Дж. Ли - Тени Темного кристалла. Книга первая

– Я считаю, Охотник охотится не только на гельфлингов, – тихо произнес он. – Но модра Мера ни за что об этом не скажет вслух.

Найя поежилась.

Они пообедали на ходу сушеными фруктами и нежной сладкой толстой красной травой. К закату земля стала подниматься выше и переходила в гладкие слоистые породы хребтового высокогорья. Там дорожка разделилась: одна вела вниз в лесную долину, а другая поднималась на хребет. Они пошли вверх. Между валунами и крутыми утесами тропа постепенно сужалась до тех пор, пока не стала настолько узкой, что они могли проходить лишь по одному, и петляла между проделанными в камне арками и по широким ступеням, по которым они поднимались все выше. Поначалу Найя боялась, что Кайлан оступится и упадет, но он хорошо держался и порой двигался даже шустрее, чем она. Пусть он не мог бросать бола , зато он отлично держал равновесие. Так они шли по теплым красным и оранжевым камням хребта, местами поросшим древовидными лианами и спутанными зарослями. По мере того как они поднимались в совсем дикие места, Найя восхищалась тем, что в лесу полным-полно растительности и перекликающихся и препирающихся летунов и жужжунов. Один раз, когда она взялась за что-то рукой, чтобы удержаться и не упасть, щупальцевидный куст в испуге отпрыгнул и стремительно укатился вниз по склону, покуда не исчез из виду.

Когда Самое Большое Солнце стало спускаться к горизонту, путники остановились, чтобы понаблюдать за светилом. Небо затянулось тяжелыми дождевыми облаками, отражающими закатную палитру и добавляющими радужных отблесков. С высокой точки, на которой они стояли, Найя созерцала огромную территорию к югу, которую они уже преодолели.

Равнины были столь широкими, что Сог не было видно, не было даже черной точки на горизонте.

– Вон там! – воскликнул Кайлан, взяв ее за плечо и куда-то указывая. – Видишь?

Дальше по пути и в сторону запада посреди леса мерцали искры отраженного солнечного света. Найя присмотрелась получше, и когда последние лучи Самого Большого Солнца упали в нужное место, она заметила змеящуюся линию темной воды, которая прорезала свой путь сквозь породы высокогорья. Бегущая от источника где-то высоко на хребте река текла к своему – и Найиному – пункту назначения на севере.

– Черная река, – сказала она, и ее лицо осветила улыбка. – Мы уже близко! Мы построим плот и доплывем на нем до Ха’рара. Там есть водопады?

– Ха! Откуда мне знать? – спросил Кайлан. – Для меня здесь все тоже в новинку.

– Что, нет никаких песен про Джарра-Джена и Черную реку?

Найя дразнилась, но когда он отрицательно покачал головой, немного расстроилась. Она могла построить крепкий плот, но даже он не выдержит падения с водопада. Она вздохнула, мечтая о том, как легко было бы попасть в Ха’рар, если бы они попросту поплыли по течению. Она бы вскоре предстала перед Аль-Модрой.

– Кроме той, что я рассказывал в Чащобе Сами, – нет.

– Наверное, про нас тоже будут песни рассказывать, – снова поддразнила его она. – Пойдем!

От вида реки они ощутили прилив сил и двинулись дальше, хватаясь за бесчисленные громоздкие корни и спутанные с землей ветви. Вся крупная вьющаяся растительность была одного и того же зеленовато-коричневого цвета, обладала грубой древесной текстурой и вдобавок была покрыта другими растениями, цветами и шуршащими, ползающими и попискивающими местными обитателями. Гигантские лианы, будто щупальца, ползли из расположенного внизу леса, хватаясь за возвышенности и скальные породы, будто сам лес пытался перелезть через хребет. Это напомнило Найе апекнот и, мурлыкая что-то себе под нос, она легко перескакивала через корни, опираясь на них рукой.

Чуть ниже по склону хребта их путь внезапно закончился: гористая местность крутым утесом обрывалась вниз, а расстояние до противоположной стороны было больше, чем можно было покрыть за один прыжок или скачок. Обвивающие каждый угол откосов толстые лианы тоже закончились. Одна ветка столь толстая, что по ней легко могли пройти два гельфлинга, на несколько шагов выступала над ущельем и ершилась разбитыми обломками. На противоположной стороне виднелись остатки другого конца ветки, также разломанные, а срединная часть болталась, удерживаясь на последних волокнах старого дерева. Путешественники стояли и смотрели на увиденное.

– Тут был мост, – произнес Кайлан. – Но… теперь его нет.

Найя подошла ближе к обрыву и встала на остатки моста. Далеко внизу, между ними и другой стороной, долина была переполнена таким густым лесом, что она могла рассмотреть лишь верхушки деревьев. Крики летунов и прочей живности эхом разносились по краснокаменному ущелью, перекатывались по склону обрыва и улетали с устойчивым шквальным ветром.

– Чтобы подойти к реке, нам нужно пересечь ущелье, – сказала она. – Поверить не могу! Мы так близко, я почти ощущаю речную воду пальцами ног. Я хочу до ночи оказаться там.

Кайлан молча поджал губы. Ему было нечего сказать. Найя пнула камушек с обрыва и дернула себя за косички. Если бы у нее были крылья! Но на спине по-прежнему ничего не было, лишь боль и походная сумка, настолько тяжелая, что она бы вряд ли смогла перелететь с ней, будь у нее крылья. И что было бы с Кайланом? Она оттолкнула отчаяние прочь и отвернулась от разбитого перехода. Они пошли обратно тем же путем, которым пришли, по пути выискивая место, где можно спуститься с обрыва.

Они добрались до развилки, которую проходили намного раньше, и Найя сдержалась, не сказав ни слова о том, сколько времени они упустили. Она остановилась, когда за спиной смолкли шаги Кайлана, и обернулась: вытянув руки, он стоял перед плоским булыжником. Она не успела спросить, чем он занимается, как он показал ей: голубое свечение влийайа снооттисков исходило из его пальцев и выжигало на поверхности камня какие-то слова. Закончив, он отступил назад, проверил результаты своей работы, и подбежал к ней.

– Оставил другим путникам предостережение о переходе, – сказал он.

Найя промолчала, хоть ей и хотелось сказать ему, что вряд ли кто-нибудь другой здесь окажется в ближайшее время, а если так, то большинство гельфлингов не умеют читать. Потом поняла, вреда от его действия не будет, а она попросту расстроена неожиданной необходимостью идти в обход. Кайлан не виноват в поломке моста, и никто другой – тоже, поэтому, спускаясь, Найя оставила свое отчаяние на скалах высокогорья.

Внизу лианы были толще и выше и многочисленными путями взбирались на покрытые листвой деревья. В сгущающихся вечерних сумерках лес жил перекличками ночных существ, вторящих песне ночи. Нич от нетерпения извивался на руке Найи, пока они с Кайланом стояли у линии деревьев, служившей границей между утесами и лесом. Глаза уже привыкли к темноте, но Найя остановилась и поискала в сумке мешочек со светящимся мхом. Она угостила им Нича, и тот с удовольствием полакомился. Спустя несколько мгновений его жирная шкурка пропиталась светящейся зеленью, и тельце засияло так ярко, что легко освещало им путь. Кайлан наблюдал с восхищением. Она была уверена, что впоследствии он напишет об этом в своих свитках.