Конни Уиллис - Не считая собаки

– «Светящаяся краска Бальмена», – прочитал я вслух этикетку.

– Боюсь, мадам Иритоцкая никакая не медиум, а мошенница.

– Похоже на то, – кивнул я, открывая склянку. В ней мерцала зеленовато-белая жидкость.

– Подозреваю, они с графом де Веккио замыслили что-то недостойное против Мерингов. Я на всякий случай убрал драгоценности миссис Меринг в более надежное место.

– Отличная мысль, – похвалил я.

– Однако гораздо больше меня беспокоит влияние мадам Иритоцкой на мисс Меринг. Боюсь, как бы наша барышня не стала жертвой какой-нибудь гнусной интриги. – В голосе Бейна слышалась искренняя тревога. – За чаем мадам Иритоцкая погадала мисс Меринг по руке и сказала, что ее ждет замужество. С иностранцем. А мисс Меринг – натура впечатлительная, – убежденно продолжал он. – Ее не учили мыслить логически и анализировать чувства. Как бы она чего не натворила сгоряча.

– Вы о ней и в самом деле печетесь, – удивился я.

У Бейна покраснела шея.

– То, что она взбалмошная и глупенькая, – издержки плохого воспитания. Ее чересчур баловали и нежили, однако сердце у нее золотое. – Дворецкий смутился. – Только вот в мире и людях она не разбирается. Поэтому я к вам и пришел.

– Мы с мисс Браун тоже обеспокоены, – признался я. – Попытаемся уговорить мисс Меринг съездить с нами завтра на экскурсию в Ковентри – тогда удастся увезти ее подальше от графа и мадам Иритоцкой.

– О, – облегченно выдохнул дворецкий. – Отличный план! Если я чем-то могу посодействовать…

– Лучше отнести краску назад, пока мадам Иритоцкая не хватилась, – посоветовал я, с сожалением отдавая Бейну склянку с фосфоресцирующей субстанцией. Как было бы здорово написать «Ковентри» на столе перед сеансом…

– Да, сэр, – согласился Бейн.

– И серебро тоже не мешало бы под замок.

– Уже сделано, сэр. Спасибо вам, сэр.

Он двинулся к двери.

– Бейн, – окликнул я его. – Вы можете еще кое-чем помочь. Сдается мне, что де Веккио никакой не граф и, вполне вероятно, путешествует под вымышленным именем. Когда будете распаковывать его вещи, посмотрите, вдруг там найдутся какие-нибудь бумаги или переписка…

– Понимаю, сэр, – кивнул Бейн. – И если я еще чем-нибудь смогу быть полезен, только скажите. – Он помолчал. – Меня заботит главным образом мисс Меринг.

– Знаю, – ответил я и отправился на кухню поискать крепкую тонкую проволоку.

– Проволоку? – вытаращила глаза Джейн, вытирая руки фартуком. – А что за надобность, сорр?

– Перевязать портплед, – придумал я. – Там пряжка сломалась.

– Так Бейн вам ее починит. А что, сегодня сеанс будет, раз эта мадама явилась?

– Будет.

– И трубы летающие? У меня сестра, Шарон, в Лондоне служит, так ее хозяйка проводила сеанс – там труба летала прямо над столом и играла «Сгущается ночная тень»!

– Насчет труб не знаю. Бейн сейчас занят багажом графа де Веккио, и я не хочу его отвлекать. Так что найдите, пожалуйста, два отрезка проволоки примерно в полтора фута длиной.

– Могу дать бечевку, – предложила Джейн. – Сгодится?

– Нет. – Эх, надо было попросить Бейна выкрасть парочку щупов у мадам Иритоцкой. – Нужна проволока.

Горничная принялась рыться в ящике.

– Я, между прочим, ясновидящая. Это у меня от матери, у нее тоже было.

– М-м-м, – протянул я, разглядывая внушительный арсенал кухонных приборов. Проволоки среди них не наблюдалось.

