55 Гудвин - Лорд Здец, принцесса и полпринца в придачу

Приободрённый этим открытием, я попытался, по примеру упомянутого сэра Макса, извлечь чашку чая из-под подушки. Хрен! Мой мозг, упрямый реалист, отказывался добавить чуток волшебства в происходящее.

Слуга, всё это время почтительно топтавшийся рядом с кроватью, смотрел на мои манипуляции с подушкой с вежливым интересом. Я собрался с силами и сформулировал новый запрос:

– Горячий травяной напиток, – и, подумав, уточнил: – Для бодрости.

Слуга молча кивнул и удалился. Насчёт успеха его новой миссии я сильно не обольщался – перед тем, как он припёр глинтвейн, мне тоже казалось, что я всё понятно объяснил. Не исключено, что теперь мне притащат приправленное кипятком сено с замковой конюшни, но попытка не пытка.

Линн тем временем принимала ванну. Возле камина установили большую деревянную лохань, служанка натаскала туда воды (учитывая, что в холодной комнате пар от неё шёл очень недолго, как минимум прохладной, если вовсе не ледяной), и Линн забралась туда прямо в длинной нижней сорочке. От двери лохань была отгорожена ширмой, зато мне открывался прекрасный вид.

В отличие от меня, леди явно не боялась холода, и я смотрел на неё с откровенным удовольствием. Тонкая мокрая ткань облепила красивое тело, сделав его похожим на изящную античную статую – фигурой Линн напоминала Джессику Бил, какой она была в “Легком поведении”. Округлая высокая грудь, острые от прохлады соски… Счастливчик Тау! – вздохнул я про себя и принялся представлять, каким бы мог быть секс у этих двоих. Как Тау обхватывал бы эту грудь большими чуть шероховатыми ладонями, целовал длинную шею, а Линн…

Мой мысленный порнофильм (фантазия в галлюцинации – вот я псих!) был прерван возвращением служанки, которая принялась драть роскошные волосы Линн каменным гребнем. Кто-то, возможно, не обратил бы на это внимания, но я не был бы сыном своей матери, если бы не усвоил с детства – мокрые длинные волосы ни в коем случае нельзя расчёсывать. А этот процесс даже расчёсыванием трудно было назвать – дура-служанка просто выдирала золотые пряди, будто пух из козы вычёсывала.

– Эй! – я вскочил прямо на холодный пол, быстро подошёл к лохани и отобрал у служанки гребень. Та с испугом от меня отпрыгнула. – Вы свободны, – я постарался сказать это как можно спокойнее, чтобы компенсировать свой импульсивный поступок. Служанку как ветром сдуло.

– Зачем вы напугали Эдну, лорд Фей? – возмутилась Линн.

– Зови меня Алексом, ладно? – попросил я её. Потрогал воду – как я и подозревал, ледяную, и потребовал: – Вылазь, пока не простыла. Догадываюсь, что ты привыкла, но, готов спорить, у вас тут немало народу умирает от простуды.

– Случается, – пожала плечами Линн. – Но что же теперь – не мыться?

– Уже вымылась, – буркнул я, раскрывая большую чистую простынь, которая, видимо, призвана была заменить полотенце. Поднял её повыше, зажмурился и добавил: – Я не смотрю! Снимай свою ночнушку, или как это называется. В мокрой одежде ходить тоже вредно.

Линн хмыкнула, послышался плеск, и я почувствовал, как она забрала у меня простынь и вышагнула из лохани.

– И что мне делать теперь с мокрыми волосами? – спросила она насмешливо.

Я открыл глаза – простыня на Линн стремительно намокала под тяжестью длинных прядей.

– А чем ты их обычно вытираешь? – спросил я, оглядываясь по сторонам.

– Простынёй, – она кивнула на ткань, в которую была завёрнута.

Я вздохнул и попытался стянуть простынь с кровати, но она прочно застряла на матрасе – пришита к нему что ли? Пришлось снять собственную сорочку (при виде голого меня Линн ойкнула) и быстро перемотать ею мокрые волосы. В дверь постучали, раздался голос моего слуги. Линн резво юркнула в кровать и загородилась пологом. Я осмотрелся в поисках какой-нибудь тряпки, чтобы прикрыться, но потом плюнул – снова напомнил себе, что это моя галлюцинация, так какого чёрта я буду тут церемонии разводить?

Слуга не выказал никакого удивления по поводу моей обнажёнки, поставил на тумбочку у кровати чашку с очередным дымящимся напитком и поинтересовался, можно ли приступать к одеванию. Я с трудом его понял, но в итоге сообразил – он не просто слуга, а что-то вроде камердинера. Объяснил ему, что оденусь сам (вот тут он удивился), и отправил прочь.

– Так, – сказал я, открывая полог, за которым пряталась Линн. – У тебя найдётся какое-нибудь косметическое масло? Ну, такое, чтобы вкусно пахло?

– Масло найдётся, – церемонно ответила Линн. Она уже забралась под одеяло, натянув его чуть ли не до ушей, и завернула волосы в простыню. – Но если вы не намерены консумировать брак, лорд Фей, может быть, оденетесь?

– Да не собираюсь я ничего консумировать! – возмутился я. – Но и мокрое надевать не собираюсь, – добавил твёрдо, проигнорировав ночнушку, которую она стянула со своих волос.

– Так надевайте сухое, – она кивнула в сторону кресла у камина, и я заметил на нём аккуратно разложенный костюм.

Дневная сорочка едва прикрывала задницу, и вместо штанов пришлось натянуть что-то вроде узких колготок.

– Ну? – спросил я, подойдя к кровати со стороны Линн. – Так ты меня допустишь к своим волосам?

– А вы знаете, как обращаться с гребнем? – она смерила меня скептическим взглядом.

– В детстве часто наблюдал за маминым парикмахером… Слугой для причёсок, – нашёлся я. Это была правда, но не вся – я действительно с детства любил смотреть, как делают причёски, причём не только матери, но и партнёршам по танцам. Благодаря танцам же научился плести косы и сооружать сложносочинённые пучки и корзинки, а в Академии взял дополнительный курс по гриму, куда парикмахерские навыки тоже входили. – Так что там с маслом? – напомнил я. – Найдётся? Иначе, боюсь, мы это не прочешем… – я сел на кровать и осторожно выпутал из копны волос длинную – чуть ли не до колен Линн прядь. Это могло бы смотреться красиво, но увы! – волосы больше походили на мочалку.

– Сомневаюсь, что это и с маслом получится, – скривилась Линн. – Только Эдне хватает сил и терпения хоть как-то их прочесать, но и то – без воды не обойтись.

Я попытался распутать кончики, и понял, что в чём-то Линн права – прочесать эти колтуны без повреждения волос невозможно. Предложил:

– Почему бы их просто не остричь? Они всё равно останутся длинными, но…

Линн возмутилась:

– Чем длиннее, тем красивее!

– Вот этот пук соломы, по-твоему, красиво? – я помахал перед её лицом спутанной посечённой прядью.

– В причёске не видно! – заупрямилась Линн.

– Доверься мне, – попросил я – очень уж хотелось хотя бы повозиться с её волосами – раз переспать не светит. – Если я их остригу, сделаю тебе такую причёску, какой у тебя наверняка не было! Королевскую.