Дик Фрэнсис - 2011, Азартная игра

- Занимаетесь греблей? - спросил я.

- Точно. Как раз сегодня празднуем победу над заклятым врагом.

- Заклятым врагом? - удивилась Клаудия.

- Да, над Кембриджем, - широко улыбаясь, ответил Бен. - В последней гонке обошли их на полкорпуса. Легко.

- Вы тоже были в команде? - спросил я.

- Конечно. - Он гордо выпрямился во весь свой немалый рост, шесть футов с чем-то. - Номер четвертый, мотор команды.

- Здорово, - искренне заметил я. - Следующий шаг - участие в Олимпийских играх?

- Нет, это не для меня. Я, конечно, неплох, но недостаточно хорош. Самое время уйти красиво и вернуться к нормальной жизни. Эти последние несколько недель претила сама мысль о том, что надо подняться на рассвете и идти к реке, причем в любую погоду. Нет, теперь придется плотно засесть за подготовку к выпускным экзаменам.

- Ну а потом что? - спросил я. - Политика?

- Есть в планах, - ответил он. - Начну с должности консультанта и политического аналитика в одной из партий. Ну а затем - парламент.

«А потом весь мир», - подумал я.

- Палата общин или лордов? - спросил я.

- Общин, конечно, - ответил он и усмехнулся. - Там и делается политика, им принадлежит реальная власть. Теперь у палаты лордов уже всего этого нет, вылетели из обоймы. Да даже если б и было, я бы туда не пошел.

Бен уже словно олицетворял эту реальную власть, так и заражал энтузиазмом. Я был уверен: этот молодой человек далеко пойдет.

- Что ж, желаю удачи, - сказал я. - Хотя, на мой вкус, нет занятия хуже, чем политика. Все, кого я знаю, просто ненавидят политиков.

- Ничего подобного, - резко возразил он. - Они просто завидуют тем, кто занимается политикой, хотят властвовать сами.

Я не собирался с ним спорить, и одной из главных причин было то, что просто боялся проиграть ему в этом споре. Если бы Бен сказал мне, что трава синяя, а небо зеленое, я бы с ним, наверное, тоже согласился, таким даром убеждения обладал этот молодой человек. Вот только в этот вечер небо было не зеленым и не синим, а темно-серым.

Мы с Клаудией взяли бокалы и отошли в сторону, я включил мобильник, проверить почту. Поступило одно голосовое сообщение от старшего инспектора Томлинсона.

- Встреча назначена на завтра, - произнес он. - В одиннадцать ровно, в полицейском участке Паддингтон-Грин.

«Что ж, - подумал я, - остается надеяться, что моей игре в прятки подошел конец. Мне она порядком надоела».

Стоя на балконе ложи, мы с Клаудией смотрели вниз, на отчаянных храбрецов, не побоявшихся выйти на беговые дорожки под проливным дождем.

- Жаль, - протянула Клаудия. - Погода может испортить любое событие, даже такое, как это. Там все промокли до нитки.

- Хуже всего приходится жокеям, - сказал я. - Они не только промокли, они с ног до головы заляпаны грязью, что летит из-под копыт впереди бегущих лошадей. В такие дни единственное приемлемое решение - это все время держаться впереди. По крайней мере, видишь, куда скакать и где препятствия. Но есть и минус - если лошадь вдруг упадет, все остальные пробегут по тебе, из-за грязи не видно, что на земле человек.

- Ну, им хоть платят за это, - заметила она.

- Сегодня нет, - сказал я. - Это скачки только для любителей.

- Тогда они просто сумасшедшие, - вздохнула она.

Я рассмеялся.

- Ничего подобного. Для некоторых из них сегодняшний вечер станет лучшим и счастливейшим в году. Они трудились всю зиму, тренировали своих лошадей, проходили квалификацию, и все ради одного этого дня. И ни грязь, ни сырость не испортят им праздник.

- Ну, - протянула Клаудия, - а я бы на их месте непременно потребовала огромную плату за скачки под таким дождем.

Но не я. Я был бы счастлив оказаться там бесплатно. Нет, даже заплатить, лишь бы мне разрешили присоединиться к наездникам.

- Жокеи-любители готовы на все ради любви к спорту, - сказал я. - Ведь если вдуматься, само слово «любитель» происходит от латинского «amator», что значит «любовник».

- Ты мой amator, - тихо сказала Клаудия, прижалась ко мне и крепко обняла.

- Только не сейчас, дорогая, - сказал я. - И не здесь. Я на работе, не забывай.

- Жаль, - пробормотала она и отстранилась. - До чего же занудная у тебя работа.

Похоже, в этом мы с ней придерживались одного мнения.

Мы с Клаудией решили бросить вызов стихии и после второго забега спустились вниз, к парадному кругу. Хотели поддержать Джен, чей наездник участвовал в третьем забеге.

- Боюсь, шансов у него немного, - сказала Джен, выходя из весовой. Через руку у нее было перекинуто маленькое седло. - Нет, лошадь чудесная, но ее владелец настоял, что скакать будет его сын, а парнишке всего восемнадцать. Совсем еще мальчишка, а кобыла норовистая, и контролировать ее надо до самого конца. Может вдруг залениться, увидев, что идет первой.

- Но ведь и мне было только восемнадцать, когда я первый раз выиграл на твоей лошадке, - напомнил ей я.

- Да, - кивнула она. - Но ты был хорош, очень хорош. А этот мальчик… так, середнячок. - И она двинулась к стойлам седлать лошадь.

Мы с Клаудией ждали под навесом возле весовой, и вот наконец на парадном круге появилась кобыла Джен, а следом за ней - сама Джен и владелец лошади.

Я достал промокшую карточку со списком участников посмотреть, кто он такой, и только тут заметил, что одна из других лошадей, участниц этого забега, принадлежит самому виконту Шеннингтону, нашему гостеприимному хозяину. Я оглядел парадный круг и увидел несколько человек из его компании, все они кучковались в дальнем конце под большими зонтами для гольфа. И говорили с тренером лошади, Мартином Гиффордом.

Тут из раздевалки стали вызывать жокеев, на зеленое травяное поле высыпала толпа ребят в ярких шелковых ветровках, так контрастирующих с унылым серым фоном непогожего дня.

Мы с Клаудией решили не возвращаться в ложу на трибунах, а остаться и наблюдать за скачками с этого места. Все подробности действа можно видеть и на огромном экране телевизора, и нам не хотелось промокнуть, снова спускаясь к парадному кругу - это в том случае, если лошадь Джен победит. К тому же у меня не было ни малейшего желания встречаться и говорить с Мартином Гиффордом, который наверняка поднимется в ложу к владельцу, чтоб вместе с ним наблюдать за скачкой.

Но тут я, к сожалению, просчитался.

Мартин Гиффорд подошел и встал под навесом рядом со мной, смотреть за скачками по телевизору.

- Привет, Фокси, - сказал он. - О чем призадумался? - Он вполне оправился, а скорее всего, напрочь забыл о нашей перепалке в Сэндауне. - Жуткий выдался денек.

- Да уж, - согласился с ним я.

- А я удивился, увидев тебя здесь, - продолжил он. - Сам бы ни за что не пришел, если б не бежала эта моя чертова лошадка. Пытался отговорить владельца, но тот уперся и ни в какую. Считает, она победит. Я тоже думаю, у нее все шансы.