Мойша Шпиндэль - Таки еврэйский анекдот

Второй вопрос: «Какой главный орган советской женщины?» Товарищ Рабинович ответил правильно: «журнал «Работница». А вы что написали?…

И наконец, третий вопрос: «Где у женщины самые курчавые волосы?»

Товарищ Рабинович ответил совершенно правильно: «В Африке». А вы что написали?…

Рабинович смотрит в зеркало:

— Один из нас определенно стукач!

На политзанятиях Рабинович задает вопрос:

— Вот вы говорите, что все так хорошо, а куда девалось масло?

— Я подумаю и отвечу в следующий раз, — говорит руководитель.

В следующий раз поднимает руку другой.

— Вы, вероятно, хотите спросить, куда девалось масло? — обращается к нему руководитель.

— Нет, я хочу спросить, куда девался Рабинович?

К директору Одесского оперного театра приходит посетитель и предлагает:

— Я за двести долларов могу делать массаж всем вашим балеринам.

— Уже договорились! Деньги при вас?

В Одесском порту капитан корабля кричит:

— Боря, ты там внизу?

— Да.

— И что ты там делаешь?

— Ничего.

— А Рома с тобой?

— Да.

— И что он делает?

— Он мне помогает.

Приезжий в Одессе заходит в магазин. Обращается к продавцу:

— Товарищ, у вас есть лезвия для бритья?

— Нет!

— Почему ты ему сказал «Нет»? — удивляется другой продавец, — у нас же полно лезвий!

— Раз он назвал меня товарищем, пусть бреется серпом!

На Привозе приезжая девушка спрашивает местную даму:

— Вы цыганка?

— Нет, я одесситка!

— Надо же, такая черная… А вы гадать умеете?

— В Одессе все умеют гадать!

— Погадайте мне, — протягивает руку.

— У вас, красавица, большое горе… Очень большое. Вы неожиданно потеряли мужа или любовника…

— Но я еще девушка, — смущается приезжая.

— Ну, значит, это был кошелек.

Из разговора на Привозе:

— Кофе — черная смерть, мясо — жирная смерть, сахар — белая смерть. Кругом одна смерть. Говорят, что полезно только голодание!

— Ну вот, Сема, и после этого вы еще будете утверждать, что в нашей стране не заботятся о людях!

В центре Одессы старый еврей торгует газировкой. Жара. Очередь:

— Мне, пожалуйста, стакан газировки.

— Вам с клубничным или вишневым сиропом?

— Без сиропа!

— Без какого?

При въезде в Одессу инспектор ГАИ останавливает «Жигули»:

— Водитель, почему у вас не горят задние фонари?

Перепуганный водитель выскакивает из машины и хватается за сердце.

— Да не волнуйтесь вы так, — успокаивает его инспектор, — это же ерунда, дело поправимое!

— Хорошенькое дело! Пустяк? А где мой прицепной фургон? Где мои дети? Где жена и теща?

Две соседки в одесском дворике:

— Софа, как жизнь?

— И не спрашивай! Что-то последнее время сердце стало пошаливать, давление поднялось, ноги устают…

— Что ты говоришь? А я сама видела, как от тебя разные мужики выходят.

— Ой, не говори! Одно место здоровое, и то все завидуют!

В одесском трамвае:

— Куда прешь, интеллигент? Еще очки нацепил!

— Откуда вы знаете, что я интеллигент? Может, я такой же хам, как вы?

В Одессе на Дерибасовской встречаются две еврейки, и одна другой говорит:

— Сарочка, ты ничэго не замечаешь?

— А что я должна замечать?

— Я только что била у косметолога, и он мине посоветовал ходить без лифчика…

— Так ты же когда без лифчика ходишь, у тебе морщины на лице разглаживаются.

Одесса. Стоянка такси. В одну из автомашин заглядывает еврей:

— Скажите, сколько стоит доехать до Дерибасовской?

Таксист:

— Пять рублей.

— А если я поеду с Мойше?

— А мне без разницы — с Мойше или без Мойше. Все равно пять рублей.

Еврей обрачивается и кричит человеку, стоящему неподалеку:

— Говорил я вам, Мойше, что вы ничего не стоите!

— Ви едите фиш из ложкой или из вилкой?

— Ой, мине все равно, лишь бы да!

— Вы мне будете рассказывать о родственниках!

Вот ко мне в прошлый четверг приехал мой любимый дядя Изя из Могилева, который в свои 96 лет ни разу не был в Одессе.

Скажу вам честно, что, когда он приехал, я понял, что я любил его именно за это.

И только мы выехали на дачу, как он спрашивает:

— Фимочка, скажи мне, это море?

— Да.

— А что здесь было до революции?…

Одесса, рыбный ряд. Две женщины — одна торгует бычка, другая, соответственно, его продает.

Первая:

— А что, у вас бычок свежий, еще живой?

— Нет, он уже умер — философски, с достоинством.

— То-то я удивляюсь на цену — вы ему на похороны собираете?

Пожилой еврей приехал из местечка в Одессу и долго наблюдает за регулировщиком на оживленном перекрестке.

Наконец не выдерживает и подходит:

— Я очень извиняюсь, с кем это вы все время разговариваете?

Еврей стоит на Дерибасовской, в каждой руке по арбузу.

Подходит турист и спрашивает: «Извините, как пройти на Дерибасовскую?»

В ответ — «Подержите арбузы!», и, когда руки освободились, крик души: «Но ви же на ней стоите!!!», сопровождаемый жестикуляцией.

Одна одесская еврейка средних лет — другой:

— Вот эта молодежь! Вчера приехал двоюродный племянник Боря из Житомира, я приготовила фаршированную щуку, собрала стол, они с моим Арончиком поели, выпили, а ты знаешь моего Арончика, он таки меры не знает! Ну и завалился спать. А Боря все ворочается, ворочается на диванчике, а потом робко так спрашивает:

— Тетя Циля, можно?

— Ну как можно, ведь тут Арончик.

А потом думаю, ведь он спит, как бревно, ну и отвечаю:

— Таки да, но только быстро…

И ты знаешь, что сделал этот потцмонтек? Он встал и… СОЖРАЛ ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ РЫБУ!!!!

Как-то, еще в дореволюционные времена, в одной из синагог Одессы шел молебен.

Перед одной из молитв половина молящихся встала, а другая половина осталась сидеть.

Те, что сидели, начали кричать вставшим, чтобы они сели, а стоящие требовали, чтобы сидящие встали…

Рэбэ не знал, что сказать, и решил обратиться за советом к старому Мойше, который был основателем этой синагоги.

Он пригласил с собой по одному представителю от «стоящих» и «сидящих», и они отправились выяснять, какой традиции следует придерживаться во время молебна.

«Стоящий» спросил старого Мойше:

— Стоять во время этой молитвы — это наша традиция?

— Нет, — ответил старый Мойше, — это не наша традиция.

«Сидящий»:

— Значит, сидеть во время этой молитвы — это наша традиция?

— Нет, — снова возразил старый Мойше, — это тоже не наша традиция.