alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

— Гарольд, это чудовищно! Я никак не могу поверить! Ты говорил о предательстве Дамблдора, а мне казалось, что есть другое объяснение. Но теперь… Боже, как это гадко! Меня как в грязи вываляли. Что же мне теперь делать? Я не могу поверить и не могу не верить. Я получила этой ночью подтверждение твоих обвинений. От… от…

— Я понял. От Гарри. Давай внесем ясность в этот вопрос. Тем более что все очень сложно. Вы как там договорились? Он слушает нашу беседу?

— Да.

— Это хорошо. Ему тоже надо многое усвоить. Вы готовы слушать? Только спокойно и без эмоций!

Гермиона на несколько секунд закрыла глаза. Потом открыла, вздохнула и кивнула головой:

— Мы слушаем.

— Ты спросила, на чьей смерти создавался хоркрукс. Я решил ответить. Накануне нашей памятной встречи я допрашивал некроманта. Это давний слуга и помощник Лорда по самым мерзким делам. На его совести создание инферналов, которые наводили ужас на все живое в первую войну. Он — непременный участник всех рейдов Лорда, которые всегда отличались запредельной жестокостью. Он главный участник нападения на Поттер–менор. Мои родители лишились тогда защиты родового замка и вскоре погибли в результате предательства. Я был потрясен своими открытиями, и на некоторое время потерял над собой контроль. Некромант упорно сопротивлялся моему проникновению в его сознание. Я взбесился и ударил его мощнейшим темным заклинанием, поэтому он умер. К сожалению, при этом присутствовал Малфой–младший. Я его взял с собой в воспитательных целях, но перегнул палку. У Драко остались настолько незабываемые воспоминания, что он сделал внушение своим слизеринцам.

— Отчего умер этот некромант?

— Тебе нужны подробности? Ты уверена? Ну смотри, сама настояла. У него вскипели мозги. В голове. Спокойнее. Может, тазик? Уже лучше? Больше не проси подробностей. Я же говорю, что не контролировал себя. Сделанного не воротишь. И опять–таки — я не жалею и не раскаиваюсь.

— Далее, — продолжил Гарольд, — ментальность Гарри создана из отрезка моей ментальности от рождения до конца пятого курса. Гарри не обладает моими знаниями и магической мощью. И если знания я еще могу передать, то магическую мощь — нет. Почему, я объяснять пока не буду. Это слишком опасная тайна, чтобы делиться ей. Прошу не возражать и не перебивать. Собственно, осталось только обсудить, нужны ли Гарри мои знания. И если да, то какие именно?

— Ему ничего не надо.

— Не торопись и не решай за него. Это противоречит твоим принципам.

Гермиона покраснела.

— Но в чем ты права, так это в том, что от твоего решения зависит все. По некоторым причинам я могу передавать Гарри знания только через тебя. Иначе говоря, я могу передавать знания только вам обоим. Не торопитесь. Обсудите все. Просто помни, что если мне не суждено добиться намеченной цели и я погибну раньше — он может оказаться совершенно не готовым к серьезной борьбе.

Гарольд встал. Гермиона тоже поднялась. На лице девушки было написано смятение. Гарольд шагнул к ней и легко коснулся губами лба.

— Ты слышишь меня? Удачи тебе, мой единственный родственник. Гермиона и Гарри — берегите друг друга!

Он резко повернулся, взметнув мантию, и вышел из комнаты. Гермиона с выражением муки на лице проводила его взглядом.

Дамблдор отпустил руку Гринни и шагнул под своды странного зала. Его стены из ярко–голубого камня прорезали яркие прожилки желтого металла. Даже несведущий маг сообразил бы, что это золото. Источника света не видно, но мягкое сияние разливалось по потолку. Массивный черный постамент посередине зала был его единственным украшением и мебелью одновременно. В идеально круглом помещении диаметром тридцать ярдов не было ни одного выхода, окна или отдушины. Лишь на стенах с двух сторон от постамента темнели небольшие ниши. Дамблдор подошел к одной из них и протянул руку. В нише возникла подставка с небольшим прозрачным сосудом и горкой ограненных самоцветов рядом с ним.

— Гринни, говори. Я готов, — Дамблдор скосил глаза на соседнюю нишу, в которой стоял его домовик. Перед эльфом была такая же полка с сосудом и самоцветами.

Стоять директору было неудобно. Приходилось нагибаться в три погибели, чтобы видеть предметы в нише. А вот Гринни стоял комфортно — очевидно, что эти ниши предназначались не для людей.

— Господин, сегодня аквамарин, александрит, аметист и флюорит, — проговаривая названия камней, Гринни выбирал соответствующие и складывал в сосуд. Дамблдор тоже положил три названных камня в сосуд и замешкался с последним.

— Гринни, какой из себя флюорит?

— Фиолетовый прозрачный камень в виде двойной пирамидки, господин.

— Странный камень. Что он у вас символизировал?

— Ничего, господин. Он сам по себе оружие. Все сердечники световых пик сделаны из этого камня.

— Световые пики? Они поражали врагов? Как?

— Они выбрасывали свет, который прожигал все насквозь.

— На каком расстоянии?

— Расстояние не имеет значения. Главное, видеть цель, господин.

— И ты, конечно, опять не знаешь, откуда у тебя эти знания.

— Нет. Не знаю. В Хогвартсе эльфы мне сказали, что у меня редкий дар предков.

— Это я и сам понял, — пробормотал Дамблдор, укладывая последний самоцвет, — там внизу есть такие пики?

— Да, господин.

— Будем возвращаться, возьмешь с собой две штуки.

— Слушаюсь, господин.

Когда выбранные камни легли на свое место, эксдиректор и слуга отступили на несколько шагов и повернулись лицом к постаменту. Самоцветы в сосудах одновременно вспыхнули. Ниши выбросили к центру зала снопы искр, и он погрузился в темноту. Спустя несколько секунд свет вспыхнул вновь. Пустой постамент обрел изваяние, что Дамблдора совсем не удивило. Очевидно, он наблюдал все это не в первый раз. Итак, на постаменте стояла скульптура. Скульптура эльфа. Но даже после беглого взгляда на эту скульптуру, язык не поворачивался назвать этого эльфа домовым. Это был явно не домовой эльф. Гордая осанка, пропорциональная фигура, правильные черты лица. Остроконечные хищноватые глаза. Умные. Бесовски умные и проницательные глаза. Хорошо, что эльфийская раса не устояла в борьбе с природой. У гоминид не было бы и тени шанса занять их место на планете.

— Открывай, Гринни.

— Да, господин.

Домовик пал на колени, протянул руки к стопам каменного эльфа, наклонил голову и произнес фразу на незнакомом языке. Дамблдор коснулся виска, фиксируя запись этой фразы. Статуя издала неприятный скрежещущий звук, а за постаментом между нишами открылась арка ведущего вниз прохода. Гринни в сопровождении хозяина вошел в нее и через мгновение проход закрылся.

— Ваше Темнейшество, командующий Мальсибер прибыл по вашему приказу.