломить меня пополам, даже не применяя магию. Он выше меня как минимум на две головы. А руки, сжатые в кулаки, в принципе, могут вбить меня в землю, как гвоздь, без особых усилий.

Сейчас Сим не горит огнем, как в первый раз, когда я его видела. Лишь редкие языки пламени лижут его стан, появляясь с разных сторон.

Строгий взгляд, ровный, чуть длинноватый нос, пухлые губы, сейчас сжатые в тонкую нить. Я могла бы признать, что он красивый мужчина, если бы не эта маска жесткого равнодушия, не сползающая с его лица.

– Да ладно, брат, – Стрий пресекает эту затянувшуюся сцену моего непокаяния. – Может у девочки действительно были особые обстоятельства. Сейчас-то она тут. И это самое важное.

Сим еще несколько секунд пристально изучает мое лицо, и я не дышу, ожидая его приговора.

– Почему твои родители не привезли тебя после совершеннолетия?

– У них была нежданная встреча со смертью, – ядовито выплевываю я.

Вот сейчас он скажет, что это не оправдание.

Прям чувствую это по это выражению лица.

Ни тени сочувствия в нем нет. Только жестокость и любовь подчинять себе любого, встающего у него на пути.

Мне не надо быть экстрасенсом, чтобы понимать, что этот мужчина не умеет улыбаться.

– Брат, перестань, – это уже Геб пытается усмирить Сима. – Девушка ведь была в трауре. Мы можем простить ей неповиновение.

– Так это и начинается, – продолжает огромный параноик, – ты делаешь одну поблажку, за ней следует другая, а потом начинается бунт.