Бурятский эпос - Гэсэр

После этого
Сын Заяна, небожителя,
Бургы-Шуумар батор
Поскакал на врагов во весь опор.
Своего гнедого коня,
Повыше земли пробегающего,
Своего тонконогого коня,
Пониже солнца пролетающего,
За левую сторону повода потянул,
По левому крупу кнутом стегнул,
Мордой в сторону врагов повернул.
Врезался он в войска Шарадаев,
Рубит он их и давит.
Стрела им из лука пущена
В войско, в самую гущу.
Тысячу людей стрела поразила,
Тысячу лошадей стрела положила.

Третьим
Сын Ойодола, небожителя,
Батор Эржен-Шуумар
Поскакал нанести врагам удар.
Своего рассветно-синего коня,
Скачущего повыше ночи,
Своего светло-синего коня,
Скачущего пониже утра,
За правую сторону повода он потянул,
По правому гладкому крупу он стеганул,
В сторону вражеского войска повернул.
Наносит он врагам удары свои,
Враги вокруг, как в муравейнике муравьи.
Выпустил он стрелу звездно-белую,
Много его стрела всего наделала.
Тысячу воинов стрела истребила,
Тысячу лошадей стрела повалила.

Четвертым
Сын Будагры, небожителя,
Бала-Буулэн батор
Налетел на врагов, как ветер с гор.
Измерив все измеряемое,
Пересчитав все считаемое,
Направо рубит — налево глядит,
Налево рубит — направо глядит,
Все что видит он — разрубает,
Все что движется — истребляет.
Что приблизится — убивает.
Убитыми лежат — тысяча людей,
Вверх копытами лежат — тысяча лошадей.

Пятый,
С доброй славой живущий,
Очень метким стрелком слывущий,
Нээхэр-Эмшэн батор
Меч обнажил велик и остер.
От замахнувшегося на него,
Защищаясь,
От занесенного над ним,
Заслоняясь,
На остроту меча своего
Полагаясь,
Рубит врагов, как лес валит,
Режет врагов, как камыш косит.
Валяется тысяча убитых людей,
Валяется тысяча лошадей.

Шестой
Батор с особой желтой стрелой,
Пятнадцатилетний Эрхз-Манзан
На врагов налетел как ураган.
Умело
Кроваво-рыжего коня направляя,
Стрелы
С бухарского желтого лука пуская,
Тысячу шараханских воинов истребил,
Тысячу боевых лошадей убил.

За шестью баторами-воинами
Девять кузнецов
По одному
На поле битвы вступают,
Стрелы свои спокойно
Во вражеское войско пускают.
Каждая стрела убивает
Тысячу людей,
Каждая стрела поражает
Тысячу лошадей.
За кузнецами
Поспешают верхом
Девять баторов — раздувальщиков мехов.
За раздувальщиками-меховщиками
Следуют девять молотобойцев.
О силе их можно не беспокоиться,
Как махнет молотобоец рукой,
Тысяча человек — долой,
Как махнет молотобой другой,
Тысяча лошадей долой…

Но не уменьшается вражеское войско.
В завершенье всего
Сам Саргал-Ноен,
Сединами мудрыми убелен,
Припав на гриву
Слоново-солового коня,
Скачет неторопливо, светлее дня.
С лука золотого, гибкого
Он хангайскую стрелу пустил,
Две тысячи воинов гибнут,
Две тысячи лошадей, как добычу он захватил.
Но овладевает им беспокойство:
Не уменьшается вражеское войско.

В это время
Хара-Зотан,
С черной душой, как известно, хан,
Оказался в поле вместе со всеми,
Кричит, задором и завистью обуян:
— Дайте-ка и мне немножечко посражаться,
Дайте-ка и мне немножечко пострелять,
Дайте-ка и мне за убегающими погнаться,
Дайте-ка и мне мечом помахать.

