Андрей Смирнов - Дон Корлеоне и все-все-все. Una storia italiana

Вот теперь на Бригады обратили пристальное внимание. Правда, результат несколько отличался от того, на который они рассчитывали. Уже через два месяца карабинеры повязали бывшего сокурсника Курчо, и тот немедленно раскололся, сдав все явки и пароли. Оставшиеся на свободе бригадисты были вынуждены уйти в подполье. Изменилась и структура. Единая до того организация распалась на автономные независимые боевые группы, собственно — «бригады». Бригады соединялись в колонны, по одной на город. При этом только глава колонны имел связь с высшим бригадистским руководством. Так некоторое время и жили, пробавляясь грабежами, автоугонами и вербовкой новых членов.

В марте 1974 года Бригады вновь пошли в атаку на государство. Они похитили генуэзского судью Марио Сосси, известного суровостью в процессах против левых экстремистов. Держали его в так называемой «народной тюрьме». Там несчастного судью подвергали страшным пыткам. Нет, в физическом плане его и пальцем никто не тронул. Вместо этого Франческини целыми днями ездил ему по ушам марксистско-ленинской идеологией, что, вне всякого сомнения, должно быть прямо запрещено Женевской конвенцией.

В обмен на освобождение Сосси Бригады потребовали выпустить на волю членов леворадикальной вооружённой группы «22 октября», сидевших за убийство, совершённое во время неудачного ограбления банка. Магистратура Генуи сделку приняла и объявила, что как только Сосси будет освобождён, «октябристы» могут катиться на все четыре стороны. Но тут вмешался аж сам премьер-министр, который приказал окружить тюрьму кордоном полиции, чтобы не допустить исполнения решения магистратуры. Это наглядно демонстрирует, какие неудобства способен доставить принцип независимости судебной власти, в случае если он соблюдается.

Мнения бридагистов тоже разделились. Франческини и Кагол полагали, что судью нужно опустить, поскольку достигнутый резонанс является успехом уже сам по себе. Моретти же выступал за убийство. Пацифистская точка зрения победила, и Сосси вернулся домой живым и невредимым.

Ловить бригадистов отправили генерала карабинеров Карло Альберто далла Кьезу, обладавшего не только внушительным именем и усами, но и выдающимися организаторскими талантами. Достаточно сказать, что начинал он карьеру, воюя с мафией в Корлеоне на Сицилии. Да-да, том самом логове одноимённого дона. И умудрился при этом выжить. Далла Кьеза впервые упорядочил разрозненные данные по деятельности и структуре Бригад, а также привлёк к расследованию Сильвано Джиротто. Точнее, тот сам себя привлёк.

Сильвано вырос в семье карабинера, отслужил во Французском Иностранном легионе, после чего сменил карьерную стратегию, устроившись на работу монахом-францисканцем. Затем, не снимая сана, уехал в Чили, воевать с Пиночетом. Там за привычку быстро отправлять врагов — во имя Господа нашего, амен! — на личную встречу с означенным Господом получил прозвище Frate Mitra — «Брат Автомат». Поскольку в голове у него, очевидно, происходили довольно своеобразные процессы, не очень удивительно, что в один прекрасный день он вдруг решил: нельзя так просто взять и похитить итальянского судью. Пришёл к Далла Кьезе и предложил свои услуги в качестве внедрённого в Бригады секретного агента.

Итогом его внедрения стал арест Франческини и Курчо. Моретти, который тоже должен был присутствовать на фатальной для бригадистов встрече, чудом сумел избежать ловушки. После успешного завершения операции Далла Кьеза предложил Брату Автомату охрану. Тот весьма этому удивился, высказавшись в том смысле, что если сообщники арестованных вдруг захотят побеседовать с ним о Господе нашем Иисусе Христе, то он с удовольствием сам им всё расскажет, а при необходимости и покажет. Помощь ему в этом не требуется. Спустя три года, когда начнётся процесс над бригадистами, Брат Автомат по собственной инициативе без повестки явится в суд и потребует, чтобы его допросили в качестве свидетеля обвинения. Исполнив же гражданский долг, уедет в Эфиопию помогать голодающим детям.

Несмотря на поимку главарей Бригад, проблема была всё ещё далека от разрешения. Общественное мнение оставалось скорее на стороне бригадистов. Хотя к тому моменту за ними и числились трупы, но это были лишь случайные жертвы, некстати подвернувшиеся под руку во время ограблений. Не скрывая и не стесняясь своей террористической ориентации, бригадисты в ту пору ещё не были целенаправленными убийцами. И потому в глазах значительной части итальянцев выглядели чем-то вроде пролетарских робингудов, сражавшихся с властями исключительно во имя борьбы за мир во всём мире.

Тут следует учесть, что семена ненависти, посеянные на Пьяцца Фонтана, дали обильные всходы. Красные бригады были — точнее, станут — самой известной, но, мягко говоря, не единственной в стране силой, практиковавшей вооружённую борьбу. Таких организаций насчитывалось аж двести шестьдесят восемь штук. Левые повсеместно стреляли в правых, правые взрывали левых. Вот и представьте, каким весёлым и беззаботным местом была Италия в те времена, которые позднее назовут Anni di piombo — «Свинцовые годы».

С этим нужно было что-то делать. Как-то стабилизировать обстановку. А как этого добиться? Чему учит нас Стратегия напряжённости? Правильно. Предварительно следовало её дестабилизировать.

28 мая 1974 года, 10 часов 12 минут утра. На главной площади Брешии, Пьяцца делла Лоджиа, три тысячи человек собрались на митинг против политического насилия. Над толпой развеваются знамёна большинства левых и центристских партий: коммунистов, социалистов, христианских демократов.

Идёт дождь. Люди стараются укрыться под окружающими площадь портиками. Именно там, под одним из портиков, и взрывается бомба, заложенная в железную мусорную урну. Частицы металла словно шрапнелью прошивают толпу. Восемь погибших, сто два раненых.

Пятна крови на асфальте. Их спешно смывают из брандспойтов пожарные расчёты. Смывают вместе со всеми возможными уликами. Кто отдал приказ это сделать неизвестно до сих пор.

Заполненные жертвами окрестные больницы. Извлечённые из тел осколки и фрагменты взрывного устройства медики собирают в пакет и передают представителю Министерства внутренних дел. Ни этого пакета, ни унёсшего его человека никто и никогда больше не увидит.

31 мая. Похороны. Всё та же Пьяцца делла Лоджиа. Она вновь наводнена людьми. Но теперь их больше, во много раз больше. Нескончаемые людские потоки тянутся вдоль закрытых гробов. Более полумиллиона человек приехало сюда со всех концов Италии, чтобы почтить память погибших. И ни одного полицейского. В этот день Брешиа — свободный от полиции город. Таково желание его жителей. Они не хотят видеть тех, кто уже неоднократно доказал свою неспособность их защитить. Безопасность и порядок обеспечивают народные дружины. Вдруг толпа разражается свистом. Это на церемонию прибыли президент и премьер-министр страны.