Тэд Уильямс - Трон из костей дракона. Том 2

Сплевывая ледяную крошку, Саймон с трудом поднялся на ноги и схватил валявшиеся рядом лук и стрелы. Он слышал, что шум схватки удаляется вверх по склону, и повернулся, чтобы последовать за ними на ногах.

Кто-то рассмеялся.

Менее чем в двадцати шагах от него, верхом на застывшей в неподвижности серой лошади, сидел мужчина в черных доспехах и шлеме с оскаленной мордой собаки. На черной куртке Саймон разглядел символ: белая пирамида.

– А вот и ты, мальчик, – сказал воин в шлеме с мордой собаки, и его голос эхом отразился внутри его шлема. – Я тебя искал.

Саймон повернулся и, спотыкаясь, проваливаясь в глубокие сугробы, побежал вверх по склону. Мужчина в черном весело рассмеялся и последовал за ним.

Поднявшись после очередного падения, Саймон почувствовал на губах вкус крови, которая текла из разбитого носа и губы. И тогда он остановился, схватил стрелу, уронил колчан, натянул тетиву и приготовился стрелять. Мужчина в черном, всего в нескольких локтях от Саймона, склонил голову набок, будто имитируя собаку, которую напоминал.

– А теперь убей меня, мальчик, если сможешь, – насмешливо сказал он. – Стреляй! – И он пришпорил лошадь, направляя ее туда, где стоял дрожавший Саймон.

Но в следующее мгновение послышалось шипение и звук резкого удара, разрывающего плоть. Внезапно серая лошадь встала на дыбы, закинув назад голову и гриву, в ее груди дрожала стрела. Всадник в собачьем шлеме вылетел из седла и рухнул на снег; он лежал неподвижно, словно лишился костей, а его бившаяся в судорогах лошадь упала на колени и тяжело рухнула прямо на него. Саймон стоял и завороженно на них смотрел, потом с еще большим удивлением взглянул на зажатый в вытянутой руке лук. Его стрела осталась на тетиве.

– Э-Эйстан?… – сказал он, поворачиваясь, чтобы осмотреть склон.

И увидел три фигуры в просветах между деревьями.

Ни один из них не был Эйстаном. Не было среди них и людей. Блестящие кошачьи глаза, жестко сжатые губы.

Ситхи, сделавший выстрел, наложил на тетиву следующую стрелу и прицелился Саймону в глаз.

– Т’си им Т’си, судхода’я, – сказал он, и на его губах появилась холодная, точно мрамор, улыбка. – «Кровь… как вы говорите… за кровь».

Саймон беспомощно смотрел на черный наконечник стрелы и три тонких изящных лица и чувствовал, как у него отчаянно стучат зубы.

– Скей’! Скей’! – раздался голос. – Остановитесь!

Двое ситхи повернулись, чтобы посмотреть выше по склону и направо, но руки третьего, продолжавшего сжимать лук, не дрогнули.

– Скей’, рас-зида’я! – крикнула маленькая фигурка, потом прыгнула вперед, заскользила по снегу вниз и остановилась в облаке взметнувшегося вверх снега в нескольких шагах от Саймона.

Бинабик медленно поднялся на колени, весь покрытый снегом, как пекарь мукой.

– Ч-что? – Саймон заставил свои онемевшие губы произносить слова, но тролль знаком показал Саймону, чтобы он молчал.

– Шшш. Медленно положи на землю лук, который держишь, медленно! – Когда юноша выполнил его указание, Бинабик снова быстро заговорил на незнакомом языке, умоляюще размахивая руками в сторону ситхи, которые смотрели на него немигающими глазами.

– Что… где остальные?… – прошептал Саймон, но Бинабик, снова заставивший жестом его замолчать, решительно тряхнул головой.