Садится он на стрельчато-синего жеребца,
Лук муравлено-черный закидывает за плечи.
Скачет с видом героя и молодца
В самую гущу сечи.
Увидел его Саргал-Ноен,
Сединами мудрыми убелен,
Вспомнил он проявившиеся когда-то
Коварство и хитрость младшего брата,
Вспомнил он его двоедушие,
Вспомнил все клятвы, им нарушенные,
Вспомнил его мстительность, его злобу,
Кричит баторам: «Смотрите в оба!
В припадке этой отваги и храбрости,
Как бы он нам же и не напакостил.
Душа его мелкая, душа его черная,
Смотрите за ним молодцы-баторы.
К своей лишь выгоде всегда он стремится,
Может, лучше не пускать его биться».

Загалдели дружно доблестные баторы,
Пошли у них споры, пошли раздоры.
Одни говорят: пусть идет и бьется,
Другие твердят: на месте пусть остается.
Продолжают баторы неустанно
Спорить и препираться,
А хану Хара-Зутану
Хочется посражаться.
Баторов он всячески умягчает,
Сражаться доблестно обещает.
Погоняет он стрельчато-синего жеребца,
Лук боевой закидывает за плечи,
Скачет с видом героя и молодца
В самую гущу сечи.

Но овладело им беспокойство,
Оказался он среди черного войска.
Огляделся — со всех сторон не свои,
Кишащие, как в муравейнике муравьи.
Вражеское войско идет,
Как лес растет,
Идет войско и не кончается,
Словно камыш качается.
Передвигается войско ползуче,
Как черная туча.
Передвигается войско по горам,
Будто дует буран.
Идут войска в наступленье,
Как наводнение.
Передвигается войско на холм с холма,
Будто — ночь и тьма.

Как увидел все это Хара-Зутан,
Чуть с лошади не упал,
— Ну, — думает двоедушный хан,—
Совсем я пропал.—
Сердце его стало
Биться и трепыхаться,
Ребра его стали
Гнуться и размягчаться.
Испугался Хара-Зутан очень,
Кое-как он дождался ночи,
Где уж тут сражаться с врагами,
Отсюда убраться бы поскорей.
Но чтобы не возвращаться с пустыми руками,
Решил угнать он сто лошадей.

Подполз, поводья перерезает,
Но среди ночи не знает он,
Что за ним внимательно наблюдает
Военачальник Бирууза-Ноен.
Думает Бирууза-Ноен: «Странно,
В темноте лошадей воровать,
Поступок, недостойный благородного хана,
Ведь не разбойник же он, не тать.—
Выбрал он двух хороших бойцов,
Дал он им двух выносливых жеребцов,—
Вора этого догоните,
И ко мне его приведите».

Удирает Хара-Зутан без оглядки,
Но погоня наступает на пятки.
С двух сторон его сжали плотно,
Бег коня его укоротили.
А потом вся эта охота
Потонула в облаке пыли.
Выпрыгнул Хара-Зутан из седла,
Голая степь вокруг была,
Чтобы спрятаться, чтобы скрыться,
Чтоб до времени притаиться,
Нет ни ямки, ни бугорка,
Спрятался Хара-Зутан в нору сурка.
Забился он в нору поглубже,
Ждет, чтобы не было хуже.
Баторы,
Что Хара-Зутана преследовали,
Голую степь вокруг обследуют,
Оглядели они нору тарбагана,
Догадались, что она — убежище хана.

Собрали они гнилушек, чтобы сильнее дымили,
У входа в нору костер разложили,
Начали они Хара-Зутана выкуривать,
Из глубокой норы вытуривать.
От дыма у Хара-Зутана глаза дерет,
Дым ему дышать не дает,
Забыл он свое достоинство, свое имя,
Жалким предстал перед врагами своими.
Предстал он
Вылезшим из черной дыры,
Предстал он
Вылезшим из грязной норы,
Предстал он
Не в славе, не в доблести,
А предстал он
Весь в саже и копоти.
Как только
Хара-Зутан из норы показался,
Батор больно
За седые волосы его взялся.
Другой за колени схватился тоже,
Вытащили они его на свет божий.
Раскачали они его, на землю бросили,
Хара-Зутан у них слезно просит: