Дж. Ли - Тени Темного кристалла. Книга первая

Кайлан фыркнул и выхватил у нее жука.

– Здесь сказано, если не очистим его от внешней оболочки, сляжем на неделю, а лампрутом будем вонять целых две. Твое нутро об этом тебе рассказало?

Найя заулыбалась, хоть и ощущала себя глуповато, но ей нравилось видеть, как в парнишке-спритоне появилось немного уверенности. Она сидела у костра, а он положил добычу на плоскую поверхность соседнего валуна и убил жука быстрым метким движением камнем поменьше. Опустив камень, он закрыл глаза, и Найя тоже, в священной молчаливой молитве, в которой они поблагодарили ногги за то, что он пожертвовал своей жизнью ради их ужина.

Затем Кайлан снял с него панцирь и приготовил жука на костре. Пока мясо шкворчало и потрескивало на огне, путешественники сидели молча. В воздухе разлился дразнящий запах древесины. Кайлан сидел с книгой на коленях, бережно перелистывая страницы, и внимательно рассматривал их в отблесках костра.

– Как ты научился читать? – впечатлилась Найя.

– У модры Меры, чтобы прочесть все истории о Джарра-Джене, – ответил он. – У нашего клана нет создателя снооттисков, и раз уж я ни на что больше не гожусь, она подумала, что я мог бы им стать… Вероятно, с моим уходом все ее усилия оказались потраченными зря.

– Ты умеешь писать с помощью влийайа? – изумилась Найя. Уметь читать – это одно, но создавать снооттиски… – Умеешь создавать слова, которые остаются?

Вместо ответа Кайлан раскрыл ладони над книгой, где по соседству с рядами и строками извивающихся и закручивающихся рисунков уже появилось изображение ногги. Найя подсела поближе, чтобы наблюдать.

– Модра Мера строга и с причудами, но она – создатель снооттисков, и именно она обучала меня, после того как погибли мои родители. Даже когда я испытывал ее терпение. Я тренируюсь при каждом удобном случае.

Он распростер ладони над книгой и сосредоточил внимание. Руки паренька засияли нежным голубым огнем: когда он двигал руками, по ходу движения его пальцев воздух озарялся изящными спиралями, линиями и точками. Создаваемые орнаменты оседали на страницах и тлели глубокими черными, угольными линиями. Магия проистекала из его пальцев подобно музыке из его лютни и на страницах сплеталась в замысловатые линии.

Процесс походил на сложное плетение и был крайне загадочным, и Найя понимала: эти узоры не только прекрасны, но еще и несут некий смысл.

Закончив, Кайлан указал на вереницу хитроумных завитушек и кружочков, прямых линий и точек.

– Я написал про ногги: о том, где мы его нашли и как приготовили. Отныне если кто-нибудь прочтет книгу, то сможет учесть и наш опыт тоже. А вот здесь твое имя: Найя .

Он указал на конкретный символ. Найя попыталась запомнить, как выглядит ее имя, которое теперь мог прочесть любой, даже когда ее уже не станет. Она взглядом обвела написанные завитушки, боясь прикасаться к ним, чтобы не смазать.

– Что ты обо мне написал?

– Я записал твои слова, – ответил он. – Всегда доверяй нутру дренчена!

После подмигнул ей, и она рассмеялась.

– В нашем клане никто не умеет использовать влийайа для создания снооттисков, – сказала она. – Давным-давно умели наши старейшины. Они оставили после себя несколько скрижалей и еще несколько записей на стенах залов Старого Смерта… но об их значении нам известно лишь по памяти.

– Клан дренченов прославился силой своего слова и ловкостью, – произнес Кайлан. Он посмотрел на снооттиск. – Полагаю, клан Спритон известен копьями и бола , но… если бы я мог выбирать, я бы хотел, чтобы меня запомнили вот за это.

– Мне кажется, так и будет, – сказала Найя. Она улыбнулась, и ее компаньон – тоже.

Судя по соблазнительно аппетитному аромату, ужин был готов, поэтому она убрала шпажки с огня и дала одну Кайлану. Он понюхал, и в его животе так громко заурчало, что они оба захихикали.

– Доверяю моему нутру, – произнес он и откусил кусочек.

Она опять расплылась в улыбке, подняла с земли веточку и потыкала ею в огонь, отчего раздался треск и разлетелись мерцающие искры. Довольные и сытые, они наблюдали за тем, как догорающие угольки постреливали туда-сюда на своем пути в ночное небо.

После отдыха, который придал ей больше сил, чем ночевка в доме модры Меры, Найя упаковывала вещи, пока Кайлан дремал. Она снова развела огонь, чтобы высушить росу с их сумок, и когда она уже собралась потушить костер, Кайлан наконец зашевелился. Он перевернулся на бок и потянулся.

– Нам пора идти? – спросил он.

– Если не хочешь идти один, жук-липучка, – проворчала Найя.

Она в шутку толкнула его, и он сел. Кайлан аккуратно свернул свой спальный мешок. Она отчасти полагала, что он станет ныть и спросит, будет ли такой подъем ежедневным, но он лишь добросовестно упаковал свои вещи в сумку и затем встал. Вместе они забросали кострище землей и вернулись на дорогу. Поначалу они шли молча, и Найя была этому рада, наблюдая, как на горизонте Розовое Солнце подходит к Самому Большому Солнцу и добавляет нежные оттенки в палитру безоблачного неба. Над головой порхали букашки, где-то кричали летуны и ползуны, охраняющие свою территорию. Кайлан сошел с дороги и петлял сзади то влево, то вправо. В руке он нес веточку, которой тыкал то в траву, то в случайный куст, то в какую-нибудь живность. Найя поступила более прагматично: она шагала по утоптанной земле. Ее не интересовала окружающая их дикая природа, по крайней мере пока не наступила пора нового ужина.

– Можно поинтересоваться, что у тебя за дело в Ха’раре?

Нарушивший тишину вопрос Кайлана был довольно безобидным, но Найя поджала губы и задумалась. Нет ведь ничего дурного в том, чтобы рассказать ему о Тавре? Это ведь именно Тавра пришла к Великому Смерту в поисках Гурджина. Скрывать ей, в общем-то, нечего. Но ей не хотелось рассказывать Кайлану о том, что ее брата обвинили в измене, бегстве и ей теперь придется вместо него предстать перед судом.

– Я ищу моего брата Гурджина, – сказала она. – Он служил стражем в Замке Кристалла, и он пропал. Аль-Модра тоже разыскивает его. – А потом ей встретился потемневший небри, а еще она видела кристаллические жилы на дне… – Мне нужно передать ей сообщение от ее воительницы.

При упоминании Аль-Модры Кайлан выпрямился, хоть ее земли были дальше, чем виднеющиеся горы.

– Я не знал… – заговорил он с каким-то новым уважением, как вдруг нахмурил брови. – Что-то случилось?

Если ответить « нет» , то это было бы ложью, но говорить «да» ей тоже не хотелось. Она ведь не знала, что именно случилось. Небри удивил даже Тавру, однако, судя по тому, как спешно она отправила Найю в Ха’рар, у воительницы Аль-Модры могли быть некоторые соображения на данный счет.