– Мне приснилось, что Шон сломает ключицу, – и он сломал. А если у меня в животе схватывает ни с того ни с сего – это к беде.

К сеансу, например.

– Давеча видела во сне большой корабль. Вот как пить дать кому-то здесь светит дальняя дорога – я кухарке прямо с утра сказала. И что – прикатила эта мадама, да еще на поезде! Как думаете, явятся нам духи сегодня?

Я искренне надеялся, что нет, хотя с Верити не угадаешь.

– Что ты все-таки придумала? – спросил я, когда она вернулась почти перед самым ужином. – В кисею заматываться не планируешь?

– Нет, – шепнула она с явным сожалением.

Мы стояли у французских дверей в гостиную, дожидаясь, когда всех пригласят к ужину. Миссис Меринг на кушетке делилась с Тосси подробностями ночных рулад Сирила – «Жуткий вопль измученной души!» – а Теренса загнали в угол у камина профессор с полковником и донимали рыбацкими байками, так что нам пришлось соблюдать конспирацию. Ни мадам Иритоцкая, ни граф пока не спускались – видимо, еще «отдыхали». Лишь бы не засекли Бейна за шпионажем.

– Я думаю, лучше не усложнять, – продолжила Верити. – Ты добыл проволоку?

– Да. – Я отвернул лацкан пиджака, демонстрируя. – Полтора часа слушал похвальбу Джейн о ясновидении. Зачем нам проволока?

– Двигать стол. – Верити развернулась, прикрывая нас от случайных взглядов. – Согни ее крючком на конце и перед самым сеансом засунь в рукава. Когда выключат свет, вытащи слегка и зацепи за край стола. Тогда можно будет приподнимать стол, не выпуская руки соседей.

– Приподнимать стол? – Я убрал проволоку обратно под пиджак. – Какой стол? Ту палисандровую махину в гостиной? Да его ни одна проволока не выдержит.

– Выдержит. По принципу рычага.

– Откуда ты знаешь?

– Читала в детективе.

Разумеется.

– А если меня кто-нибудь поймает?

– Не поймают. Там темно будет.

– А если кто-нибудь попросит зажечь свет?

– На свет духи не являются.

– Удобно, – признал я.

– Еще бы. Кроме того, они не являются, если на сеансе присутствует скептик. И если кто-то мешает медиуму или находящимся в кругу. Так что никто тебя не подловит, когда будешь двигать стол.

– Если сдвину. Он небось тонну весит.

– Мисс Климпсон же смогла. В «Смертельном яде». Ей пришлось, потому что у лорда Питера времени уже не оставалось. И у нас тоже.

– Ты поговорила с Финчем?

– Да, наконец-то. Прошагала до самой бейкеровской фермы, где он покупал спаржу. Что он все-таки замышляет?

– И в дате точно пятерка?

– Там вообще не цифрами, а прописью. А другой даты на «-дцать», где второй буквой была бы «Я», не существует. Пятнадцатое, как ни крути.

– Пятнадцатое июня, – донесся от камина голос профессора. – Канун битвы при Катр-Бра, день роковых ошибок, которые привели к катастрофе Ватерлоо. Именно в этот день Наполеон доверил взятие Катр-Бра маршалу Нею. Скорбный день.

– Будет скорбный, если мы не заманим Тосси в Ковентри, – пробормотала Верити. – Значит, что мы делаем: ты разок-другой толкаешь стол, мадам Иритоцкая спросит, здесь ли дух, и я стукну один раз в подтверждение. Потом она поинтересуется, есть ли у него послание для кого-нибудь из присутствующих, и я его озвучу.

– Озвучишь?

– Стуком. Медиум зачитывает алфавит, а дух отзывается стуком на нужную букву.

– Тягомотина какая-то. Я думал, в ином мире всё знают, могли бы придумать средство связи поэффективнее.