Бетти Смит - Милочка Мэгги

Пришло время, когда Винер оставил магазин на Денни на целый день. Он собирался в Йорквилл, в гости к landsmann [66] Соотечественник ( нем .). , тоже мяснику. Денни уже давно заслужил свитер, соломенные нарукавники и белый фартук. В тот же день он получил новый знак отличия — соломенную шляпу, которую полагалось носить в магазине.

— Вот, — изрек Винер, двумя руками надевая шляпу Денни на голову, словно корону. — Сегодня ты стал настоящим мясником. А теперь я еду в Йорквилл, и я не остался бы там на целый день, если бы не доверял тебе, Динни.

Денни настолько привык, что ему никто не доверяет, что не смог понять, чем было замечание Винера: комплиментом или предупреждением. Он сдвинул шляпу на глаз. Винер нахмурился и поправил ее. После этого Денни всегда носил шляпу только ровно.

Денни всегда было любопытно, зачем мясники носят в магазинах соломенные шляпы, даже зимой. Поначалу он считал, что это для того, чтобы на мясо не сыпалась перхоть. Потом он решил, что это для того, чтобы мясник случайно не провел по волосам окровавленной рукой. Теперь у него появилась возможность узнать правду.

— Отто, зачем мясники всегда носят у себя в магазине соломенные шляпы?

— Чтобы люди знали, что это мясники, — ответил Отто Винер.

Соседи, которые когда-то с живостью обсуждали непутевость Денни, потому что им нужно было о чем-то болтать, теперь с такой же живостью обсуждали его успех, потому что им по-прежнему нужно было о чем-то болтать. Когда-то они предупреждали сыновей, чтобы те не стали такими, как Денни Мур. А теперь они спрашивали у них, почему те не могли стать такими, как Денни Мур. Когда-то все считали, что он закончит свои дни в Синг-Синге. Теперь же они считали, что уже совсем скоро он откроет собственную мясную лавку.

Матери с дочерьми на выданье откладывали покупку мяса до тех пор, пока те не вернутся с работы. Потом они говорили: «Зайди к Винеру, пока тот не закрылся, и скажи Денни, чтобы взвесил тебе четыре куска свиной корейки». В шесть вечера в магазине всегда толпились девушки. Каждый раз, когда заходила новая покупательница, Денни надеялся, что это будет «его» Тесси, и разочаровывался, когда это оказывался кто-то другой.

Между Винером и Милочкой Мэгги завязалась игривая дружба. Отныне она покупала мясо только у него и приводила в магазин своих воспитанников.

Почти каждую субботу вечером Винер давал Денни какой-нибудь деликатес для миссис Милочки: пару телячьих почек, или зобную железу, или стейк из лучшего отруба. Всякий раз она бывала тронута и благодарна. О чем и говорила Винеру.

Тот отвечал:

— Я не такой дурак, как кажется. Как Денни просить прибавки к жалованью, если я даю ему мясо домой? — и он знал, что Милочка Мэгги в это не верит.

Милочка Мэгги отвечала:

— Ну надо же, мистер Винер! Вы ужасный человек! — и она знала, что Винер в это не верит.

Разумеется, Пэт видел в профессии Денни худшие стороны.

— Знаешь ли ты, сынок, что, когда ты заделался мясником, ты отказался от своего великого права, записанного в Конституции?

— Ни от чего я не отказывался. Я по-прежнему могу голосовать, когда мне исполнится двадцать один.

— Я имею в виду право быть членом суда присяжных. Когда разбирают дела об убийстве, мясников не зовут в присяжные, потому что мясник привык к крови и рубке костей.

— Папа, а ты когда-нибудь был присяжным?

— Нет. Мне было чем заняться в свободное время.

— Ух ты, пап, даже если я доживу до ста, я все равно не пойму, как ты во всем разбираешься.

— Я глубоко мыслю, — ответил Пэт.

Однажды воскресным утром Денни случилось добрести до церкви. Совпало так, что Тесси как раз вышла из нее с молодым человеком. Она улыбнулась и сказала:

— Привет, Деннис.

И Денни ответил:

— Привет. — И отвернулся.

Тесси что-то сказала своему кавалеру, и тот, дотронувшись до шляпы в знак уважения, пошел прочь.

Тесси подошла к Деннису, и они вместе пошли к ее дому. Она спросила, как у него дела, и сказала, что скучает по их встречам в церкви. Когда они дошли до угла, он остановился со словами:

— Ну все, тут я пошел.

— Да ладно, перестань. Не глупи. Мама тебя не укусит.

— Неужто? У нее выпали зубы?

— Не дури. Мама о тебе самого высокого мнения.

— И с каких пор?

— С тех пор, как ты изменился и взялся за ум. И с тех, как мистер Винер рассказал ей, какой ты хороший работник и что он не знает, что бы без тебя делал.

— Правда, Тесси?

— Я бы не стала лгать после святого причастия. Ах, пойдем уже, зайдешь, поздороваешься с мамой. Она говорила, что хотела бы с тобой встретиться. Пойдем!

— Нет. Я в старом костюме, и мне нужно подстричься, раз я хочу произвести хорошее впечатление. Как насчет следующего воскресенья, когда я приведу себя в порядок?

— Хорошо, Деннис, — улыбнулась Тесси. — Буду ждать тебя у церкви.

— Надеюсь, ты всегда будешь ждать меня у церкви, — галантно ответил Денни.

— О, иди уже! — Она нежно его оттолкнула.

Денни, ехидно улыбаясь, рассказал Милочке Мэгги о том, что случилось.

— И ты пойдешь?

— Чтобы меня бортанули? Никуда я не пойду.

— Послушай-ка. Я в последнее время часто вижу Анни Вернахт и могу сказать, что она действительно изменила свое мнение о тебе. Теперь она думает, что ты парень что надо.

В следующее воскресенье Деннис обедал вместе с Тесси, ее матерью и братом Джеймсом. На Денни был выходной костюм и начищенные ботинки, под ногтями у него было чисто, а волосы подстрижены короче чем надо.

Когда подошло время прощаться, Денни спросил:

— Миссис Вернахт, вы не против, если я раз в неделю буду водить Тесси куда-нибудь?

— Водить куда-нибудь?

— Водить куда-нибудь.

— Это ей самой решать.

— Тесси, что скажешь?

— Давай не будем ждать следующей недели.

Так они заключили между собой соглашение, которому было суждено длиться всю жизнь Тесси.

Мать Тесси понимала, к чему все это ведет. Она со вздохом думала: «Он не богач. Но у него хорошая профессия, и он хороший человек. Разве матери есть чего еще просить у Бога, кроме того, чтобы тот послал ее дочери хорошего человека?»

С их первого свидания началось ухаживание длиной в два года. Денни с Тесси строили планы.

— У нас все будет по-другому, — говорили они друг другу.

— Я не буду такой, как некоторые, — говорила Тесси, — и не начну расхаживать по дому в затрапезной одежде, как только ты навсегда станешь моим. Не важно, сколько у меня будет дел по хозяйству и сколько у нас будет детей, когда ты будешь возвращаться с работы, волосы у меня всегда будут завиты, а ногти накрашены, и я буду относиться к тебе, словно ты мой парень.

— А я, — отвечал Деннис, — всегда буду с тобой вежлив, словно ты девушка, которую я только что встретил и хочу покорить.