Николай Ватанов - Метелица

— Тю! Замолчи ты, псих несчастный! — прикрикнула на него недовольная супруга.

Поехали навестить Ивана Филипповича и мы, старые его соратники.

По дороге Толя усмехнулся и сказал:

— В данном случае не спросишь; ну как, Иван Филиппович, ваши дела? Совсем поправились?

— Да, это не удобно, — согласился я. Решили вопросов о здоровье больному не задавать.

Вскоре мы подъехали к нарядному, двухэтажному дому, стоящему в глубине сада.

— Кажется здесь, — сказал я. — Однако отхватил себе Иван Филиппович именьице, нечего сказать!

— Приличный бюльдинг, — подтвердил Толя. — И выплачивать за него, вероятно, нужно всю жизнь и даже дольше!

Встретила нас в гостиной дочь Ивана Филипповича — Лена, русско-американская девушка. Она была одета по модному: в стоптанных башмаках на голую ногу, мужской ночной сорочке и в синих, смытых штанах. Волосы у нее в виде метелки были повязаны на затылке красной ленточкой. И все же девушка выглядела миловидно.

— Пришли Василий Николаевич и Толька, — вглубь крикнула и сообщила нам:

— Папка где-то близко, сейчас сюда присунет. Как, господа, поживаете?

— А, Лена! Как поживаешь, — отпарировал Толя, и разговор иссяк.

За четыре года, прожитых в Америке, семья Ивана Филипповича, советского учителя географии в городе Ессентуках, обросла недвижимым и движимым имуществом. Процесс первоначального накопления протекал естественно и незаметно. Началось с переезда из Нью-Йорка в поселок на Лонг-Айланде и покупки там усадьбы. Затем были разновременно приобретены нужные и ненужные предметы: рефрижератор, стиральная машина, пылесос, телевизор, вентиляторы и прочее. Куплено было и множество часов. Часы постукивали во всех залах, висели на стенках, стояли на столах и комодах. При таком обилии часовых механизмов отгадать примерно время было не столь трудно.

За все это великолепие Иван Филиппович должен был не обижаясь платить. Механизмы по очереди портились, и в доме всегда было что выбрасывать и что <���…>.

Сведения эти мы добыли из последующей беседы хозяевами.

— Так что, господа, Бога нам гневить нечего, — вяло, избалованный общим вниманием, говорил Иван Филиппович. — Живем, хлеб жуем, все работаем и приобретаем!

— Папка! — из соседней комнаты капризным тоном отозвалась Лена. — Почему теливизор не играет?! Наверно ты его опять крутил?

Становилось скучновато. Толя оглянулся и, воспользовавшись, что вышли все родственники, небрежно заметил:

— Все, я вижу, у вас, Иван Филиппович, уже имеется: и дом и часы и пенкосниматели новейшие, одного не хватает — автомобильки! — Хотя бы поганенькой!

При этих словах хозяин наш заметно оживился:

— Автомобильки! — сердито фыркнул он. — Мы, молодой человек, приобрели не автомобильку, а 8-ми цилиндровый Бюик 54-го года!

— Ах так! Но чтож его нигде не видно?

— В гостиной не держим, — сухо отвечал Иван Филиппович.

— Бюики тяжеловаты, не угонисты, — не отставал Толя.

— Бюики не угонисты?! — засверкал глазами Иван Филиппович. — Да я на моем Бюике всякую шваль вроде вашего Шевроле…

Тут в комнату вернулась Арина Алексеевна, и Иван Филиппович на полслове оборвал, продолжая, однако, сердито фыркать.

— Вот оно, где собака зарыта! — на обратном пути решил Толя. — И сумасшедший дом и прочие любопытные вещи. Только при жене у него ничего не выпытаешь!

— Да и нехорошо, возможно. Все же бывший больной…

— Знаете что, — не слушая моих возражений, предложил Толя. — Давайте в следующее воскресение выманим Ивана Филипповича из дома и где-нибудь в тиши порасспросим. С научной целью конечно, — серьезно добавил юноша.

В следующее воскресение сидели мы вчетвером (к нашей компании прибился господин Расчетов) в садике, что позади русской лавочки, кушали домашнюю простоквашу и любовались видом на взморье. В беседе, между прочим, выяснилось, что Иван Филиппович верит в перевоплощение душ.

— Когда я был вождем индейцев, — повествовал Иван Филиппович, — мои воины загнали сюда стадо бизонов. Окруженные со всех сторон, и не видя возможности прорваться, животные кинулись с кручи и все разбились. Наверно еще и сейчас можно найти много костей.

Толя привстал со стула и глянул вниз.

— Бизоновых костей не видно, — сообщил он и подмигнул мне. — Наверно они в течении веков трансформировались в пустые консервные банки.

Иван Филиппович подмигивание заметил и огорчился.

— Напрасно, молодой человек, смеетесь, — с горечью в голосе проговорил он. — Разве я выгляжу сумасшедшим?

Мы дружно запротестовали:

— Совершенно нет, напротив, — сказал я.

Господин Расчетов пошел еще дальше:

— Что вы, Иван Филиппович, упаси Господа, — уверял он. — Вы поправились. Очень, очень красиво выглядите!

Толя, желая направить разговор по желательному руслу, нас перебил:

— Господа мы отвлеклись, — значительно произнес он. — Итак, Иван Филиппович, как вы начали уже рассказывать, в один прекрасный день вы с Леной направились к автомобильному дилеру с целью…

Иван Филиппович провел рукой по густой еще щетине подстриженных под ежик волос, напряг мускулы лица, внушительно крякнул. На нас вдруг повеяло чем-то монолитным, бронзовым. Вроде как на мгновение мелькнул солнечный лик городового добрых старых времен. Мы притихли…

— …С целью, конечно, молодой человек, приобрести себе машину, — медленно произнес он. — Что же это такое, — рыдала Лена. — Мышкины давно ездят, князья Позаревские, Елагины, даже идиоты Бруки и те… Только мы, как зачумленные, по парквеям пешком шалаемся. Завтра в школу не пойду. Будет!

— Подожди. Вечером может соберемся, — сказал я. — Не говори матери и перестань плакать. И действительно вечером завернули мы к дилеру на большой дороге. Там прожектора, разноцветные флажки словно на карнавале, и ряды машин. Лена, не долго раздумывая, подошла к правофланговой машине и говорит уверенно:

— Вот эта серенькая мышка будет наша!

Признаться я оторопел немного:

— Подожди, говорю, почему именно эта серая мышка, а не та лиловая крыска?!

— Ах, папа, ты ничего не понимаешь, — рассердилась Лена. — Это Шевроле, в прекрасном состоянии. Посмотри получше!

Смотрю: колеса, фонари, крылья, все на месте. Блестит и серое.

— Может она тысячи стоит, — не уступаю еще я. — Надо спросить.

Тут уже нас заметили и к нам в развалку подходит испанского вида молодой субъект, улыбается.

— Халло, господа, — говорит. — Я вижу, что мисс снимает толк в машинах. Эту Шевроле наша фирма, собственно говоря, не намерена продавать. По причине исключительного качества.

— О, мистер, — зарделась Лена. — Она мне так понравилась!

— Только для вас, милейшая леди. Мой компаньон будет на меня сердит, — уверяет испанец. — Угодно господам, попробовать машину на ходу?!