Густав Майринк - Избранное: Романы, рассказы

Не узнать человеку, о чем написано в книге, если повертит он ее в руках или перелистает не читая. Вот так же и события в судьбе человека не вразумят его, если не постигнет он их смысла: события следуют одно за другим, словно книжные страницы, которые листает смерть; только и ясно ему, что одно настает, потом другое, а с последним событием и всей книге — конец.

Не ведает он, что книга все снова и снова будет раскрываться на первой странице, пока не одолеет он грамоту. А пока он читать не научился, жизнь его остается пустой игрой, где без толку перемешаны радости и страдания.

Но если уразумеет он живой язык сей книги, то про-зреет его дух и обретет дыхание, и сможет все прочесть от начала и до конца.

Такова первая ступень на пути к избавлению от тела, ибо тело, плоть есть не что иное, как твердое состояние духа, — когда начинает пробуждаться дух, плоть растворяется, подобно тому как исчезает, растворившись, кусок льда, брошенный в закипевшую воду.

Книга судьбы всякого человека исполнена глубокого смысла, но буквы, которыми испещрены ее страницы, кружатся в неистовой пляске перед глазами того, кто по лености своей не читает все по порядку, достигнув прежде душевного спокойствия.

Много их, торопливых, алчных, честолюбцев и лицемеров, прикрывающихся словами о своем долге, возомнивших себе на погибель, будто бы могут сами распоряжаться своей судьбой вопреки тому, что написано смертью в книге судеб.

Но если человека уже не отвлекает бессмысленное мелькание сменяющих друг друга страниц, если при виде их он уже не радуется и не скорбит, но, став вдумчивым читателем, прилежно вникает в смысл каждого слова, то в скором времени ему будто раскрываться иные книги судьбы, исполненные более высокого смысла, а последней и высочайшей станет для сего избранника Красная книга, заключающая в себе все тайны.

Лишь следуя этим путем, можно выйти на свободу из темницы фатума, любое иное деяние обернется лишь напрасными судорожными попытками вырваться из сетей смерти. Беднейший из бедных — тот, кто забыл, что может обрести свободу за стенами своего узилища, эти несчастные подобны пичугам, вылупившимся из яйца в клетке, они довольны жизнью, лишь бы кормушка была полна, и не умеют летать. Избавления им нет и не будет вовеки…

Мы же уповаем на Великого Белого Странника, ибо его путь ведет в бесконечность и ему, быть может, под силу будет разорвать оковы и освободить нас из темниц фатума.

Забывшим об этом Красной книги не увидеть вовек.

Тот, перед кем она раскроется, после смерти будет избавлен от тела и в ином, высоком смысле — он унесет с собой и растворит в духе даже кусок земли со своей могилы.

Сим приобщится он к великим трудам божественной алхимии, превратит свинец в золото, бесконечность — в вечность…

Теперь же открою тебе тайну духовного дыхания!

Эту тайну хранит Красная книга, и открывается она лишь вершине или корню, ветвям ведать о ней не дозволено, ибо, познав тайну, они тотчас засохнут и отпадут со ствола.

Ветви, без сомнения, также пронизаны великим духовным дыханием, ибо без него не возможна жизнь даже мельчайших тварей, однако по ветвям оно пробегает, словно могучий ветер, ни на миг не задерживаясь.

В земном мире подобие метафизического дыхания есть дыхание физическое.

Великое метафизическое дыхание должно достичь нас и, став световым лучом, проникнуть сквозь ячеи телесных сетей, дабы соединиться с великим светом.

Как это сотворяется, никто тебе никогда не расскажет, ибо превращение происходит в области тончайших чувств.

Вот что написано в Красной книге:

«Сие есть сокровенный ключ всей магической премудрости: плоть бессильна, дух же всемогущ. Отрешись от всего плотского, обнажи свое „я“, и его дыхание станет дыханием чистого духа».

Обретают же духовное дыхание всяк по-своему, в согласии с верой своих отцов. Одного подвигает к сему снедающая жажда духовная, другого — неколебимая уверенность: «Я порожден духом, земного во мне только мое тело».

Тот же, кто чужд всякой религии, но верит преданиям, пусть при любых, даже самых малых трудах своих рук неустанно помышляет: «Я делаю свое дело единственно для того, чтобы мой дух пробудился для сознательного дыхания».

В теле происходят превращения вдыхаемого тобой воздуха, однако тебе неведома потаенная лаборатория, где творится эта работа. И равно непостижимо то, как дух своим дыханием ткет для тебя пурпурные царские одеяния, мантию твоего совершенства.

Плоть твоя со временем станет одухотворенной, и не так, как у смертных тварей, но в глубочайшем смысле. Чего коснется дыхание его, то обновится и станет служить иному предназначению.

И тогда ты сможешь повелевать потоку дыхания, ранее недоступному, как тебе будет угодно… Сможешь обратить этот поток вспять, подобно водам Иорданским, о коих повествует Писание. Пожелаешь — и остановишь свое сердце, принудишь его биться реже или чаще, а стало быть, будешь единовластно распоряжаться судьбой своего тела, написанное в книге смерти для тебя уже не будет иметь силы.

У любого искусства есть свои законы, как у королевских дворов — церемониал, у литургии — чин, у развития и роста — известная последовательность.

И посему прежде всех прочих обновленных членов твоего тела надлежит тебе одухотворить десницу.

Едва тронет дух дуновением своим плоть и кровь твою, раздадутся прежде всех прочих два звука: «и» — начальный гласный слова «игнес» — огонь и «а» — первый звук слова «аква» — вода.

Все, что сотворено, сотворено из воды и огня! Когда дуновение коснется указательного пальца, тот распрямится и закостенеет, видом своим уподобясь букве латинской i. Превращение сие зовется «обызвествлением костей». Когда дуновение коснется большого пальца, тот распрямится и образует вместе с указательным подобие буквы «а».

Тогда, гласит предание, «от десницы твоей изойдут токи живой воды».

Если, достигнув этой стадии духовного возрождения, человек умрет, десница его избежит тления.

Прижав одухотворенную десницу к своему горлу, ты можешь направить токи «живой воды» внутрь себя.

Если ты умрешь, достигнув этой стадии, то вся плоть твоя пребудет нетленной, как святые мощи.

Но ты должен совершить избавление от тела!

Оно совершится через посредство кипящей «воды», кипение же — через посредство «огня», ибо, как всякий процесс, процесс духовного возрождения имеет свой порядок.

Прежде чем оставить тебя до нашей новой встречи, я совершу над тобой сие действо.

Слышу: пращур закрыл книгу. Встав, он снова, так же как и в первый раз, кладет мне на горло свою правую руку с отставленным наподобие угломера большим пальцем.

По мне словно бегут потоки ледяной воды, холод пронизывает тело от шеи до пят.