Рэмси Кэмпбелл - Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)

Она не могла бы сказать, что хорошо знает Роберта. Познакомились они через сайт знакомств, который выявил в их анкетах общий интерес к литературе в целом и творчеству Сельмы Лагерлеф в частности. Они списались. Оказалось, что у них масса тем для разговора: прочитанные книги, фильмы, которые они посмотрели, страны, в которых побывали. У них часто совпадало мнение и казались смешными одни и те же вещи.

Ему было сорок пять, ей сорок один. У каждого из них за спиной осталась череда неудачных романов и браков, обоих страшила перспектива одинокой старости. Много общего было между ними, включая этот страх. Когда через полгода Роберт сделал предложение, Анника не увидела причин для отказа. Им ведь было так хорошо и весело вместе.

Роберт избегал разговоров о родственниках и о компании, и только после того, как они объявили о помолвке, Анника осознала, как богата, оказывается, его семья. Отец Роберта взял на себя все расходы и не поскупился: карета, запряженная четверкой белых лошадей, симфонический оркестр, замок, банкет на пятьсот персон, который обслуживали известные на всю страну рестораны. Свадьба была сказочная, и Анника чувствовала себя на ней незваной гостьей.

Щедрость Альберта, впрочем, не пошла ему на пользу. Во время банкета с ним случилось то, что в конце концов окончилось черным гробом.

«Выше звезд на небесах…»

Горестный голос певчего отдавался под сводчатым потолком, собравшиеся вторили ему, повторяя слова. Не теряя достоинства, соблюдая дистанцию: эти слова были паролем, пропуском в чужой мир, куда Анника попала благодаря замужеству. Роберт стоял, плотно сжав губы и не отрывая глаз от моря непомерно дорогих венков перед алтарем, этого последнего «прости» незаурядному человеку.

Трудно было даже поверить, что все эти почести воздаются тому тщедушному старичку, который тогда на их свадьбе встал и начал произносить тост. Пытаясь стоять прямо, Альберт опирался о стол обеими руками и, не успев сказать и пары фраз, лишился сознания.

По просторному залу пронесся общий вздох, а Роберт упал на колени рядом с Альбертом и, обеими руками приподнимая голову отца, крикнул: «Вызовите “скорую”!»

Альберт схватил Роберта за запястье и шепнул: «Нет».

– Папа, нужно скорее отвести тебя в больницу.

– Сначала нам необходимо поговорить.

– После поговорим, папа. Нужно…

– Сейчас! – прошипел старик. – Мы должны поговорить сейчас!

Щуплый старец был непреклонен, так что в конце концов Роберт поднял отца на руки, отнес в соседнюю комнату и уложил на диван. Анника принесла стакан воды и поставила его на стоящий возле дивана стул.

– Ну, – обратился Роберт к отцу, – что ты хотел мне сказать?

Альберт раздраженно махнул рукой в сторону Анники.

– Не ей. Только тебе, тебе одному.

– Папа, – возразил Роберт. – Анника теперь мне жена, и все, что ты хочешь сказать мне…

– Пусть выйдет. Я хочу, чтобы она вышла.

Роберт вздохнул и хотел было выйти, но Анника дотронулась до его плеча.

– Все в порядке. – сказала она. – Поговорите наедине. Я ухожу.

Она нежно поцеловала Роберта в щеку и вышла из комнаты. Не успела она прикрыть за собой дверь, как ее окружили гости, желавшие знать, как себя чувствует Альберт. Именно тогда она и начала понимать, сколь важное значение имела для присутствующих компания.

Анника и раньше слышала про «Аксрид». Истории о том, как простой мельник, прапрадед Роберта, начал выпекать хлеб, как его товар оказался вне конкуренции, завоевав лидирующие позиции на рынке в Тингсриде. Под руководством его сына, деда Альберта, фирма продолжала строить пекарни в разных местах и покорила половину провинции Смоланд, а впоследствии расширилась и на север, и на юг страны.

Ряд мудрых стратегических решений в сочетании с изрядной долей прагматизма и беспощадной жесткости привели в тому, что рост компании продолжился и в последующих поколениях. Был ли Роберт подходящей кандидатурой для того, чтобы встать у руля?

Открылась дверь, и Роберт, выглянув, дал знак медикам, что они могут зайти. Когда он вышел, плечи у него дрожали, голова была опущена, на Аннику он даже не взглянул.

Вокруг каталки толпились люди, они проводили Альберта до самой машины «скорой помощи», потом махали вслед, как будто провожали корабль, пускавшийся в дальнее плавание, прочь от родного дома. Роберт стоял, сунув руки в карманы, и внимательно рассматривал гравий на дорожке.

Анника подошла, взяла его под руку.

– Привет.

Роберт поднял взгляд. Глаза у него ввалились, а губы слегка дрожали, но он ответил:

– А… Да. Привет.

– Как ты?

Он сделал судорожный глоток и посмотрел на нее так, словно хотел что-то сказать. Потом, явно передумав, тряхнул головой и сказал: «Думаю, нам нужно… ненадолго сделать перерыв». С этими словами он оставил ее и широко зашагал к увитой зеленью беседке позади замка. Анника смотрела, как он удаляется от нее, но сама вынуждена была вернуться в дом к гостям, потому что нельзя же было допустить, чтобы с праздника исчезли одновременно и невеста, и жених.

Через полчаса она тайком пробралась к беседке и заглянула в окно. Роберт неподвижно сидел на каменной скамье. Руки его лежали на коленях, на лице застыла мука.

Анника коснулась обручального кольца. «Во что я только ввязалась?»

Тогда она этого еще не знала, как не знала и сейчас. Альберт скончался через неделю, и с тех пор до самых похорон Роберт постоянно был занят, участвовал в различных совещаниях с агентами, юристами, бухгалтерами и советниками. Анника вернулась к работе консультанта у стойки фирмы «Ланком» в большом универсальном магазине «Оленс», но вечером теперь возвращалась в пустую пятикомнатную квартиру на Страндвеген.

Она полюбила плейбоя, а оказалась замужем за директором компании, которому теперь приходилось проходить закалку огнем, дабы соответствовать своей роли. Роберта воспитывали в любви. Он был волен делать что хочет, чего бы он ни попросил, выполнялось. Пока был еще жив Альберт, Анника несколько раз по разным поводам бывала с Робертом в их имении в Дюрсхольме, где он рос. Всего десяток миль отделял имение от городка Рокста, где в съемной квартире проходило ее детство, но Аннике казалось, что эти места расположены в разных странах. Или на разных планетах.

Пока Роберт был беззаботным бонвиваном, общие интересы и сходство вкусов заставили Аннику ошибочно думать, что они похожи. Со смертью отца в Роберте проявились совсем другие, затаенные аспекты его натуры – они касались крови, семьи, родовых традиций и ответственности. Проблемой оказалось то, что Анника отныне стала частью его семьи и этой ответственности. И она представить не могла, что ей со всем этим делать. К тому же она кое-что утаила от Роберта. Кое-что, имевшее прямое отношение к семье и генеалогическому древу. У нее не могло быть детей. С самого момента смерти Альберта она с ужасом думала о том дне, когда ей, наконец, придется заговорить об этом. Возможно, этот день настал – сегодня, когда родителя Роберта опустили в могилу, и пришло время подумать о продолжателе рода.