Array Коллектив авторов - Дух в творении и новом творении. Диалог науки и богословия между православной и западной сферами мысли

Научное понимание предполагает, что такая дискретная прикровенность развивающихся изменений внутри непредсказуемости процесса внутренне связана с плодотворностью действия Духа. Наука раскрыла, что режимы, в которых реализуются подлинно новые возможности, находятся всегда «на краю хаоса», т. е. в ситуациях, в которых порядок и открытость, постоянство и случайность, необходимость и возможность взаимно переплетаются. Если вещи слишком упорядоченны, их жесткость оставляет возможность лишь для переупорядочивания уже существующих элементов. Если вещи слишком бессистемны, то любая возникающая новизна слишком быстро снова исчезнет, не успев удержаться. Лишь на краю хаоса действительно новое может одновременно возникнуть и продолжить свое существование. Если бы не было генетических мутаций, не было бы и новых форм жизни, которые отсеиваются и сохраняются при естественном отборе. Если бы генетических мутаций было слишком много, то новые виды не могли бы утвердиться на достаточно долгое время, чтобы естественный отбор мог действовать на их основании и дальше. 3,5 млрд лет истории жизни на земле превратили мир, первоначально населенный лишь бактериями, в мир, населенный людьми; это стало возможным лишь благодаря правильной степени генетической мутации.

Прежде чем оставить тему Духа и современной науки, необходимо отметить несколько иной не учтенный нами момент. В Евангелии от Иоанна Иисус говорит о Духе как о «Духе жизни» (14. 17; 16. 13). Поэтому мы должны верить в присутствие Духа во всех сообществах, ищущих истину, включая и сообщества научные. Прикровенный характер Духа означает, что многие из этих сообществ, включая многих ученых, не будут осознавать Его присутствия, но я верю, что в их деятельности присутствует Дух и прославляется Бог – во всех новых актах научных открытий, обнаруживающих удивительный порядок, которым наделена вселенная ее Создателем. Само существование чистой науки зависит от человеческого признания внутренней ценности знания, взятого самого по себе, а Дух истины обосновывает и подтверждает эту ценность. Наука развивается внутри сообщества взаимодействующих исследователей, ищущих истину, а один из даров Духа – это koinonia, товарищество. Интеллектуальное здоровье научного сообщества зависит от того, насколько в нем применимы такие добродетели, как честность в сообщении результатов, великодушие в готовности поделиться с другими своими интуициями и просто признание достижений других исследователей. Эти дары, согласно христианским убеждениям, становятся возможны единственно благодаря Духу истины.

Руах Божий является господствующей темой в Ветхом Завете – атмосфера Божья, дыхание ветра, – создавая контекст, в котором Бог дарует и отнимает жизнь людей (Быт 2. 7; Иов 33. 4; Пс 146. 4; Ис 42. 5) и животных (Пс 104. 29–30; Иов 34. 14–15), поддерживает нормальный ритм тварного порядка (Екк 1. 6; Пс 135. 7) и дает новую жизнь людям, таким, как сообщество изгнанных иудеев в Вавилоне (Иез 37. 4–5, 7–10). Ветер (ruach) в Ветхом Завете всегда является Божьим ветром (например, Исх 10. 19; Числ 11. 31; Пс 148. 8; Ос 13. 15). Руах и мудрость часто тесно взаимосвязаны (Втор 34. 9; Ис 11. 2; Дан 5. 11). Предполагалось даже, что любой перевод ruach в Ветхом Завете как «Дух» или «дух» не вполне уместен, учитывая его близкую связь в еврейской мысли с абсолютно монистической физикальностью тварного порядка Божьего [9] См.: Hiebert Th. Air, the First Sacred Thing [: The Conception of Ruach in the Hebrew Scriptures] // Ecological Hermeneutics / Habel N., Trudinger P., eds. Atlanta: Society of Biblical Literature, 2008. P. 9–19. .

В Новом Завете ruach Божий выкристаллизовывается в этом значении и продолжает давать жизнь, на этот раз преображающую жизнь третьего Лица Троицы, вдохновляющего и оживотворяющего основание и распространение ранней Церкви. В Новом Завете Дух сосредоточен на даровании духовной жизни (Ин 3. 5; Деян 2. 38), на наделении дарами (1 Кор 12. 4–11; на призвании к служению (Деян 1. 8), на руководстве (Лк 4. 1; Рим 8. 14; Тал 5. 18), на произведении плодов в жизни верующих (Тал 5. 22–23), на обращении к Церквам (Откр 2. 7, 11, 17, 29; 3. 6, 12, 22) и на призывании верующих к эсхатону (Откр 22. 17).

В обоих Заветах особенные ссылки на деятельность Духа в творении встречаются достаточно редко, но отнюдь не отсутствуют. Для размышлений о деятельности Духа в эволюционной истории мы начнем здесь с двух богословских моментов. Первый предлагается Колином Гантоном: «Когда в древних Символах Дух прославляется как Господь и податель жизни, он рассматривается как дающий тварным существам, и особенно живым тварным существам, возможность быть тем, чем они подлинно являются в своем многообразии. Мир действительно объединен в Сыне, но разнообразен, поскольку вторая рука Отца дает вещам возможность быть тем, чем они созданы быть в Сыне, даже до конца существования мира и даже вопреки хаосу и беспорядку, помещенных злом и грехом в общий порядок вещей» [10] Gunton С. The Triune Creator. Eerdmans, 1998. P. 161. . «В свою очередь это означает, что в жизни Троицы все выглядит и действительно является другим» [11] Gunton C. The Promise of Trinitarian Theology. Edinburgh: T&T Clark, 1991. . Второй момент предлагается Юргеном Мольтманом, указывающим, что «божественный Дух (ruach) является творческой силой и присутствием Божьим в Его творении. Все творение является материей, переплетенной Духом, и поэтому является реальностью, которой Дух придает форму» [12] Moltmann J. God in Creation. SCM Press, 1985. P. 99. . Мольтман продолжает утверждать, что «богословски мы должны начать с откровения и присутствия „Святого Духа“ в Церкви Христа и из этого выводить присутствие и образ действия „Духа“ в творении» [13] Ibid. .

Обращаясь к намного более раннему периоду церковной истории, мы можем привести чуткое понимание Василия Великого, написавшего: «Прежде создания всех вещей, привлекающих теперь наше внимание, после размышления в уме и определения к бытию не-сущего Бог представил мир, каким он должен быть, и создал материю в гармонии с той формой, которую Он хотел ей придать» [14] Basil of Caesarea . Hexamaeron, I: 10. , так что «Дух… подготовил природу воды к произведению живых существ» [15] Ibid. II:6. .

Поэтому наш подход будет состоять в принятии трех пар противоположных образов действия ruach’a Божьего в Ветхом Завете, или «выкристаллизовавшегося» Святого Духа в Новом Завете и определении того, какой резонанс эти образы могут найти в эволюционной истории. Этот подход не предполагает, что характеристики действия Духа можно получить из некоего обратного подхода из данных эволюции per se ; скорее наоборот: характеристики действия Духа, известные нам через откровение, могут представить удивительную перспективу, через которую биологическая история может обогатить богословский нарратив.