Елена Кисель - Герои

На финише Теламон успел порадоваться – первым взял город! – потом повернулся, увидел, что над ним грозно реет меч Геракла, страшной молнии подобный, и сразу начал робко прятать тело стройное за камни.

- Раз булыжник, два булыжник… как, зачем?! Таки, а зачем я сюда так бежал?! Конечно, за камнями, а то из чего мне жертвенник Гераклу-победителю строить…

Геракл махнул рукой и выдал Теламону царевну Гесиону в жены («Вдвоем быстрее построите»). Царевне Гесионе, как старой знакомой («Я ж тебя от чудовища спасал и все такое») было позволено выбрать и отпустить одного пленника. Царевна выбрала недостреленного брата Подарка (это имя) и вышла к Гераклу с характерным:

Наконец сбываются все мячты –

Лучший мой Подарочек – это ты…

Геракл не растерялся и ответил, что, мол, нет, Гесион, погоди, хоть выкуп-то за главного пленника дай, а то как-то уже совсем неэпично. В ответ царевна сняла покрывало – мол, держи, от себя отрываю («Фессалииииийский пухоооовый платоооок!»). Герой посмотрел на бэушное покрывало, посмотрел на сына Лаомедонта, махнул рукой, заявил: «Ладно, покрывало выглядит лучше» – даровал пленнику новое имя (Приам, т.е. «купленный») и власть над Троей, а сам отплыл в закат, дабы восполнить недостаток эпичности.

Увы, возвращения в духе «а потом он двадцать лет плыл домой, вернулся к жене и навалял ее женихам» у Геракла тоже не вышло. То ли из-за отсутствия жены, то ли из-за Геры, которая решила вернуться на первую строчку рейтинга «Нагадь Гераклу». А потому подговорила Гипноса усыпить Громовержца, а сама наслала бурю.

Буря занесла корабль Геракла к жителям Коса, которые были свято уверены, что «в такую погоду свои дома сидят. В такую погоду только разбойники шастают». А потому герой был встречен дружным каменным артобстрелом. Когда артобстрел надоел Гераклу, он сошел на сушу… продравший глаза на рассвете Громовержец узрел разоренный до уровня Сахары остров Кос, труп местного царя – кстати, сына Посейдона – и Геракла, доказывающего выжившим жителям: «В общем, поняли, что я свой?!»

Профилактическую порку Гере за сынулю Зевс всё-таки устроил. Гера висела между небом и землей, Громовержец смачно отсчитывал шлепки по мягкому, а все, пытавшиеся влезть с робким: «Но ведь это не Геракл подвергался опасности… это скорее жители Коса…» – своевременно летели с Олимпа вверх тормашками.

Зевс искал еще и Гипноса, то ли чтобы выпороть, то ли чтобы послать по оговоренному маршруту вниз головой. Но Гипнос вовремя вспомнил о месте прописки, сидел в подземельях и жаловался маме-Нюкте, что «этим олимпийцам эпичность подавай, а потом сами жалуются».

Античный форум

Афина: Вчера отец попытался перехватить Гипноса при исполнении обязанностей.

Гипнос: Стоп. Я у матери четвертый день отсиживаюсь!

Аид: Ну, я не знаю, как их различать, они близнецы!

Афина: Ага. И Танат просто случайно в муке перемазался…

Зевс: Гипнос, ты прощен.

Афродита: Гипнос, возвращайся!

Арес: Мы любим тебя, брат!

Дионис: Я вообще не знал, что каменный пестик – ТАКОЕ страшное оружие…

Танат: Разговорчики в ночное время!

Все покинули форум

Когда у героев романов начинается спокойная жизнь, автор обычно выдвигает вперед боевую обученную армию роялей (выйдешь на огород грядку прополоть, а злой мировой гений тырит в твоем саду яблоки, инда надобно опять в поход собираться). У Ананки-Судьбы в роли армии роялей обычно выступала, как ни странно, не ревнивая Гера и не страсть Зевса к раздаче всем трудных заданий. Эта роль была твердо закреплена за Геей – той самой матушкой Землей, которая время от времени рожала, а потом все олимпийцы дружно ходили и бурчали, что они стали сторонниками абортов.

После последней эскапады с Тифоном Гея основательно поняла, что рожать что-то одно, могучее, стоголовое, но безмозглое – против олимпийцев явно не лекарство. А потому к новой рожательной акции подошла с выдумкой и размахом. Для начала был припряжен проверенный супруг (Тартар). Потом в тайном месте, на Флегрейских полях осуществилось таинство (Гея тихарилась, как самка Чужого и, есть мнение, что ухмылялась при этом примерно так же). Результатом стало около полусотни исключительно здоровых Гигантов на любой вкус: летающих, косматых, с козлиными ногами, со змеиным низом – в общем «приходите на Флегры, у нас большой ассортимент для будущего финала олимпийцев».

Несмотря на то, что деточки были зело разнообразны, злобны и могучи, Гея решила их подготовить к разборке с олимпийцами поосновательнее. А потому, кроме дубин, копий и прочей атрибутики достала хорошей травы для поднятия боевого духа. В том смысле, что после натирания этой травой Гиганты стали неуязвимы для оружия богов. Гея хотела подстраховаться дополнительно и достать еще гербария, который обеспечит неуязвимость новых детей от смертных. Но вышло так, что Зевс тоже заделался страстным травособирателем, запретил Гелиосу и Селене светить, вышел в поле и в темноте осуществил мстительную акцию «Косят зевсы траву, трын-траву на поляне».

Гея, которая в последние годы больше занималась планами мести, чем садоводством, развела руками и заявила Гигантам, что, мол, нема хорошей травы больше, скури… сгубили злобные олимпийцы. Гиганты обиделись и ринулись в бой. Бой проходил по традиции любой большой античной «махии» – с метанием в противника камней, горящих стволов деревьев, собственных братьев и вообще, чего там под руку подвернется.

Сначала олимпийцы упорно гвоздили новых противников своими силами. Когда количество шишек на божественных лбах начало увеличиваться в геометрической прогрессии, Зевса осенило: «О, точно, трава… они ж неуязвимы!» − и олимпийцы возопили к Ананке. Ананка заглянула в свой свиток, обозначила, что для Гигантов фатален какой-то смертный герой в львиной шкуре, после чего продолжила подсчет божественных шишек.

Дальше всё было уже совсем закономерно…

− Кто-кто?!

− Она не могла яснее выражаться?

− Я вообще всю ночь косил, а теперь молнии метаю, я не помню, про кого она!

− Тихо! Афина ДУМАТЬ БУДЕТ!!

Мудрая дочь Зевса всё-таки разгадала великую загадку Ананки: речь о Геракле («элементарно, Арес, он герой и он ходит в львиной шкуре» − «Но как ты поняла это?!»). После чего по поручению отца отбыла за братом.

Кавалерия-артиллерия-мотопехота-десант в лице Геракла высадился на Флегрейских полях вовремя и приступил к активной расчистке территории. Первая стрела досталась самому крупному и самому могучему Алкионею, носившему подпольную кличку «Погибель Аида». Поскольку старший Гигант был на родине бессмертен, Геракл подхватил его на плечи и насильно удалил с поля (аэдам осталось гадать, добивал ли Гиганта сам герой, или уже Аид тактично поинтересовался, кто тут чья погибель).