– Сейчас у нас нет времени… мы сражаемся за твою жизнь. – Тролль поднял руки вверх, и Саймон, бросивший лук на землю, повторил его жест, развернув ладони наружу. – Надеюсь, ты не потерял Белую Стрелу?

– Я… не знаю, – ответил Саймон.

– Дочь Гор, остается надеяться на лучшее. Медленно брось колчан. Вот так. – И он снова заговорил, как сообразил Саймон, на языке ситхи, а затем пнул ногой колчан так, что стрелы разлетелись по снегу, черные древки… все, кроме одного. Только ее трехгранный наконечник, жемчужно-голубой, словно капля неба, блестел на фоне окружавшей их белизны.

– О, слава Высоким Горам, – выдохнул Бинабик. – Staja Ame! – обратился он к ситхи, которые наблюдали за происходящим, точно кошки, чья крылатая жертва решила повернуться к ним и запеть, вместо того чтобы убегать. – Белая Стрела! Вы не можете о ней не знать! Im sheyis tsi-keo’su d’a Yana o Lingit!

– Это… большая редкость, – сказал ситхи с луком и слегка опустил его. Несмотря на необычный акцент, он превосходно владел вестерлингом. Он заморгал. – Чтобы тролль учил нас Правилам Песни… – На его губах снова на миг появилась холодная улыбка. – Можешь оставить при себе свои увещевания… и примитивный перевод. Подними стрелу и принеси ее мне. – Ситхи прошептал несколько слов своим спутникам, а Бинабик наклонился над рассыпанными стрелами.

Они снова посмотрели на Саймона и тролля, затем с поразительной быстротой помчались вверх по склону – казалось, снег у них под ногами оставался непотревоженным, настолько легкими и стремительными были их шаги. Оставшийся ситхи продолжал держать лук с направленной в сторону Саймона стрелой, пока Бинабик шел к нему.

– Отдай стрелу, – приказал ситхи. – Перьями вперед, тролль. А теперь вернись к своему спутнику.

Он опустил лук, чтобы рассмотреть изящный белый предмет, позволив стреле на тетиве скользнуть вперед, чтобы держать их одной рукой. Только теперь Саймон понял, как часто и хрипло дышит, и уронил дрожавшие руки, а Бинабик остановился с ним рядом.

– Стрелу подарили юноше за услугу, которую он оказал, – дерзко сказал Бинабик.

Ситхи посмотрел на него и приподнял изящную бровь.

На первый взгляд Саймону показалось, что он похож на другого ситхи, которого он уже видел, – такие же высокие скулы и диковинные птичьи движения. Одет он был в брюки и куртку из мерцающей белой ткани, украшенную на плечах, рукавах и запястьях изящными темно-зелеными чешуйками. Волосы – почти черные, но со странным зеленоватым оттенком – заплетены в две необычных косы, убранных за уши. Сапоги, пояс и колчан из мягкой кожи цвета молока. Саймон вдруг понял, что видит ситхи только из-за того, что за спиной у него серое небо; если бы прекрасное существо стояло на снегу, он стал бы невидимым, как ветер.

– Иси-иси’айе! – с чувством пробормотал ситхи, потом повернул стрелу к скрытому облаками солнцу.

Опустив ее, он с удивлением посмотрел на Саймона, а потом прищурился.

– Где ты ее нашел, судхода’я? – резко спросил ситхи. – Как подобная вещь могла появиться у такого, как ты?

– Стрелу мне подарили! – заявил Саймон, на щеках которого снова появился румянец, а в голосе сила. Он не сомневался в том, что с ним случилось. – Я спас одного из вашего народа. Он выстрелил в дерево, а потом убежал.

Ситхи снова окинул его внимательным взглядом, казалось, хотел сказать что-то еще, но вместо этого обратил свое внимание на горный склон. Зазвучала длинная и сложная птичья трель – во всяком случае, Саймон подумал именно так, пока не увидел едва заметные движения белых губ ситхи, который застыл на месте, дожидаясь ответа.