Мара Олтман - Тело дрянь. Донесения с фронта (и из тыла)

Уж не знаю, почему я стала такой. Единственное, чем меня баловали на день рождения родители, — разрешали выбрать, что я хочу на ужин. Я всегда выбирала вареную камбалу с паровым рисом и кляксой полуфабрикатного голландского соуса от Knorr. А в остальном — то же самое, что и в прочие суровые будни.

В этот день рождения я отпросилась с работы, потому что, ясное дело, никто не должен работать в свой день рождения. Моя подруга Мэгги повела меня в спа под названием «Древние бани Aire». Атмосфера там такая, будто бордель скрестили с Испанией времен конкистадоров. Голые кирпичные стены, свечи и бассейны со стоячей водой напоминали мне о средневековых геноцидах и эпидемиях холеры, но с легким романтическим налетом — ну, будто я путешественница во времени.

Мы провели там два часа, перемещаясь из джакузи в сауну, пока не проголодались. Тогда мы пошли в раздевалку и переоделись. Я закончила раньше Мэгги — у нее столько волос, что их надо целый час сушить феном. Хоть я и волосата телом, на голове у меня три волосинки, которые и сушить не надо: муравей чихнет — уже все высохло. И вместо того чтобы беситься, что Мэгги так долго собирается, я стала проверять, нет ли в телефоне новых поздравлений. Вот брат мужа пишет. Хоть мы и праздновали вчера, я решила, что он захотел меня поздравить в сам день рождения.

«Здорово было вас повидать и провести время вместе. Кстати, у обоих детей вши. Мы узнали только когда вернулись домой. Сорри!»

Э-э, что?

Возможно, правила поведения успели измениться — но обычно, если у кого-то стыдная болезнь, принято звонить, а не писать СМС.

Я перечитала сообщение. Не хотелось выходить из себя, но ведь это был мой день рождения!

Я вспомнила, как не хотела пускать детей на бирюзовое бархатное кресло. Все же я не такая уж и задница. Шестое чувство подсказывало мне: дети заражены!

Мне срочно требовалась моральная поддержка. Я привлекла внимание Мэгги, заорав так, что даже фен перекричала. Мэгги — насквозь позитивный человек. Она может увидеть, как кому-то в жуткой автомобильной аварии оторвало ногу, и умудриться сказать что-то обнадеживающее. «Зато нога в целости и сохранности!» И скажет она это с такой уверенностью, будто всем известно, что оторванные конечности живут полноценной жизнью и даже получают докторские степени.

Мэгги присела на скамейку, пока я металась, вспоминая каждое прикосновение к детям накануне. Я вспомнила темный ресторан, лавку с мороженым, как мы гарцевали до квартиры. Тогда все казалось милым и забавным, как в мюзикле «Звуки музыки». Но теперь я понимала, в чем подвох: это вши заставили детей подбираться поближе к моим волосам. А ведь я почти убедилась, что тоже хочу детей!

«Мара, перестань, у тебя не будет вшей», — сказала Мэгги.

К тому моменту мы уже вышли на улицу и пытались перейти дорогу — светофор откровенно не врубался, что у меня день рождения.

«Откуда ты знаешь?»

Она напомнила мне, что я не притрагивалась к детям. Чтобы заразиться, надо прямо тесно прижиматься. Вши не умеют летать. «Вы терлись головами?» — спросила она в четвертый раз.

«Нет».

«Видишь! Все будет в порядке».

Когда мы с Дэйвом встретились за праздничным ужином, мне ужасно хотелось кому-то пожаловаться, но Дэйв не поддавался.

Обычно он волнуется по поводу внешних угроз — убийц, грабителей, крошечных существ с острыми зубами, — а я переживаю об опасностях внутренних, типа рака или вероятности того, что сердце взорвется. Но пока я уплетала именинные энчилады, мы поменялись ролями.

«Не волнуйся», — сказал Дэйв.

«Но. У. Нас. В. Квартире. Были. Вши», — сказала я в восьмой раз.

Я представляла этих маленьких насекомых как грабителей. Только вместо кражи и нанесения телесных повреждений они планировали сожрать наши головы.

«Все будет хорошо», — сказал Дэйв.

В ту ночь я почувствовала пощипывание на скальпе. Наверное, показалось, хотя кто его знает. Я ткнула Дэйва и попросила его разобраться в ситуации. Он закатил глаза, но послушался. Брачные клятвы — не хухры-мухры.

Дэйв посадил меня под лампочку и уставился в мой пробор. Я сразу вспомнила дни проверок на педикулез в младшей школе. Хотя первая случилась у меня аж в детском саду: медсестра надела латексные перчатки и сказала нам всем сесть в позе лотоса на ковре и ждать. Мы опустили подбородки к груди и спокойно ждали, пока она всех осмотрит.

Я жутко боялась: что же она будет делать? Но тут подошла моя очередь, и виртуозные руки опустились мне на затылок. Глаза у меня закатились, а руки покрылись мурашками, пока медсестра разделяла мои волосы на маленькие пряди и просматривала каждый миллиметр моего скальпа. Проверка на вшивость, подумала я, должна длиться вечно. Ничего нет приятнее выявления паразитов.

С того дня я всегда радуюсь, когда вижу медсестру в латексных перчатках (хотя это подводило меня, и не раз).

Одно время мы с друзьями играли в «проверку на вшивость», когда оставались друг у друга ночевать. Каждый по очереди был то медсестрой, то потенциальным педикулезником. Не могу даже представить, что думали родители, услышав наши разговоры. «Не-е-ет, теперь моя очередь, ищи у меня вшей!» Они, наверное, решили, что я хочу стать медсестрой. А я хотела быть взрослой тетей, которая ходит на массаж.

Повзрослев, я познала еще один вид ласк: когда бойфренды гладят по голове. Я всегда хотела сказать, что они неправильно все делают. Ласкать волосы надо с целью, с позицией. Их поглаживания были ни рыба ни мясо. Если бы я была не такой застенчивой, я бы им сказала, что мне нравится: «Представь, что ты ищешь на мне вшей!»

(Я к чему: прекрасно понимаю, как в детстве складываются сексуальные фетиши.)

«Я ничего не вижу», — сказал Дэйв и выключил свет.

Следующие две недели прошли в тревоге. Я не была уверена, что вши у меня заведутся, но также не хотела глупить и игнорировать факт присутствия вшивых детей у нас дома. Я приняла все меры предосторожности. Бирюзовое бархатное кресло отправилось на карантин как потенциальный источник заразы. Мне плевать, что наука утверждает, будто бы заразиться вшами можно только прямым контактом голов.

Я начала с базовых знаний. Вошь может отложить до шести яиц в день. Она может выживать под водой в течение нескольких часов. Эпидемии чаще всего случаются в школах в сентябре (как раз шел сентябрь), потому что дети возвращаются с долгих каникул и сразу обмениваются головной фауной. Постепенно я узнавала про брачные ритуалы вшей. Всё больше и больше. Эта информация не могла мне никак помочь, но остановиться было невозможно. Выяснились жуткие вещи. Если вошь умирает во время совокупления, пара не может рассоединиться. Выжившая вошь должна таскать тело погибшей вши, присоединенной через гениталии, весь остаток своих дней. Не знаю, трагично это или прекрасно, но умереть в отверстии возлюбленной гораздо романтичней, чем в ее объятиях.