Александр Кира - Санузел

Удивительна в этой фантазии ее необычная стойкость. Девушки-подростки, девушки студенческого возраста и еще старше иногда изучают себя во время мочеиспускания, чтобы «понять, откуда на самом деле течет моча» {24} .

Альберт Эллис замечает, что связь между выделением и сексом подразумевается

…практически в каждом заявлении о скатологии в ХХ веке, при любом отношении к ней: главная причина того, почему такие вещи считаются изначально плохими, смешными или волнующими, — это их сексуальный подтекст. Моча и фекалии действительно до некоторой степени с точки зрения эстетики и обоняния неприятны, но лишь небольшая часть весьма эмоционально выражаемого отвращения, которое современные американцы испытывают к туалетной тематике, вызвана только этими свойствами: в гораздо большей степени отвращение связано с сексуальными коннотациями {25} .

С другой стороны, высказывалось мнение, что проблема скорее в «катастрофическом открытии молодого человека: органы пола — это те же самые презренные органы выделения». Еще один специалист пишет: «Если бы вульва и влагалище находились у женщины между лопаток, а мужчина имел отдельный орган для полового сношения, никак не связанный с выделением, едва ли женщины относились бы к сексу так, как иногда бывает» {26} .

С практической точки зрения не стоит и пытаться разрешить этот вопрос первородного греха, потому что результат всегда один: выделение и секс остаются связанными между собой, табуированными темами. Поэтому легко понять, как акт выделения может бессознательно ассоциироваться с нарушениями моральных запретов, укорененных в нашей культуре: например, не трогать свои гениталии прилюдно, закрывать эту часть тела от посторонних взглядов. И среди женщин, и среди мужчин распространен довольно сильный страх мочиться громко — по крайней мере когда известно, что могут услышать другие; вероятно, и это имеет отношение к сексуальным ассоциациям мочеиспускания. Мужчина, который громко мочится, как бы демонстрирует, что держится за свои половые органы, и оповещает всех, кто может слышать, что у него есть пенис. Отсюда важное для дизайна следствие: мужчины обычно пытаются отойти подальше, чтобы их не услышали. Женщине помочиться не так просто, поэтому они часто маскируют нежелательные звуки, включая воду в раковине. К таким же уловкам прибегают для того, чтобы скрыть звуки дефекации, хотя здесь мотивацией, вероятно, в большей степени служит «отвратительность» процесса.

Разумеется, главным образом такие ухищрения успокаивают того, кто пользуется туалетом, и не обманывают тех, кто находится поблизости, — хотя, возможно, они благодарны за то, что их слух ничто не смущает. В домах, где несколько человек пользуются одним санузлом, маскирующие звуки заодно могут обозначать, что туалет занят и сидящему там нужно уединение.

Ассоциирование выделительных функций с половыми — предположительная причина того (по крайней мере отчасти), что многие женщины резко возражают против установки в доме писсуара. Такое приспособление слишком явственно принадлежит одному полу, одному органу, одной функции, постоянно напоминает о разделении полов и, возможно, об определенном мужском равнодушии в процессе мочеиспускания. Если развить эту мысль, то обладание писсуаром можно счесть излишним «баловством» для гениталий, и это покажется странным большинству из нас. Вспомнив фрейдистские символы, писсуар можно трактовать как репрезентацию влагалища — и как форму, и как функцию принесения «облегчения», «разрядки». «Действительно освежающая пауза!» — шутят какие-то остряки. Впрочем, почти четверть респондентов хотели бы иметь дома писсуар и уже целая треть считала, что он необходим, если в семье есть мальчики {27} . Самое важное в этой полемике, вероятно, то, что реакции на установку писсуара дома так резко различались, и природа чувств у тех, кто отзывался отрицательно, не вызывала сомнений. Хотя о причинах ответов не спрашивали, здесь, без сомнения, сыграло роль что-то более существенное, чем вопросы цены или места в санузле. Интересно, что мужчины реагировали на вопрос так же полярно. Многие с негодованием утверждали, что он им не нужен (даже если налицо доказательства обратного). Внешне это напоминает реакцию человека, который возмущен тем, что его зря обвинили в неряшестве; но можно предположить, что ее подоплека — раздражение человека, которого уличили (особенно если он мочится мимо унитаза намеренно).

Хотя связь «выделение — секс» нагляднее всего проявляется в отношении к мочеиспусканию, ее легко найти и в отношении к дефекации. Дефекация не просто приятна — многим она приносит чувственное удовлетворение.

Дефекация не считалась чем-то нечистым, она совершалась открыто; это было естественное отправление, сравнимое с оргазмом… Испражнение и совокупление можно было сравнить и по-другому, и такое сравнение нравилось мне куда меньше… Когда я сказал, что совокупление, в отличие от мастурбации, приносит удовольствие двоим, а испражнение если и приносит удовольствие, то только одному, я получил кроткий ответ: «Откуда же знать, что чувствует другой? Всегда знаешь только, что чувствуешь сам» {28} .

С одной стороны, дефекацию оттягивают до последнего момента, чтобы испытать максимальное «облегчение»; с другой — многие люди, часто неосознанно, используют слабительные и клизмы, чтобы достичь более острых ощущений. Если бы они поняли смысл своих действий, это бы очень их смутило.

Нужно отметить, что анус служит и для выделения, и для секса, так что двойственность взглядов и реакций тут неизбежна. Это не только главный орган дефекации, но и отверстие, которое можно стимулировать или пенетрировать языком, пальцами, пенисом в гетеросексуальных и гомосексуальных отношениях. Если читатель сочтет это редким отклонением, пусть вспомнит о старых популярных шутках, когда друзья хватают друг друга за ягодицы. Количество сексуальных практик, задействующих анус, — от свечей с наркотиками до клизм с алкоголем, — ограничено только человеческой фантазией {29} .

Для некоторых даже сам акт дефекации становится эротической стимуляцией:

В парижских борделях устраивают специальное развлечение для тех, кого сексуально возбуждает вид дефекации: ставят tabouret de verre [25]со стеклянным полом, из-под которого можно в подробностях наблюдать, как испражняется женщина. Добавим, что об эротической природе такого представления пишет в своих романах еще маркиз де Сад {30} .

Есть сведения, что подобный спектакль несколько лет назад показывали и в некоем экспериментальном театре в Нью-Йорке.

Мы не хотим сказать, что чувство физического здоровья или удовлетворения после мочеиспускания или дефекации означает извращенные сексуальные наклонности, но это признак того, насколько тесно связаны две эти области и с какой легкостью люди могут их путать. Впрочем, Хэвлок Эллис пишет: «Нет такого телесного выделения или продукта, по поводу которого люди не могли бы прийти в экстаз». Нет и части тела, которая кому-нибудь не приносила бы сексуального удовлетворения, — и разумеется, нет части тела или телесного процесса, которые кто-нибудь в то или иное время не нашел бы оскорбительными.