Борис Джонсон - Мне есть что вам сказать

В заключение мой критерий. Удивительно, что Израиль остается единственной ядерной державой на Ближнем Востоке. У него 200 атомных бомб, а запасов плутония больше, чем у Америки, Франции, России и Британии вместе взятых. Но это хорошо, поскольку Израиль – единственная демократическая страна на Ближнем Востоке. Вот почему американцы допустили роковую ошибку, позволив пакистанскому диктаторскому режиму тоже заиметь такое оружие. Вот почему Индия с Пакистаном остаются наиболее опасным очагом напряженности.

Иран делает успехи, и они хотят быть друзьями: иначе зачем было приглашать нас на обед? Но Иран – теократическое государство. Ему нельзя угрожать, это может лишь подтолкнуть его к ускоренной разработке ядерного оружия. Лучше предложить рассматривать вопрос в следующей плоскости: как только в стране установится полная и действенная демократия, она может заиметь и бомбу.

Одно из самых зловещих пробуждений в моей жизни произошло вчера утром в гостиничном номере в Тель-Авиве. Один, голова трещит с похмелья. Телевизор так и не выключен с прошлого вечера. Дон Кинг, печально известный бокс-промоутер с убеждениями профессионального убийцы и лохмами в стиле рок-музыкантов группы «Ван де Грааф Дженерейтор», объявляет с экрана ошарашенной планете, что американский народ продлил на следующий срок полномочия косоглазого техасского поджигателя войны Джорджа Дабья Буша.

Если и был подходящий момент опять зарыться с головой в многочисленные гостиничные подушки и стонать от жалости к самому себе, то он наступил. Нельзя оставлять у власти еще на четыре года человека настолько ни на что не способного, чтобы едва не подавиться насмерть сухим крендельком, и умудриться внедрить американских палачей в иракские тюрьмы. «Боже, – простонал я, – кто же содействовал этому маньяку, однообразная бредовая риторика которого вызвала дикий антиамериканизм, захлестнувший весь мир? Кто это сделал? Что за идиоты поддержали его?» – скулил я в бессилии еще не позавтракавшего человека.

Но потом я вспомнил. Подумать только, так это же я его поддержал. Ведь я не только хотел, чтобы Буш выиграл, но мы подчинили всю работу The Spectator этой цели. Написали прекрасную передовицу, в которой перечислили все хорошо известные слабости Дабьи и сравнили их со слабостями Джона Керри: унылый вид, как у Германа Манстера [242], частая смена настроений относительно Ирака, враждебность к свободной торговле, любовь к высоким налогам. После чего мы зажмурились и в заключительном хвалебном абзаце призвали народ Америки голосовать за Буша как за относительно менее бездарную из двух бездарных альтернатив.

Хорошо известно, что передовицы The Spectator могут производить взрывной эффект даже среди той части населения, которую обычно не относят к заядлым читателям. Вполне возможно, что мы склонили чашу весов в штате Огайо, и в каком-то уголке моего сердца навсегда останется подозрение, что именно статья в Spec принесла победу Дабье.

Но не все читатели удовлетворятся этим мнением и будут задаваться вопросами, какие другие факторы спасли президента. Определенное количество чепухи этим утром напишут об «уроках», которые тори могут извлечь из победы республиканцев. О том, что британским консерваторам необходимо стать похожими на своих симпатичных, богомольных, не расстающихся с Библией американских кузенов. И о том, что нам следует имитировать семейные ценности огромной провинциальной страны, проголосовавшей за Буша.

Я не уверен, что эти качества, какими бы замечательными они ни были, можно легко внедрить в мозги провинциальных британцев, но в любом случае отстаивание таких позиций не было самой важной причиной триумфа Буша.

Как предсказывал Карл Роув в речи, которую я услышал на съезде республиканцев, Буш выиграл благодаря войне. Он выиграл не потому, что хорошо вел ее (как раз наоборот), а потому, что он был президентом во время войны, и в конечном счете обеспокоенное население – особенно, полагаю, женщины – выбрало определенность, а не раздражающую неоднозначность и увиливание от ответов Керри.

И представляя себя как полууспешного военного лидера и человека, на которого страна может положиться, он заработал себе бесценную репутацию. При всей значимости поддержки британского еженедельника еще более важной, возможно, оказалась поддержка Тони Блэра. Не раз в агитационных поездках Буш упоминал имя нашего премьер-министра, демонстрируя одобрение своей кандидатуры на международной арене.

Он не вспоминал лидеров Испании, Южной Кореи, Австралии, Афганистана и других стран коалиции. Имя Блэра находило отклик у американцев. Блэр пользуется в Америке успехом, и теперь успех Блэра принес успех Бушу, так что Буш в долгу перед Блэром. И ради всех нас Блэр должен сделать так, чтобы Буш вернул долг.

Весь день провел я в тяжелых мыслях об Израиле и Западном береге, о каменистом ландшафте Иудеи и Самарии, где чувство несправедливости – непосредственная или исходная причина столь сильной ненависти мусульман к Америке. Я могу понять ограниченность возможностей любого американского президента. Не в его силах мгновенно остановить возведение Израилем трагической и гибельной стены. Не в его силах помешать «Хамасу» заманивать нищую молодежь в ряды террористов-смертников, взрывающих себя на базарах.

Но кое-что Буш может сделать на втором сроке. Он может использовать все свое влияние – которым должно сопровождаться выделение более $3 млрд на помощь Израилю, – и ускорить исполнение планов Ариэля Шарона по уходу из сектора Газа и, будем надеяться, с остальной части оккупированных территорий. Лишь немногие в Британии понимают грандиозность планов Шарона на следующий год.

Он планирует выманить 6000 поселенцев из сектора Газа, территории, которую они считают отданной им милостью Божьей. Ему грозят психопатические возмездия, типа ниспосланных поселенцами на Рабина [243]. Буш должен помочь Шарону, подбодрить его и настоять на том, чтобы тот остановил пагубное строительство новых поселений – мера, жесткая в отношении самих жителей, так как однажды они вынуждены будут покинуть свои дома. И если Буш на это не решится, на этом должен настоять Блэр, и притом публично.

И еще одно. Некоторые из нас голосовали за войну в Ираке. Мы дали Бушу и Блэру вотум доверия и не чувствуем, мягко говоря, отдачи. Британия поддержала эту военную операцию, но с ней даже не советовались по практическим аспектам, и, как теперь уже ясно, планы Пентагона следовало обсуждать более детально. Если Буш собирается применить силу против Фаллуджи, то мы, как члены коалиции, заслуживаем консультации с нами по этому поводу.