Рэмси Кэмпбелл - Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)

– Интересно, – заговорила она. – это имеет какое-то отношение к тому, о чем хотел поговорить с тобой отец? На нашей свадьбе?

Роберт отвернулся.

– Да, – сказал он, – можно сказать, что имеет.

Через несколько дней они начали паковать вещи. Одних книг Роберта набралось на пятьдесят коробок. Транспортная фирма вывезла мебель и бытовую технику. Кое-что отправилось на склад, кое-что – в Дюрхольм. Анника и Роберт поехали следом, чтобы проследить за разгрузкой, а потом приступили к знакомству с уголком земли, который отныне принадлежал им.

Анника могла испытывать определенные сомнения относительно Эрика, но трудно было бы отрицать, что работник он добросовестный. Стояла середина июля, и сад предстал перед ними во всем своем великолепии. Куда ни посмотри, везде обнаруживались приятные, радующие глаз сюрпризы.

Цветущие кусты были рассажены и по одному, и в обворожительных сочетаниях, а плодовые деревья росли на первый взгляд в случайном порядке, однако сад в целом имел вид чрезвычайно гармоничный. Куртины эффектных однолетников и многолетников чередовались со скромными луговыми цветами в выверенных пропорциях, а вьющиеся растения образовывали причудливые завесы, разграничивающие отдельные участки сада. На земле не было видно ни одного упавшего листа.

– Тебе нравится? – спросил Роберт.

– Не то слово. А тебе?

– Пожалуй.

По-видимому, Роберт уже настолько привык к саду, что перестал обращать на него внимание. Возможно, у него были связаны с этим местом какие-то тяжкие воспоминания, потому что выглядел он мрачно.

– А лошадей посмотрим? – спросила Анника.

– Лошади… – Роберт неопределенно помахал рукой. – Лошади там.

По засыпанной гравием дорожке они прошли сквозь туннель из кустов рододендрона. Дорожка вывела их к небольшому озеру, и Анника заметила всплески и полюбовалась плавными движениями округлых рыбьих спин у самой поверхности воды. Конюшня располагалась за озерцом, а выгул простирался почти до самой воды. До Анники долетели знакомые запахи сена, конского навоза и животных, и она спросила:

– Я тебе рассказывала, что занималась верховой ездой?

Роберт вздохнул и помотал головой:

– Нет, даже не упоминала.

– Я регулярно тренировалась с десяти до тринадцати лет, а потом уже не могла себе этого позволить.

Повисло неловкое молчание, как бывало всякий раз, если дело касалось финансового положения их семей в детстве и юности. Роберт словно не мог решить, как подступиться к этой теме и что сказать. Анника с самого начала решила воспринимать это как симпатичную неловкость, но сейчас ей стало досадно. Подавленное настроение Роберта омрачало этот солнечный день, так что она едко добавила: «После того как отец нас бросил, мама сидела на пособии».

– Понятно, – отозвался Роберт, открывая дверь.

Конюшня, в которую вошла Анника, мало чем походила на тесный сарай из металлоконструкций в Росунда, где она училась верховой езде. Это место больше напоминало собор. В высокий потолок, опирающийся на деревянные своды, были врезаны большие окна. В помещении был небольшой манеж и сеновал. Старые доски пола и стен и балки выглядели превосходно, без намека на плесень или гниль. Упряжь и вожжи сверкали, будто смазанные маслом.

Осмотревшись, Анника покачала головой:

– Неужели за всем этим ухаживает один человек?

– Да. – подтвердил Роберт, – Почему ты спросила?

– И как только он все успевает?

Роберт окинул взглядом конюшню, удивленно поднимая брови, словно ему раньше не приходила в голову эта мысль.

– Наверное, он просто много работает.

Ступая по опилкам, Анника подошла к денникам, жадно втягивая носом воздух. Она так давно не бывала в конюшнях и успела почти забыть, как ей все это нравилось.

Она уже была на полпути к манежу, когда отворилась дверь одного из денников и вышел Эрик, одетый в джинсы и красную клетчатую рубаху. В руке он держал мягкую щетку для чистки лошади. Шаги Анники, до этого момента уверенные и беспечные, вдруг застопорились, превратившись в сложную комбинацию дерганых, плохо скоординированных движений, и она чуть не упала, споткнувшись о какую-то невидимую преграду.

Пытаясь скрыть смущение, она остановилась, притворившись, что рассматривает какую-то архитектурную деталь, и засунула руки глубоко в карманы брюк. Эрик подошел к ней. Если в костюме он казался привлекательным, то сейчас был просто неотразим. Джинсы облегали мускулистые ноги, под тканью рубахи было видно, какая могучая и широкая у него грудь. Анника моргнула и проглотила слюну. Тело ослабело, как будто кто-то превратил его в студень.

Ну-ка, хватит! Не вынимая рук из карманов, она крепко сжала кулаки, когда Эрик подошел ближе. Хватит!

Что за идиотские мысли приходят ей в голову? О том, чтобы покувыркаться в сене, пока хозяин на работе? Мозолистые руки ласкают нежную шелковистую кожу, а потом: « Не угодно ли госпоже покататься сегодня верхом? » Она что, вообразила себя героиней дешевого пошлого романа?

Довольно.

Анника вынула кулаки из карманов и пошла навстречу Эрику, протягивая ладонь. Отложив щетку, он пожал ей руку. Прикосновение было самым обычным. Ничего особенного, вообще. Эрик что-то сказал, но в это время заржала лошадь.

– Простите? – Анника наклонилась к нему.

– Я говорю, добро пожаловать домой.

– Спасибо. – Она освободила руку и попятилась. Ее сильно смутили два момента, и она попыталась скрыть это, оглянувшись на Роберта, который бесцельно слонялся по засыпанному свежими опилками полу.

Во-первых: добро пожаловать домой . Разве не странное приветствие? Во-вторых, если бы она даже и питала бы какие-то фантазии относительно Эрика, запах его дыхания несомненно положил бы им конец. Это было омерзительно: как только она подошла ближе и на нее пахнуло этой смесью гниющего мяса и экскрементов, к горлу подступила тошнота.

Когда они с Робертом вышли из конюшни, Анника заговорила:

– Не знаю, может, дело во мне, но… этот запах у него изо рта…

Роберт злорадно хмыкнул – ее замечание, по крайней мере, немного подняло ему настроение.

– Ты права, – согласился он. – Даже не знаю, как лошади это терпят.

Они вместе посмеялись, и на душе полегчало. Анника взяла Роберта под руку, и они долго гуляли – муж и жена в дарованном им раю. На подходе к дому Роберт вдруг остановился и посмотрел на Аннику.

– Забыл спросить, – сказал он. – Ты не надумала ездить верхом?

– Не знаю. А что?

Роберт сплел ее пальцы со своими, как делал обычно, если его что-то беспокоило или вызывало недовольство.

– Я бы предпочел, чтобы ты не подходила к конюшне, – начал он. – И вообще, если уж говорить начистоту, хотел бы, чтобы ты не проводила время с Эриком.