Тэд Уильямс - Трон из костей дракона. Том 2

– Элиас что-то подозревал? – спросил Ярнауга.

– Конечно, – кивнул Джошуа. – Он подозревал всякого, кто оказывался около нее во время дворцовых приемов, а я находился рядом постоянно. Но всегда соблюдая честь, – поспешно добавил он и остановился. – Впрочем, зачем говорить это теперь? Да простит меня Усирис, я жалею, что мы его не предали! – Джошуа стиснул зубы. – Я бы хотел, чтобы она была моей погибшей любовницей, а не всего лишь погибшей женой брата. – Он обвиняюще посмотрел на покрытую шрамами культю правой руки, торчавшую из рукава. – Ее смерть тяжким бременем лежит на моей совести – то моя вина! Видит Бог, наша семья проклята.

Он замолчал, услышав шаги по каменной дорожке.

– Принц Джошуа! Принц Джошуа, где вы?

– Здесь, – смущенно ответил он, а через мгновение один из его стражей появился из-за стены.

– Мой принц, – выдохнул он, опускаясь на колено, – вас срочно зовет сэр Деорнот!

– Они снова пошли на приступ? – спросил Джошуа, вставая и стряхивая росу с шерстяного плаща.

Его голос прозвучал отстраненно.

– Нет, сир, – ответил страж, его рот открылся и закрылся, как у рыбы с усами. – Ваш брат… я хотел сказать король, сир. Он отступает. Осада закончилась.

Принц бросил на Ярнаугу недоуменный и встревоженный взгляд, и они поспешно зашагали по дорожке за возбужденным стражем.

– Верховный король сдался! – крикнул Деорнот, когда Джошуа в развевавшемся на ветру плаще начал подниматься по лестнице. – Смотрите! Он поджал хвост и убегает!

Деорнот повернулся и по-дружески хлопнул Изорна по плечу. Сын герцога улыбнулся, но Эйнскалдир бросил свирепый взгляд на молодого эркинландера, чтобы тот даже не думал сотворить нечто подобное с ним.

– Ну, и что теперь? – спросил Джошуа, вставая рядом с Деорнотом у крепостной стены.

Прямо под ними раскинулись развалины подкопа – свидетельство неудачной попытки свалить крепостную стену при помощи прорытого туннеля. В результате стена просела на пару футов, но устояла: Дендинис строил на века. Многие рудокопы погибли под камнями, которые посыпались вниз, когда они подожгли деревянные опоры туннеля.

На некотором расстоянии от стен раскинулся лагерь Элиаса, который сейчас больше походил на растревоженный муравейник. Оставшиеся осадные машины опрокинули и разбили, чтобы ими больше никто не смог воспользоваться, исчезли многочисленные ряды палаток, словно их унесли порывы ураганного ветра. Джошуа слышал невнятный шум: далекие крики погонщиков, щелканье хлыстов – на фургоны Верховного короля грузили снаряжение.

– Он отступает! – радостно воскликнул Деорнот. – Мы это сделали!

Джошуа покачал головой.

– Почему? Почему он так поступает? Мы уничтожили лишь малую часть его войска.

– Возможно, он осознал, насколько силен Наглимунд, – прищурившись, сказал Изорн.

– Но почему он не стал ждать? – резко спросил принц. – Эйдон! Что здесь происходит? Я мог бы поверить, что сам Элиас возвращается в Хейхолт, но почему он снимает осаду?

– Он хочет выманить нас из крепости, – спокойно ответил Эйнскалдир. – На открытую местность. – Нахмурившись, он потер грубым большим пальцем лезвие ножа.

– Вполне возможно, – ответил принц, – но он слишком хорошо меня знает.

– Джошуа… – Ярнауга смотрел за армию, которая сворачивала лагерь, в утренний туман, что заволакивал северный горизонт. – Я вижу странные тучи на севере.

Остальные посмотрели в указанном направлении, но ничего не увидели, кроме смутных очертаний Фростмарша.

– Какого рода тучи? – наконец спросил принц. – Там собирается буря? Очень странно. Ничего подобного я никогда не видел к югу от гор.

Принц стоял у окна, приложив лоб к холодной каменной раме, и прислушивался к шороху ветра. Двор внизу был залит лунным светом, деревья раскачивались под порывами ветра.

Воршева вытянула белую руку из-под мехового покрывала.

– Джошуа, что это? Стало холодно. Закрой окна и вернись в постель.

Он не повернулся.

– Ветер проникает всюду, – тихо ответил он. – Его невозможно оставить снаружи или удержать внутри, когда он пожелает уйти.

– Сейчас слишком поздно для твоих загадок, Джошуа, – сказала она, зевая, провела рукой по черным блестящим волосам, и они рассыпались по простыне, подобно черным крыльям.

– Уже слишком поздно для многих вещей, – ответил он и вернулся, чтобы сесть на постель рядом с ней. Джошуа, продолжая смотреть в сторону окна, нежно погладил ее длинную шею. – Мне очень жаль, Воршева. Я… в смятении. Я никогда не был правильным человеком – ни для моих наставников, ни для брата или отца… ни для тебя. Иногда мне кажется, что я родился не в свое время. – Он поднял палец, чтобы провести им по ее щеке, и ощутил теплое дыхание Воршевы. – Когда я вижу мир таким, каким он предстает передо мной, то ощущаю лишь глубокое одиночество.

– Одиночество?! – Воршева резко села. Меховое покрывало упало, и лунный свет озарил ее гладкую кожу цвета слоновой кости. – Клянусь моим кланом, Джошуа, ты жестокий человек! Продолжаешь наказывать меня за помощь принцессе. Как ты можешь делить со мной постель и называть себя одиноким? Уходи прочь, глупый мальчишка, спи с одной из своих холодных северянок или в логове монаха. Уходи прочь!

Она ударила его, но он поймал ее руку. Воршева, несмотря на стройность, была довольно сильной и успела дважды ударить его другой рукой, прежде чем он сумел подмять ее под себя.

– Мир, леди, мир! – сказал он и рассмеялся, хотя его лицо горело от пощечин. – Я тебя обидел и теперь прошу прощения. Я предлагаю мир. – Он наклонился и поцеловал ее в шею, а потом в покрасневшую от гнева щеку.

– Подойдешь ко мне ближе, и я тебя укушу, – прошипела она. Она дрожала рядом с ним. – Я боялась за тебя, когда ты отправился сражаться, Джошуа. Я думала, ты погибнешь.

– Я боялся не меньше тебя, моя леди, – ответил Джошуа. – В мире многого стоит бояться.

– А теперь ты чувствуешь себя одиноким.

– Человек может быть одиноким, – сказал принц, протягивая губы, чтобы она его укусила, – даже в самой высокой и лучшей компании.

Ее рука, освободившись, обняла Джошуа за шею и прижала к себе. Лунный свет посеребрил их переплетенные ноги.

Джошуа бросил костяную ложку в миску с супом и сердито посмотрел на маленькие водовороты, которые появились на поверхности. В обеденном зале было шумно от множества голосов.

– Я не могу есть. Мне нужно знать! – заявил принц.

Воршева, которая ела молча и неизменно с хорошим аппетитом, оглядела стол встревоженным взглядом.

– Что бы ни случилось, принц, – смущенно сказал Деорнот, – вам необходимы силы.

– Они вам потребуются, чтобы говорить со своим народом, принц Джошуа, – добавил Изорн, набивший рот хлебом. – Люди огорчены и полны недоумения. Король ушел. Почему нет праздника?