Александр Кира - Санузел

Отсутствие «полового» разделения и «уединения от» причиняет страдания многим американцам и британцам, выезжающим за границу. Женщина, зашедшая в общественный туалет, в конце концов обретет визуальную приватность, добравшись до вожделенной кабинки, но ей придется пройти мимо ряда незакрытых мужских писсуаров. У нее нет «уединения от» мочащихся мужчин. Но и мужчине приходится мочиться на виду у проходящих мимо женщин, а бывает, что на виду у женщины-уборщицы. В обоих случаях путешественник (представитель другой культуры) сталкивается с грубым нарушением норм приватности. Например, на Олимпиаде 1972 года в Мюнхене некоторых американских спортсменов, говорят, приводили в замешательство общие для мужчин и женщин раздевалки и туалеты.

Эти психологические риски туризма влияют на нас по-разному. С одной стороны, выходят книги наподобие «Туалеты в Европе: что нужно знать туристу» (Johns in Europe — Toilet Training for Tourists) , где текст и фотографии призваны подготовить американского путешественника к «ужасам» впереди. С другой стороны, в тайских путеводителях тайскому путешественнику советуют не взбираться на отвратительный, шумный западный унитаз с ногами и не садиться на корточки. В путеводителях по Японии мы указываем, что западный путешественник ни в коем случае не должен мыться в японской ванне. А путешественник-японец знает: ему придется забыть, что дома он не моется в ванне, и поступить подобно жителю Запада, хотя это грязно и неприятно {7} .

Схожую реакцию, правда не столь сильную, мы ощущаем в общественных банях, где нравы и привычки представителей одной культуры могут по меньшей мере вызвать смущение у представителей другой. Правда, это редко влечет серьезные последствия — просто потому, что те же американцы не попадают в японские бани или финские сауны случайно: они идут туда, зная, чего ожидать. Так что они могут быть морально готовы к присутствию в бане посетителей или служителей другого пола, не говоря уж о необычных и разнообразных физических ощущениях от самой процедуры.

Если во всех подобных обстоятельствах нам необходимо «уединение от», оно достигается с помощью так называемого гражданского невнимания (термин Эрвина Гоффмана). Специальное, осознанное избегание встречается во многих культурах и ситуациях: это означает, что мы стараемся не следить за поведением других людей и особенно (за одним исключением, о котором речь впереди) не встречаться с ними взглядами. Мы, насколько возможно, не обращаем внимания на присутствие других людей, но в то же время признаем, что они рядом: стараемся не нарушить их приватность. Хороший пример такого механизма — то, как ведет себя персонал советских ресторанов. У советских официантов есть сбивающий нас с толку обычай рассаживать на все свободные места посетителей, которые незнакомы друг с другом. Пара, севшая за стол на четверых, может рассчитывать на приватность, только если закажет еще два обеда или если будет соблюдать по отношению к неизбежным двум соседям гражданское невнимание.

Кроме того, эта ситуация — хороший пример появления определенных пространственных и территориальных проблем. В самом деле, когда две пары сидят одна напротив другой за прямоугольным столом, люди находятся не ближе, чем участники обычного банкета: во всем мире за банкетный стол сажают рядом незнакомцев, которым тоже приходится соблюдать гражданское невнимание. Но если стол квадратный или круглый, то немедленно обостряются вопросы разделения и удержания территории, появляются непрошеные связи между парами; часто это вызывает у всех обедающих крайнее раздражение.

Ситуация гражданского невнимания — вероятно, единственная, в которой мы ведем себя так же «вежливо», как привыкли вести себя англичане или японцы. Мы инстинктивно понимаем, что работа тонких поведенческих механизмов, гарантирующих приватность нам и соседям, зависит и от них, и от нас. «Уединение от» в этом случае становится и «уединением для».

Если понаблюдать за паттернами поведения в любом мало-мальски вместительном мужском туалете, станет ясно: почти всегда мужчина, который хочет воспользоваться писсуаром, первым делом постарается найти такой, рядом с которым писсуары тоже свободны. Уже во вторую очередь он будет искать писсуар, который почище. Только если туалет переполнен, мужчина согласится сносить слишком тесное соседство с другими {8} . Если он нарушает данный паттерн, это сразу же выглядит подозрительно и вызывает у других беспокойство, агрессию и тому подобное. Это касается, хотя и в меньшей степени, также унитазов и раковин. Предполагается, что по возможности человек будет избегать не только визуального, но и какого-либо физического контакта с другими. Такое поведение отчетливее всего проявляется в общественных гигиенических заведениях, но оно же действует в других «общественных» местах: в автобусе, метро, на скамейке в парке.

Впрочем, существуют любопытные и говорящие примеры прямо противоположного поведения, особенно в ситуациях, когда людей заставляют поневоле существовать в интимной обстановке. Так, на войне, в армии, в закрытой школе складываются тесные братства. Один автор рассказывал о пережитом на Второй мировой войне:

Все туалетные табу на время войны были отброшены. У нас была одна уборная на пятьдесят человек, и мы все по очереди чистили ее. Целая симфония из потуг, запахов, звуков сливаемой воды! На кабинках не было дверей, уединиться у писсуара было невозможно. Справлять естественные потребности означало подвергаться громогласной и подробнейшей критике: товарищи безжалостно отзывались о ваших половых органах; оценки были разными — от насмешек до чистого восхищения. Сыпались остроумные замечания о том, как вы испражняетесь; в ученых сносках уделялось внимание и манере выпускать газы. После дискуссий со знатоками вы по-новому смотрели на свою технику мочеиспускания: какой рукой держишь? а может, обеими? а может, вообще без рук? а сохраняешь ли при этом невозмутимый вид? Скоро мы научились браво размахивать гениталиями и хвастаться своей туалетной изощренностью. А к тем, кто скромничал, моментально и навсегда приклеивался ярлык: гомик {9} .

«Уединения для» в строгом смысле в общественном туалете можно достичь примерно так же, как дома. Для этого туалеты располагают так, чтобы они выглядели как можно скромнее и незаметнее, используют отвлекающие звуки (чаще всего — шаблонную музыку), проводят вентиляцию и прочее.

Однако иногда проектировщики общественных туалетов слишком увлекаются, особенно в части незаметности. Многие туалеты настолько незаметны, что случайный прохожий их не найдет. Несколько лет назад в Великобритании проводилось исследование общественных заведений, и авторы писали: