Луиджи Лунари - «Трое на качелях» и другие пьесы

Сенатор Орси. Обопритесь на мою руку!

Падре Гатти. Осторожнее, тут ступеньки!

Сенатор Орси. Одна, две, три, четыре, пять… и шесть…

Падре Гатти. Вот и пришли…

Фокс. Мария Виттория… мама зовет тебя… она приготовила тебе сок…

Мария Виттория молча уходит.

Джакомо приводит себя в порядок.

Падре Гатти. Великий день! И мы здесь с вами!

Сенатор Орси. Я уже проголосовал! Сначала на святую мессу, затем на избирательный участок – и сюда.

Фокс. Я думал, вы придете позже. Когда станут известны результаты.

Сенатор Орси. Они будут известны только к вечеру. Но какое они имеют значение! И так все ясно! Нас больше интересует ваше самочувствие!

Падре Гатти. Вот именно!

Сенатор Орси. Дорогой друг, ходят тревожные слухи о вашем нездоровье, но мы же видим, что вы в хорошем состоянии!

Падре Гатти. Превосходном, если быть точными!

Фокс. Дорогой падре!..

Падре Гатти. Сын мой!..

Фокс. А все-таки что-то сломалось тут, внутри… Я уже немолод…

Сенатор Орси. Кого волнует возраст в наши дни! Главное – моральная сила и острый ум! А они у вас в такой великолепной форме… что мы решили сделать вам одно предложение…

Падре Гатти. Между прочим, кто активнее всех настаивал на том, чтобы партия выдвинула вас кандидатом в Сенат? Сенатор Орси!

Сенатор Орси. Да-да, я.

Фокс. Я это знаю.

Падре Гатти. А вовсе не адвокат Акуила и советник Грилло!

Сенатор Орси. Известные интриганы…

Фокс. К чему мне Рим? Мои интересы… и вся польза от меня… они здесь. И вы это знаете.

Сенатор Орси. Нам ли не знать! Это знают все. Не зря же вас зовут крестным отцом!

Падре Гатти. В хорошем смысле слова, разумеется. По-дружески.

Сенатор Орси. Хотя что отрицать… Всё исходит из Рима, всё – в Риме. Там все рычаги управления! Там принимаются решения, там издаются законы, там они корректируются, там предоставляются привилегии… Даже вопрос, асфальтировать ли провинциальную дорогу от Варезе до Мальнате, решают в Риме, а не в Варезе или Мальнате! В Риме назначают компанию-подрядчика, в Риме переставляется запятая, превращающая цифру ноль целых одна десятая в десять, и эта маленькая коррекция, незаконная, разумеется… Боже упаси, такого делать нельзя … но она позволяет кому надо, а главное, нашей партии на местах поддерживать множество полезных инициатив… Ваши интересы здесь, это верно, но где ваши управленческие возможности буду выше… эффективнее?..

Падре Гатти.В Риме, ясно. Вы помните, как Петр, встретив Христа, спросил: куо вадис, домине, – хотя прекрасно знал, куда идет Господь, поскольку все дороги ведут в Рим.

Все трое смеются.

Фокс. Однако вы, сенатор Орси, сами не стали участвовать в выборах. Почему? Вас Рим больше не прельщает?

Сенатор Орси. Ах, что вы хотите, все эти слухи, что распространяются по моему поводу…

Фокс. Слухи? Какие слухи?

Сенатор Орси. Господи, вы что, не помните этот безобразный скандал с денежными переводами эмигрантов?

Фокс делает вид, что не помнит.

Я много лет занимался тем, что собирал франки, зарабатываемые в Швейцарии итальянскими рабочими, и выплачивал их родственникам в Италии в евро… У меня на это работала целая организация, «Единая Италия» называлась. А что в ответ? Одни упреки. И знаете, в чем меня обвиняли? В вывозе капиталов!. Не больше, не меньше! Может быть, практически… это похоже. Но теоретически это абсолютно не так! Посмотрите мне в глаза, синьоры! Грошовые заработки бедных рабочих – у кого язык повернется назвать это капиталами?

Фокс. Но если умножить эти так называемые гроши на тысячу, на две тысячи, на десять тысяч… В таком случае даже мизерные заработки одного рабочего оборачиваются для кого-то приличным капиталом.

Сенатор Орси. Нет, конечно, если мы захотим довести ситуацию до абсурда, то возможен любой вывод. Но я отказываюсь опускаться на этот уровень. В чем мне оправдываться? Доказывать корректность моих поступков? Но я даже в мыслях не допускаю, что она может быть поставлена под вопрос! Я давно собирался сказать вам об этом, дорогой доктор Фокс, с тех пор, как именно вы, насколько мне известно, начали распускать эти слухи…

Фокс. Не начни вы первым, пытаясь бросить тень на продвигаемый мною план региональной реконструкции…

Сенатор Орси. Да, но только после того, как вы, непонятно, с какой стати, потребовали начать расследование деятельности «Банка ди Комо»…

Фокс. Это был мой ответ на ваши махинации с лекарствами фонда Фармацевтического союза…

Сенатор Орси. Но какое отношение ко мне имели лекарства?

Фокс. Точно такое же, как и транспортные накладные автомобильной компании международных перевозок.

Сенатор Орси. Ну уж это, простите!..

Падре Гатти. Братья! Братья! Дети мои! Прекратите! Во имя любви к Господу! Так мы ни о чем не договоримся!..

Фокс прижимает руку к сердцу, морщится, закрывает глаза, глубоко дышит.

Видите? Вот что случается, когда дух общинного братства подменяется духом дьявольского материалистического антагонизма. Разве для того мы здесь, в столь радостный день? К чему нам копаться в старых недоразумениях, нелепых двусмысленностях и ядовитых сплетнях? Не лучше ли обсудить новые возможности, попытаться достичь согласия и гармонии в изменяющихся условиях? Мир, братья! Эт пакс ин терра хоминибус волунтатис. Помолимся, братья.

Все складывают руки в молитвенном жесте, склоняют головы на грудь.

Минута покаянной молитвы.

Сенатор Орси возвращается в наш город из Рима, сенатор Фокс оставляет его, чтобы отправиться в Рим. Здесь мелкие заботы об общих интересах, там огромные управленческие возможности. Правая рука забывает о том, что левая рука делала в прошлом, и обе руки сходятся в братском пожатии… Обменяйтесь знаками примирения, братья.

Фокс и Орси пожимают друг другу руки.

Падре Гатти кротко благословляет их.

Фокс. Мне нужны друзья, синьоры. Я собираюсь покинуть вас…

Сенатор Орси. Не говорите так!

Фокс. Нет, я имею в виду отъезд в Рим, сенатор! Но одна только мысль о том, что я оставляю здесь все наработанные связи, так долго создаваемые и культивируемые… в первую очередь, разумеется, во имя общественных интересов… зная, что им со всех сторон грозит опасность…

Сенатор Орси. Не с нашей, уверяю вас! Больше того, именно по этому поводу мы здесь. Не разделяя ваших опасений, что вы из Рима не сможете контролировать ваши здешние проекты, мы, тем не менее, явились сюда предложить вам участие и в наших проектах. Если вам интересно.