Тэд Уильямс - Трон из костей дракона. Том 1

– Я не… не хочу причинить тебе вред, – наконец сказал Саймон и понял, что ведет себя так, словно говорит с ребенком. – Это не моя ловушка. – Ситхи продолжал молча смотреть на Саймона мрачными миндалевидными глазами.

« Какие ужасные страдания он, должно быть, скрывает, – восхищенно подумал Саймон. – Его руки вывернуты и подняты так высоко… я бы кричал от боли… если бы оказался на его месте!»

Из-за левого плеча пленника торчал колчан, в котором осталось всего две стрелы. Еще несколько стрел и лук из тонкого темного дерева лежали на земле под раскачивавшимися ногами.

– Если я попытаюсь тебе помочь, ты обещаешь не причинять мне вред? – спросил Саймон, медленно подбирая слова. – Я очень голоден, – запинаясь, добавил он.

Ситхи ничего не ответил, но, когда Саймон сделал шаг в его сторону, согнул ноги, приготовившись нанести новый удар, и юноша снова отступил.

– Будь ты проклят! – закричал Саймон. – Я лишь хотел помочь! – Но зачем ? Зачем выпускать волка из ямы? – Ты должен… – начал Саймон, но тут же смолк, когда услышал, как из-за деревьев с шумом появилась темная фигура и направилась к ним.

– Вот! Вот где, вот он!.. – произнес низкий голос.

На маленькой прогалине появился бородатый грязный мужчина. Его тяжелую одежду чинили много раз, в руке он держал топор.

– Так вот кто… – он остановился, увидев Саймона, который прижался к дереву. – Вот, – прорычал он, – а ты еще кто такой? И что ты здесь делаешь?

Саймон посмотрел на зазубренный топор.

– Я… просто путешественник… услышал шум среди деревьев… – Он махнул рукой в сторону живописного пленника. – И нашел его, в… ловушке.

– В моей ловушке! – ухмыльнулся лесник. – В моей проклятой ловушке – и теперь он в ней висит. – Повернувшись спиной к Саймону, мужчина спокойно оглядел плененного ситхи. – Я обещал, что не позволю им здесь шнырять, шпионить и портить нам жизнь. – Он протянул руку, толкнул пленника в плечо, и тот начал раскачиваться, описывая широкую дугу, точно маятник. Ситхи зашипел, но это были звуки бессилия. Лесник рассмеялся.

– Клянусь Деревом, они полны задора, да. Полны задора.

– Что… что ты собираешься с ним делать?

– А как ты думаешь, мальчик? Как ты думаешь, что Господь повелел нам делать с эльфами, бесами и дьяволами, когда нам удается их поймать? Мы отправляем их обратно в ад с помощью моего доброго колуна, вот как мы поступаем.

Пленник качался все медленнее, но продолжал описывать небольшие круги на конце черной веревки, точно муха, попавшая в паутину. Его глаза были опущены, тело расслабилось.

– Ты собираешься его убить? – Несмотря на боль и слабость, Саймон почувствовал холодное потрясение и попытался взять под контроль разбегавшиеся мысли. – Ты намерен его… но ты не можешь! Ты не можешь! Он же… он же…

– Он не природное создание, тут не может быть сомнений! Уходи, незнакомец. Ты в моем саду, и тебя сюда не звали. Я знаю, чего эти существа хотят.

Лесник с презрением на лице повернулся спиной к Саймону и шагнул к ситхи, подняв топор так, словно собирался рубить дрова. Но эти дрова внезапно превратились в лягающегося, рычащего зверя, сражавшегося за свою жизнь. Первый удар лесника оказался неудачным, он лишь задел костлявую щеку и оставил полосу на рукаве необычной блестящей одежды. Струйка вполне человеческой крови потекла по изящной челюсти и шее. Мужчина собрался нанести новый удар.

Саймон упал на больные колени и стал искать хоть что-то, чтобы прекратить эту жуткую борьбу, остановить ругавшегося и кряхтевшего от напряжения лесника, а также рычание пленника, от которого у него закладывало уши. Наконец он нашел лук, но тот оказался гораздо более легким, чем выглядел, словно был сделан из болотного тростника. Через мгновение его рука сомкнулась на частично ушедшем во влажную землю камне, Саймон потянул его на себя и вырвал, потом встал и поднял свое оружие над головой.

– Прекрати! – закричал он. – Оставь его в покое!

Однако ни один из противников не обратил на него ни малейшего внимания. Лесник стоял на расстоянии вытянутой руки и наносил удары по раскачивавшейся цели, у него получались лишь скользящие удары, но после каждого у ситхи, худая грудь которого вздымалась, точно кузнечные мехи, появлялась новая рана, и Саймон видел, что он быстро теряет силы.

Саймон больше не мог смотреть на это кровавое зрелище. Он издал вопль, что скрывался у него внутри все ужасные дни скитаний, метнулся вперед, пересек маленькую прогалину в несколько прыжков и обрушил камень на голову лесника. Звук глухого удара отразился от деревьев – казалось, мужчина в одно мгновение лишился всех костей, тяжело рухнул на колени, упал вниз лицом, и кровь залила спутанные волосы. Глядя на окровавленное тело, Саймон почувствовал, что его сейчас вывернет наизнанку, согнулся пополам, и его вырвало, впрочем, в пустом желудке ничего не было, кроме горькой слюны. Он прижал лицо к влажной земле, чувствуя, как лес пустился вокруг него в пляс.

Когда Саймон пришел в себя, он встал, повернулся к ситхи и увидел, что тот продолжает тихонько раскачиваться на веревке. Его блестящая, точно змеиная кожа, туника была испачкана струйками крови, а жесткие глаза затуманились, словно опустился занавес, чтобы погасить шедший изнутри свет. Неуверенно, как лунатик, Саймон поднял упавший топор и посмотрел на черную веревку, уходившую к высокой ветке, до которой он не мог дотянуться. Едва живой от страха, Саймон принялся пилить зазубренным лезвием узел, затянутый за спиной ситхи. Прекрасный поморщился, когда узел затянулся сильнее, но не издал ни звука.

Наконец, после долгих усилий, Саймону удалось разрезать узел, ситхи упал на землю, у него подогнулись ноги, он повалился на неподвижного лесника, но сразу откатился в сторону, словно обжегся, и принялся собирать разбросанные стрелы. Он держал их, точно букет цветов с длинными стеблями, потом поднял лук другой рукой и посмотрел на Саймона. Его холодные глаза сверкнули, помешав Саймону произнести хотя бы слово. Несколько мгновений ситхи, забыв о своих ранах, стоял, напряженный, как испуганный олень, а потом исчез между деревьями – короткая вспышка коричневого и зеленого, оставив Саймона, который, разинув рот, так и не поднялся с колен, в полном одиночестве.

Солнечный свет все еще рябил на листве, где только что прошел ситхи, когда Саймон услышал короткое гудение, словно жужжало сердитое насекомое, и почувствовал, как по лицу промелькнула тень. А затем он увидел стрелу, дрожавшую в стволе соседнего дерева, на расстоянии руки от его головы. Он тупо смотрел на нее, пытаясь понять, как скоро следующая его убьет. Перед глазами у него дрожала стрела, с древком и перьями ослепительно-белыми, как оперенье чайки. Он ждал, когда прилетит еще одна. Но ошибся. На прогалине воцарилась тишина.