Ирвин Шоу - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

Тем не менее он с облегчением увидел, что хозяйка посадила вновь прибывших у самого входа, довольно далеко от его столика. Давным-давно, когда Уодли еще был в моде, Мерфи согласился стать его агентом. Но когда наступили плохие времена, Мерфи без сожаления бросил Йана, и тот, как нетрудно предположить, не питал к нему с тех пор особой любви. Если бы эти двое сидели рядом, атмосферу вряд ли можно было бы назвать дружеской, тем более что Уодли уже на ногах не держался.

Но к несчастью, Мерфи, имевший привычку обшаривать взглядом любое незнакомое помещение, как корабельный радар, узрел Крейга и, пока остальные устраивались за столом, колобком выкатился в центральный проход.

— Добрый вечер всем, — провозгласил он, улыбаясь девушкам и каким-то непостижимым образом исключая Уодли из сферы своего внимания. — Я звонил тебе сегодня пять раз, Джесс. Хотел пригласить на ужин.

В переводе на обычный язык это означало, что Мерфи позвонил один раз, дождался второго гудка и, не имея что сказать, положил трубку, не потрудившись передать телефонистке, кто звонил. А вполне возможно, он и вовсе не звонил.

— Я ездил в Ниццу, — пояснил Крейг. — Встречать Энн.

— Господи, — охнул Мерфи, — так это Энн! А я все удивлялся, где ты отыскал такую красотку! Стоит только на месяц-другой расстаться с тощей веснушчатой малышкой, и ее не узнать!

— Здравствуйте, мистер Мерфи, — мрачно приветствовала его Энн.

— Соня будет рада на тебя взглянуть, — заявил Мерфи. — Вот что я скажу: почему бы вам с отцом и мисс Маккиннон не поужинать завтра у нас?

— Меня здесь завтра не будет, — признался Крейг. — Уезжаю. — И, заметив вопросительный взгляд Энн, добавил: — Всего на пару дней. Обязательно соберемся, когда я вернусь.

— Зато я не покидаю Канн, Мерф, — вмешался Уодли. — И завтра вечером готов прийти на ужин.

— Как интересно, — бесстрастно заметил Мерфи. — Увидимся, Джесс.

Он повернулся и направился к своему столу.

— Великодушный благодетель богатых, — прошипел Уодли. — Брайан Мерфи, ходячий справочник «Кто есть кто». Слушай, Джесс, — издевательски усмехнулся он, — я рад, что ты еще на коне, то есть еще не вычеркнут из этого справочника.

Он явно собирался распространяться на эту тему, но, увидев, что Мерфи возвращается, заткнулся.

— Джесс, я кое-что забыл сказать. Ты читал сегодняшнюю «Трибюн»?

— Нет, а что?

— Эдвард Бреннер умер вчера. Если верить репортеру, сердечный приступ. Совсем короткая заметка. Все как обычно: «После первого оглушительного успеха его имя исчезло с театральных афиш» и тому подобное. Упомянуто и о тебе.

— И что же пишут обо мне?

— Только что ты вместе с ним ставил его первую пьесу. Достань газету и прочитай сам. У тебя есть его адрес? Я хотел бы послать телеграмму родным.

— Только старый. Утром дам.

— О’кей, — кивнул Мерфи и отошел.

— Он был твоим другом, па? Эдвард Бреннер? — спросила Энн.

— Когда-то.

И снова он ощутил испытующий, внимательный взгляд Гейл.

— Смахните слезу, — призвал Уодли. — Еще один писатель почил. Официант! Encore une boutelle [37] Еще бутылку! (фр.) ! Выпьем за несчастного ублюдка!

Старый друг… старый враг… теперь всего лишь имя в давно заброшенной адресной книжке… А сам он умер где-то на другом берегу океана. Осталось только соблюсти ритуал, отметить мрачное событие… но Крейг ограничился тем, что поднес к губам бокал с вином, когда Уодли поднял свой и лихо провозгласил:

— За мертвых писателей всего мира.

Наблюдая за собой словно со стороны, Крейг отметил, что ничуть не потерял аппетита и с удовольствием ест суфле. Будь на его месте Бреннер, наверняка проявил бы больше участия, пусть и показного.

Интересно, изменился ли почерк Бреннера за несколько месяцев до кончины?

К концу ужина Уодли окончательно набрался. Он расстегнул воротничок под предлогом, что в ресторане слишком душно, медленно, трижды проверил счет и долго возился с помятыми стофранковыми бумажками, которые по одной доставал из кармана. Вставая, он опрокинул стул.

— Выводите его на свежий воздух, да поскорее, — шепнул Крейг Гейл. — Мы с Энн пойдем поздороваемся с Соней Мерфи.

Но когда они подошли к столику Мерфи, Уодли, несмотря на все усилия Гейл, встал как привязанный за стулом Брайана. Соня радостно приветствовала Крейга и Энн, а Клейн представил их мисс Дюллен, которая с певучим французским акцентом заверила, что давно хотела встретиться с месье Крейгом. Пока Соня расписывала, как счастлива видеть Энн после стольких лет, и приглашала ее в любое время воспользоваться их пляжным бунгало, Уодли, ритмично раскачиваясь на каблуках, громко запел: «Слава вождю!»

Клейн дипломатично притворился, что это его позабавило.

— Не знал, что у вас такой тонкий слух, Йан.

— О, у меня куча талантов, — заверил Уодли. — Мистер Мерфи собирается протолкнуть меня на следующий сезон в «Ла Скала». Не так ли, мистер Мерфи?

— Позвони мне утром, Джесс, — попросил Мерфи, игнорируя Уодли, и снова занялся едой.

— Пойдем, Йан, — прошипел Крейг.

Но Уодли не двинулся с места.

— Мистер Мерфи — великий старый лапочка-антрепренер, верно, мистер Мерфи? Все, что от вас требуется, — выдать бестселлер номер один и фильм, который соберет сорок миллионов долларов, и мистер Мерфи почти наверняка добудет вам контракт на сценарий картины типа «Лесси» или телевизионную рекламу аспирина. Вам не хотелось стать таким же преуспевшим торговцем живым товаром, мистер Клейн?

— Еще бы, Йан! — примирительно воскликнул Клейн. — И вы можете звать меня Уолтером.

— Прекрати, Йан, — резко бросил Крейг.

Уодли почти кричал, и люди за соседними столиками, забыв о еде, стали оборачиваться.

— Так я помогу вам, мистер Клейн, — неспешно и зловеще продолжал Уодли, по-прежнему раскачиваясь. — Подскажу вам секрет ошеломляющего успеха мистера Мерфи. Вы тоже можете разбогатеть и прославиться и приглашать девушек в пляжные бунгало. Дело не столько в том, кого вы представляете, сколько в том, чтобы успеть вовремя отделаться от мертвого груза. Вы должны бросить ненужного человека, пока другие не узнали, что он вышел в тираж. Одна плохая рецензия — и гоните его в шею. Только вы никогда не станете таким экспертом в подобных делах, как мистер Мерфи, потому что у того это в крови. Он настоящий гений в этих вопросах, никому не позволит стать у него на пути. Никому и ничему. Ни дружбе, ни верности, ни таланту. Он словно библейский боевой конь — нюхом чует провал. Телефон разрывается, а его нет. Вот в этом и секрет. Телефон звонит, но вы знаете, что звоню я, поэтому вас никогда нет дома. И то, что вы сделали на мне тысячи и тысячи долларов, тут ни при чем. Вас нет дома, ясно? Помните это простое правило, мистер Клейн, и далеко пойдете. Очень далеко. Не правда ли, мистер Мерфи?