Феликс Кривин - Тюрьма имени свободы

Конечно, это были временные трудности, издержки переходного периода от медного века к золотому. Немножко подождем, наберемся терпения, мы еще будем жить в золотом веке.

Все чаще стали оглядываться на пройденный путь, на века, от которых не осталось камня на камне, где давно уже умолкли медные трубы, возвещавшие золотой век.

И тут возникло сомнение: а может, золотой век уже позади? Не впереди, а позади? Как же мы его пропустили?

Эссе, сер! Наше светлое будущее постепенно превращалось в светлое прошлое, а мечта в легенду. Возьмите каменный век. Да, конечно, в каменном веке под ногами валялось не золото, но ведь валялось же под ногами! Или медный век возьмите. Многое приходилось добывать из-под земли, но оно по крайней мере встречалось в природе!

А теперь почти ничего не встречается. Чего ни хватишься, ничего нет. Одни памятники в бронзе в честь Великой Бронзовой эволюции.

Сэр!

Зрея и мужая год от года, наконец-то вырвались и мы из тюрьмы по имени Свобода на свободу имени Тюрьмы.

Человечество смеясь расстается со своим прошлым (Маркс) и плача встречается со своим будущим.

Прекраснейшая из обезьян безобразна, если ее сравнить с родом человеческим (Гераклит). То же самое можно сказать и о прекраснейшем из людей, если возьмется сравнивать обезьяна.

Любви все возрасты покорны (Пушкин), но одного покорства бывает недостаточно.

Все модные пороки слывут добродетелями (Мольер), поэтому добродетели никак не войдут в моду.

Дети — цветы жизни (Горький), а ягодки будут впереди.

И нам сочувствие дается, как нам дается благодать (Тютчев), поэтому чем меньше благодати, тем меньше сочувствия.

Клячу истории загоним (Маяковский), а на вырученные деньги купим себе другую историю.

По понятным причинам подлинные фамилии живых писателей заменены фамилиями умерших, но не менее известных читателю. Названия литературных произведений и журналов также изменены.