Владимир Котенко - Служебный гороскоп

Я как-то подрядился в медицинский институт мясо есть. Конечно, трудно было втереться. Конкуренция. Тем более должность — не бей лежачего. Двигай челюстями — вся задача. Но крестная помогла, воткнула. Она у меня больше чем доцент. Она в том вузе уборщицей служит. На профессорском окладе. Ученые меня спрашивают:

— Справитесь? Это только кажется, что работа легкая, а в самом деле очень трудная. Надо четыре раза в день съесть кило мяса. Утром говядина, в обед свинина, полдник из баранины, а на ужин курятина.

Я говорю:

— А плата какая?

— Сто рублей.

Я в уме прикинул, затылок почесал. Четыре раза по кило…

— А цена мяса у вас какая?

— Магазинная — три рубля кило.

Значит, в день четыре кило. Итого — двенадцать рублей.

— Вообще-то дороговато выходит, — говорю, — но согласен. Ради науки чего не сделаешь. Буду вам платить.

Они смеются.

— Вы нас неверно поняли. Это мы вам платить будем.

Я вовсе растерялся.

— Значит, я буду есть ваше мясо, а вы мне платить?

— Точно. Вы будете у нас нечто вроде подопытного кролика. У нас эксперимент. Мы исследуем вред мяса для организма человека. Мы вас будем кормить и наблюдать за вами с помощью приборов.

— А что, мясо вредное?

— Да, очень.

— Ладно, — говорю, — я согласный. Пусть мне будет хуже. Немедленно несите.

Они улыбаются.

— Не сейчас. Начнем завтра. Но одно условие: дома ничего не кушать, вы головой отвечаете за чистоту эксперимента. Тут один до вас работал, имел привычку дома блинами завтракать. Пришлось его уволить. Не подведете?

— Не подведу.

Домой вернулся, жене рассказал, она вздыхает:

— Везет дуракам! Каждый день по четыре кило. А если, скажем, аппетита нет? Тогда как? Домой разрешат взять чего не доел?

— Не знаю. Может, разрешат.

Утром на голодный желудок бегу на работу. Аппетит нагуливаю. Нагулял. Даже зубами щелкаю. Вбегаю, кричу:

— Где мое мясо?

Они мнутся. Профессор покраснел, говорит, ковыряя спичкой во рту:

— Прошу прощения. Я сегодня дома забыл позавтракать. А тут говядина на глаза попалась. Не выдержал, сам съел. Ну ничего, в обед получите.

В обед мою порцию съел кандидат наук. Ну, думаю, хоть на полднике отыграюсь.

И правда, внесли блюдо, а на нем огромный дымящийся кусок баранины. И жир капает. Кинулся я к блюду, но меня аспирант опередил, он только из студентов вышел, еще не отъелся. Зарычал, унес мой кусок в зубах.

Ну, думаю, ужин я никому не отдам. Буду драться, кусаться, бодаться, но свое законное съем. Тем более во рту с утра ни крошки, всего себя для эксперимента блюду.

Вечером лаборант пошел получать курятину. Приносит одни голые кости. Бросил мне их на стол, говорит:

— Ешь.

— А где мясо? — спрашиваю.

— На костях.

— Нету.

— Как же, было. Давай покажу.

Очки напялил, долго искал, кость исследовал, даже ей в серединку подул, но ничего не выдул.

— Было мясо, было. Я сам видел, а куда делось — не знаю.

И в глаза мне не смотрит. Махнул я рукой, домой ушел. Попросил у жены поесть, а она не дает.

— Столько есть вредно. Попей чайку. Тебя, верно, жажда мучит.

— Какая там жажда, — говорю. — Дай щей понаваристей.

Умял кастрюльку щей, кашу, хлеб, все остальное. Жена усмехается.

— Даже не думала, что от мяса такой аппетит.

На другой день у заведующего кафедрой был день ангела, ему домой мясо увезли. Так и пошло: то у кого-нибудь свадьба, то поминки, то именины, то складчина — закуска требуется. Раньше мне хоть кости лаборант кидал, а потом стал их на холодец уносить. Зато в конце каждой недели приносят ведомость:

— Распишитесь за съеденное вами мясо.

Здорово я исхудал на этой новой работе, но, слава богу, через три месяца эксперимент кончился. Стали защищаться.

Показывают меня комиссии.

— Снимите рубашку, — приказывают. — Вот, посмотрите на ребра этого подопытного человека. Кожа да кости. И это за три месяца. Вот до чего доводит обильное, чрезмерное потребление мяса.

Услышал я эти слова, по телу дрожь пошла.

— У него и нервы не в порядке, это тоже от мяса.

У меня голова закружилась, я на пол рухнул. Они говорят:

— Не правы те, кто утверждают, будто мясо прибавляет силы. Взгляните на этого человека. Его не держат ноги.

Комиссия языками цокает.

— О да! Мясо и в самом деле вредно. Необходимо срочно опубликовать результаты исследований. Чего зря людям в очередях стоять?

Быстренько защитили они свои диссертации и на банкет побежали мое мясо доедать.

Теперь они собираются вред сливочного масла изучать. Меня опять зовут. Не знаю, идти или подсолнечным перебиться?

Ангел-хранитель шел по иерархической лестнице на прием к всевышнему, снедаемый плохими предчувствиями.

— Ну как дела, Иван Иванович? — по-божески раскрыл ему навстречу объятия всевышний.

— Как сажа бела, — вздохнув, ответил ангел-хранитель. — Мой подопечный голову сломал.

— Ай-ай-ай! Что же ты недоглядел?

— При чем же тут я, если он в альпинисты подался?

— Что же мне теперь с тобой делать? Бросим мы тебя за это в горячий цех. Назначим ангелом-хранителем черта.

— Как же мне, честному приличному ангелу, быть опекуном черта, господи? — возмутился ангел-хранитель. — Уж лучше в ад. Да и неужто у чертей тоже бывают ангелы-хранители?

— У каждого есть свой ангел-хранитель. Даже у черта. Сегодня получишь подъемные и спустишься в ад… Хотя постой, я тебе на дорожку напутственную речь скажу.

Всевышний встал, принял соответствующую позу.

— Бог — это добро, а ты его глашатай. Не иди ни на какие компромиссы, будь до конца принципиален. Ангел-хранитель обязан беречь и защищать своего подопечного. Ну, с богом!

В тот же день ангел-хранитель спустился в ад. Дорога в преисподнюю была вымощена благими намерениями, идти было легко. Ад — это большое, хорошо налаженное производство. Звонили краны, сопели форсунки, громыхал конвейер, ручной труд отсутствовал, если не считать, что конвейер сломался, газ к форсункам не подвели, краны еще не смонтировали.

— Где тут работник № 217? — спросил ангел-хранитель у инспектора по котлонадзору.

Инспектор указал лапой в сторону тщедушного черта в очках, увлеченно склонившегося над кроссвордом.

— Здравствуйте, — сказал ему ангел-хранитель, но руки не подал.

— А… пришел, — безразлично сказал ему работник № 217. — Полезай в котел.

— Мое место не в котле. Я ваш ангел-хранитель.

И ангел предъявил собеседнику свои крылышки вместо командировочного удостоверения.

— Я не просил о тебе, — проворчал черт.

— Знаю. Не буду утверждать, что вы мне тоже симпатичны, но, как говорится, се ля ви.

— А в чем ваша задача? — спросил работник № 217, выделывая хвостом абстрактные фигуры. — Я ведь создан для греха, дитя греха и жив грехом.