Анна Тодд - После ссоры

– Знаю, ты прав, но это и есть главная проблема в наших отношениях. Мы ничего не обсуждаем, мы оба спешим сделать выводы – все заканчивается скандалом, и кто-то из нас уходит, – говорю я.

Я понимаю, что Зед просто пытается помочь, но я действительно хочу поговорить с Хардином лицом к лицу, услышать, как он объяснит то, что ему интереснее тусоваться со стриптизершами, чем быть со мной.

– Разве вы не расстались?

– Нет… то есть да, но… я даже не знаю, как это объяснить.

Это все жутко меня выматывает, а из-за Зеда кажется еще более запутанным.

– Это твой выбор. Просто я бы хотел, чтобы ты перестала зря тратить на него время.

Он вздыхает и встает с дивана.

– Знаю, – шепотом отвечаю я и смотрю на телефон, надеясь увидеть сообщение от Хардина. Ничего нет.

– Хочешь есть? – спрашивает Зед с кухни, и я слышу, как он бросает в помойку пустую банку.

Эта квартира кажется просто чертовски пустой.

Находиться здесь без нее невыносимо. Мне не хватает того, как она клала ноги мне на колени, читая учебник, а я делал вид, что работаю, хотя на самом деле украдкой смотрел на нее. Мне не хватает того, как она меня доставала, тыкая ручкой, и когда я вырывал ее и поднимал над ее головой, она делала вид, что разозлилась, но на деле просто пыталась привлечь мое внимание. Она забиралась ко мне на колени, чтобы отобрать ручку, и каждый раз это заканчивалось одинаково, что мне очень даже нравилось.

– Черт, – говорю я самому себе и откладываю папку в сторону.

Я сегодня ни хрена не сделал – как и вчера, как и, собственно, в последние две недели.

Меня все еще жутко злит, что вчера она мне так и не ответила, но больше всего на свете я сейчас хочу просто увидеть ее. Она сейчас наверняка дома у моего отца, так что надо поехать туда и поговорить с ней. Если я позвоню и она не возьмет трубку, это еще больше меня встревожит, поэтому лучше просто заехать.

Знаю, по идее, я должен дать ей свободу, но… к черту эту свободу. Эта тактика не для меня, и, надеюсь, она со мной согласна.

Я добираюсь до дома отца к семи часам, но машины Тессы там нет.

Какого черта?

Наверное, она пошла с Лэндоном в магазин, или в библиотеку, или еще там куда-нибудь. Но увидев, что Лэндон сидит на диване с учебником, понимаю, что это не так. Ну отлично.

– Где она? – спрашиваю я, как только захожу в гостиную.

Я едва не сажусь рядом, но решаю, что лучше постоять. Если я сяду рядом с Лэндоном, это будет чертовски странно.

– Не знаю, я ее еще сегодня не видел, – отвечает он, почти не отрывая взгляд от книги.

– Ты с ней не говорил? – спрашиваю я.

– Нет.

– Почему?

– А почему я должен с ней говорить? Не все же ее преследуют, – улыбается он.

– Заткнись, – раздраженно говорю я.

– Я правда не знаю, где она, – объясняет Лэндон.

– Ну, тогда я подожду здесь… наверное.

Я иду на кухню и сажусь за стол. Если он и стал мне немного нравиться, это еще не значит, что я буду сидеть рядом и смотреть на него, пока он делает домашнюю работу.

На столе стоит блюдо с растекшимся шоколадным комом, из которого торчат свечки – один и три. И эта штука – чей-то именинный торт?

– Это что за дерьмовый торт тут стоит? – кричу я.

Я не могу понять, чье имя написано на нем белой глазурью – если это вообще имя.

– Это твой дерьмовый торт, – отвечает Карен. Я поворачиваюсь и вижу, что она язвительно усмехается.

Я даже не видел, как она зашла.

– Мой? Тут же тринадцать, а не двадцать один.

– Других свечек я не нашла, но Тессе понравилась эта идея, – объясняет она.

Ее голос звучит как-то не так. Она злится, что ли?

– Тесса? Ничего не пойму.

– Она приготовила его вчера вечером, когда ждала тебя, – говорит она, а затем отворачивается и начинает резать курицу.

– Но я не приезжал.

– Знаю, а она тебя ждала.

Смотрю на этот ужасный торт и чувствую себя полным идиотом. Почему она решила приготовить торт, не пригласив меня прийти? Мне никогда не понять эту девушку. Чем дольше я смотрю на шоколадную массу, тем приятнее она мне кажется. Конечно, вид у нее не очень, но вчера торт наверняка был красивым – пока не простоял тут весь день.

Я представляю, как она смеется, втыкая в него эти свечки с неподходящими цифрами. Представляю, как она слизывает тесто с ложки и морщит лоб, стараясь написать кремом мое имя.

Она приготовила мне торт, а я пошел на эту гребаную вечеринку. Ну не идиот?

– Где она сейчас? – спрашиваю я у Карен.

– Даже не представляю и не знаю, будет ли она к ужину.

– Можно мне остаться? На ужин?

– Конечно, можно, ты еще спрашиваешь, – с улыбкой отвечает она.

Эта улыбка показывает ее настоящий характер: она, должно быть, считает меня настоящим засранцем, но все равно улыбается и радуется моему желанию поужинать с ними.

К тому времени, когда мы садимся за стол, я уже, на хрен, схожу с ума от волнения. Я ерзаю на стуле, каждую секунду выглядываю в окно, собираюсь набрать ее номер хоть тысячу раз, пока она не ответит. Просто схожу с ума, черт возьми.

Отец обсуждает с Лэндоном следующий бейсбольный сезон. Вот бы они оба заткнулись, на фиг.

Да где она, блин?

Я достаю телефон, собираясь наконец отправить ей сообщение, и слышу, как открывается входная дверь. Я машинально вскакиваю со стула, и все на меня смотрят.

– Чего? – рявкаю я и иду в гостиную.

Когда она, едва не спотыкаясь, заходит внутрь, держа в руках книги и нечто похожее на лист картона, чувствую, что мне становится легче.

Она видит меня, и у нее из рук все падает на пол. Я подбегаю и помогаю ей все собрать.

– Спасибо. – Она забирает у меня книги и идет к лестнице.

– Куда ты?

– Отнести все в комнату… – повернувшись, отвечает она, но затем снова отворачивается.

Раньше я бы просто начал с ней ругаться, но сейчас, хотя бы один раз за все время, надеюсь без криков выяснить, в чем проблема.

– Ты будешь ужинать? – спрашиваю я ей вслед.

– Да, – лаконично говорит она, не обернувшись.

Я ничего не говорю в ответ и возвращаюсь в столовую.

– Она скоро придет, – объясняю я остальным.

Честное слово, я заметил, как Карен улыбается, но когда я перевожу на нее взгляд, ее улыбка исчезает.

Через несколько минут, которые показались мне часами, Тесса наконец садится за стол рядом со мной. Надеюсь, это хороший знак.

Но я быстро понимаю, что ничего хорошего в этом нет, потому что она не сказала мне ни слова и почти ничего не съела.

– Я почти все уладил с документами для университета в Нью-Йорке. Сам еще не могу поверить, – говорит Лэндон, и его мама с гордостью улыбается.

– Но семейных льгот ты там уже не получишь, – шутит отец, но по-настоящему смеется в ответ только Карен.

Тесса и Лэндон, двое вежливых подлиз, тоже улыбаются и смеются, но я-то знаю, что они только притворяются.