Роберт Л. Андерсон - Страна снов

– Ее схватили чудовища, – проговорила она. По толпе караванщиков прошло движение. Деа показалось, что одна из женщин произнесла «армия короля».

Парень улыбнулся, будто Деа сказала что-то смешное.

– Какие именно? – спросил он. – Здесь много самых разных, всех форм и размеров.

– Безлицые, – сказала Деа, скрывая страх нетерпением и стараясь не думать, что чудовища, оказывается, могут быть и страшнее.

Он покачал головой. Прядь волос свесилась на один глаз.

– Ты их не найдешь, – он по-прежнему улыбался, к раздражению Деа. – Они тебя сами найдут. Будут преследовать, пока не получат то, что хотят. Они так обучены.

Деа с трудом выдерживала его пристальный взгляд, не в силах отвести глаза. Ее не покидало ощущение, что она откуда-то знает этого юношу.

– Чего же им надо?

– А что нужно каждому из нас? – Парень незаметно сократил расстояние между ними и вдруг оказался рядом. Деа ощутила шершавость его обветренных губ, когда он прошептал ей на ухо: – То, что им принадлежит.

Он отодвинулся, и Деа ахнула, увидев темно-золотые, как медовая карамель, глаза.

– Это ты! – Она невольно протянула руку, будто желая проверить, настоящий ли он, однако рука замерла в воздухе в дюйме от собеседника. – Я тебя видела, в другом сне!

Едва договорив, Деа поняла, что видела его не однажды. Это было и в Седоне, Аризона, когда она вошла в сон старого водителя школьного автобуса (дурацкий сон: водителю снилось, как он топит котенка в детском бассейне. Деа больше ни разу не села к нему в автобус), а этот парень с золотыми глазами стоял у белого штакетника и смотрел на нее.

Потом опять же, несколько месяцев назад, когда Деа украла заколку для волос у Шоны Макгрегор и побывала в ее сне на заурядной домашней вечеринке, этот юноша был одним из немногих незнакомых гостей. Он едва не заметил Деа. А сейчас он здесь, во сне Коннора!

Но это невозможно – разным людям не снятся одинаковые сны! Может, он тоже ходит по чужим снам? Может, эти кочевники все такие, как она? Неужели они преследуют Деа?

Парень просиял – он явно ждал, когда Деа его вспомнит.

– Ты мне любопытна, – признался он.

– Ты за мной следил, – упрекнула Деа.

– Не совсем, – ответил он. У Деа на зубах скрипел песок; песчинки запутались и в длинных, выгоревших на солнце волосах собеседника. Все было слишком реально. – Мы вроде мусорщиков – живем тем, что находим в ямах. Что вытащим, продаем в город.

– В какой? – Деа непонимающе потрясла головой.

– В королевский, – сообщил паренек. В глазах у него что-то мелькнуло, но выражение сразу стало прежним, и Деа не успела ничего понять. – Здесь только один и есть.

– Ты скажешь, как найти мою мать, или нет? – чуть не заплакала Деа. Она отчего-то думала, что как-то почувствует присутствие матери, возьмет ее за руку и выведет из темной пещеры или где там ее держат.

А что потом? Они торжественно вернутся в реальный мир? Деа даже не знала, как Мириам попала в сон Коннора – явно не привычным способом. Ходить по чужим снам само по себе сродни сну: физическое тело остается в вещественном мире, а тонкое путешествует. Но Мириам вошла в мир снов целиком.

– Ты ее не найдешь, если король не захочет, – ответил юноша. – Это тебе к нему нужно.

Деа еле сдерживалась, стараясь разозлиться и не заплакать.

– О чем ты говоришь? Какой еще король? Кто ты вообще такой?

Он покачал головой:

– Важно, кто ты такая.

– Перестань говорить загадками! – взорвалась Деа. Она не понимала здешних правил, не понимала, кто эти люди и как сон Коннора может быть таким глубоким и подробным. – Ты не настоящий, – произнесла она неуверенно. – Здесь все ненастоящее!

– Да ладно? – Паренек подался вперед буквально на дюйм, и Деа перестала дышать. Она никогда не оказывалась так близко с парнем – кроме Коннора, но быть рядом с Коннором все равно что кутаться в теплое одеяло: ее наполняло приятное щекочущее тепло, отчего Деа становилась глупой и счастливой. А стоять рядом с золотоглазым юношей было все равно что коснуться проволоки под током: электрический разряд, после которого остается растерянность и головокружение. Он поднял руку и провел большим пальцем по ее нижней губе. Деа ничего не могла поделать – ее тело среагировало само. От этого прикосновения она словно оказалась под небом, в котором рвались сотни фейерверков. Она сама превратилась в фейерверк – вспышки и взрывы. – Ты уверена?

Деа отодвинулась, дрожа. Никто не шевельнулся – караванщики сидели, как нарисованные, и Деа поняла, что ей никто не поможет. Она отвернулась, смаргивая слезы, и начала спускаться с дюны.

– Подожди, – позвал юноша. Деа остановилась. Может, он сожалеет о своей дерзости? Он подошел, протягивая кожаную флягу, и остановился в нескольких шагах, будто сознавая, что перешел некую границу.

– Вода. – На секунду он показался совсем юным. – Тебе может пригодиться.

Деа хотела отказаться, но паренек не шевелился, стоя с вытянутой рукой и раскаянием на лице. Она взяла флягу, не поблагодарив.

– Ты не задерживайся, – посоветовал он. – Ветер меняется. – Он повернулся и направился к своим.

Деа пошла дальше, неся фляжку за горлышко. Парень был прав: поднявшийся ветер заметал следы. Она шла, стирая пот, щипавший глаза, и поглядывая на небо в поисках стервятников. Все-таки птицы могут пригодиться.

Ей вдруг ужасно захотелось выбраться из сна и проснуться рядом с Коннором в тесном номере мотеля с плохоньким радиатором и запахом моющего средства, вернуться в реальный мир с его текущими унитазами, скучной школой, всеми неудобствами и опасностями, но – такой знакомый…

Паника росла, и Деа перешла на бег. Песок, песок, куда ни глянь. Сколько еще бежать до тоннеля? Далеко ли она зашла? Что, если Коннор уже проснулся и его Чикаго обратился в прах? От этой мысли по спине пробежал мороз, хотя Деа обливалась потом, карабкаясь на крутые дюны и часто, хрипло дыша.

Нет, все-таки это сон Коннора. Альтернатива слишком странная и пугающая: разве существуют бесконечные сны, да еще и без сновидящего?

Тогда Деа оказалась в одном из них.

И тут, как по волшебству, с очередного холма Деа увидела тысячи темных ямок в песке – некоторые только что открылись, другие затягивались песком, двигавшимся, как величественный океан. Розовую толстовку она увидела издалека: ветер трепал ее, поднимая в воздух, и рукав мотался, словно приветствуя Деа.

Она поспешила к своему тоннелю, но песок тоже пришел в движение, вспучиваясь и проваливаясь под ногами, и устремился к ямам, как волна к берегу. Деа едва удержалась на ногах. Оползень? Она схватилась за розовую фуфайку, когда ноги уже потеряли опору, и съехала к краю ямы в огромной волне песка, отплевываясь и кашляя. Пальцы нащупали холодные металлические перекладины, и Деа схватилась за них, болтая ногами в воздухе. Песок сыпался на голову и плечи. Далеко внизу менялся ландшафт из сна Коннора: Чикаго уже полностью исчез. Деа висела почти без опоры над невообразимым парком развлечений размером с город, где вместо домов были гигантские «русские горки» и шатры величиной с гору.