Ману Сарин - Икбал Фарук и сокровища короны

— Почему не можем?

— Вероятно, она спросит, откуда мы это знаем, и, если мы скажем, что узнали это от Фатерхауса, она решит, что мы шпионы. Или решит, что мы тоже ищем драгоценности и Золотые рога.

— Ну, мы и ищем их.

— Ты что, Икбал! Она не должна этого знать, понятно? И если мы скажем, что полиция придет завтра, они могут избавиться от всего этого. На самом деле может быть, они уже нашли все, и именно поэтому у них вечеринка.

Вдруг мы услышали:

— Хорошоооо, приветик, как дела?

Мы обернулись. Это была Ева.

— О, привет, Ева.

— А где эта милая и симпатичная часть твоей культуры? Мы просто подумали, что это такая дикая этническая принадлежность, и это просто круто, просто супержир, что вы ее привели. Мы даже говорили, что тут тоже нужно завести такие этнические культурные штуки…

— О, Ева, это была датская коза из зоопарка, и сейчас она где-нибудь на скотобойне в Гиллелее, — сказал я.

— Аргх, как это трагично, как можно бедное животное и… ты сказал это датская коза?

— Да, она родилась в Копенгагене, как мой младший брат, — сказал я, указывая на Тарика, который изо всех сил пытался мне строить рожи.

— Ну, это как-то неожиданно, да, потому что это выглядело немного, ээ, этнически.

— Ну, Тарик тоже, но все же он копенгагенец?

— Да, конечно. Ну, забей, так что ты хотел?

— О, да, мы просто хотели проверить, работает ли система освещения после того, как мы были здесь в последний раз.

— Совсем не работает. Вот почему у нас вечеринка на первом этаже, потому что только там все работает, — сказала она. Мимо нее шли молодые люди, к лестнице.

— О, не хотите на нашу вечеринку? — вдруг вскрикнула она.

— О, нет, нет, мы… мы не веселимся, во время… Рамадана.

— О, я должна извиниться. Не хотела вас обидеть, — сказала она, исчезая в толпе.

— Рамадан! Вот ты выдумал, Икбал, а она поверила.

— Да, да, давай, Тарик, давай подумаем, как мы попадаем в подвал.

— Слишком много людей пока. Пойдем в бар, а когда все уйдут, мы спустимся в подвал через маленький люк в полу.

Мы сидели на полу в баре и ждали, когда все пройдут. Проблема в том, что люди шли и шли. Наконец, Тарик заснул. Я пытался не спать, но это было невозможно. Я не знаю, как долго я спал, но вдруг меня разбудил странный звук. Казалось, что звук шел снаружи. Я быстро проснулся, но упал на одеяло, которым кто-то нас укрыл ночью. Еще в одном углу спали два-три парня с двумя собаками.

— Проснись, Тарик, — потряс я брата. Мне казалось, что я не совсем проснулся, и все еще вижу сон.

— Где мы, Икбал?

— Мы в Молодежном доме, и мы заснули в баре, пока ждали, помнишь? Думаю, сейчас раннее утро. Мы проспали всю ночь, и вечеринка закончилась.

— Но, Икбал, что это за странный звук?

— Я не знаю, но я пойду на улицу и проверю.

Я выбежал из комнаты и вышел через дверь на Ягтвей. Два больших вертолета висели в воздухе над Молодежным домом, и дорога была заполнена полицейскими автобусами, которые медленно ехали к дому. Я поспешил обратно к Тарику, который снова заснул.

— Тарик, просыпайся, черт возьми! Полиция едет, чтобы штурмовать дом! Нам нужно спуститься в подвал и найти драгоценности сейчас!

— А, что? Ну да, да, хорошо, всего пять минут. ЧТО?

Тарик резко проснулся и встал. Мы проскользнули с другой стороны бара, осторожно открыли крышку подвала и поползли по лестнице, не забыв закрыть люк за собой. Вскоре мы стояли в первой из больших раскопанных комнат. К счастью, там был свет.

— Давай, Тарик. — мы прошли через темный длинный коридор во вторую комнату.

Потом мы прошли еще туннель и добрались до комнаты, где молодые люди искали сокровища. После темноты туннеля, тусклая лампочка почти ослепила нас.

— Давай проверим, Икбал. Очевидно, они еще ничего не нашли, потому что в яме все еще лопаты и мешки с землей.

— Да, просто яма стала намного глубже, — сказал я. — давай-ка теперь начнем искать мы!

Я схватил лопату и прыгнул в яму. Тарик последовал за мной, а затем мы начали копать изо всех сил. Мы рыли и рыли, когда услышали грохот и шум, в дом ворвались собаки.

— Черт, чувак, это, наверное, полиция, которая вышвыривает молодежь, — сказал Тарик.

— Это означает, что нам надо подналечь, Тарик, потому что Бёрге может скоро появиться.

Внезапно моя лопата ударилась о что-то твердое. Казалось, о кусок дерева. Мы уставились друг на друга, и опустились на землю.

— Как думаешь, что это, Икбал?

Мы стали рыть руками, пока не появилась коричневая коробка с золотыми петлями.

— Черт, вот это жесть! — прошептал я и поднял коробку.

Я стряхнул землю, мои руки тряслись, потом я осторожно открыл крышку и меня ослепило самое красивое зрелище, что я когда-либо видел.

— Проклятье, драгоценности ее величества! Сокровища короны!

В коробке был комплект ювелирных украшений: диадема, ожерелье, брошь и серьги с самыми красивыми драгоценными камнями, которые можно только себе представить, и все это, казалось, просто ждало, чтобы его достали из коробки после долгих лет.

— Они просто дико красивы! И так дико думать, что они были похоронены здесь во время Второй мировой войны, — сказал Тарик.

— Йепс, разве мы не должны показать, кто здесь рулит в Норребро, и найти Рога?

Мне не нужно было говорить дважды. Мы копали и копали, но, казалось, прошло сто лет, а дыра стала всего на метр глубже и силы кончились.

— Пфу, я уже не знаю, Тарик. Я чувствую себя эфиопским горняком.

— Я больше не могу, — ответил Тарик, выползая наверх.

Мы подошли к столу и посмотрели карту, которую мы нашли, когда мы впервые попали в подвал.

— Я не понимаю, тут огромный крест, где яма и мы нашли там драгоценности короны, но не Рога, — сказал Тарик.

Он держал карту перед лампочкой и интенсивно изучал ее.

— Это странно, — сказал он.

— Что? Ты понял что-то, что? Можешь ты…

— Успокойся, Икбал, твою козу, я стараюсь сосредоточиться.

— Хорошо, но концентрируйся немного быстрее, потому что полиция над нами и скоро Фатерхаус тоже обязательно придет, и, если нам повезет, они забудут своих охранников и собак. Понимаешь, Тарик?

— Да, да, возвращаемся вниз, но смотри. Тут два секретных сообщения. В них говорится, что карта принадлежит Хуберту и его братьям-охотникам, но, если я переверну эту карточку, она читается иначе. А теперь попробуй прочитать наоборот Хуберт. — Тарик поднял карту на свет.

— Черт, мужик, тре-бух. Боже, это же Бёрге фон Требух и Илзе фон Вольф Требух!

— Икбал, держу пари, что отец Бёрге, как его там, который был изгнан из Дании за измену после Второй мировой войны, был одним из братства Хуберта. Он, вероятно, предал их и был разоблачен и в конечном итоге изгнан из Дании в Германию.

— Тарик, может быть, он был нацистом?