Андрей Смирнов - Дон Корлеоне и все-все-все. Una storia italiana

В 1994 году казальские совершили ошибку. Они убили приходского священника Джузеппе Диану, одного из немногих жителей Казаль-ди-Принчипе, осмеливавшегося поднимать голос против Каморры.

Тут требуется пояснить. Большинство каморристов, равно как и тех обывателей, что до сих пор считают их народными супергероями, — глубоко верующие люди. Во всех писаных и неписаных кодексах каморристских кланов испокон веков содержался один строгий запрет. Можно делать что угодно и с кем угодно: убивать, грабить, взрывать. Это ничего. Бог простит. Нельзя лишь одного. Нельзя трогать священников.

Поднялась волна народного гнева и возмущения. Которая, в свою очередь, вынудила власти что-нибудь предпринять. Благо к тому времени уже вступил в силу тот самый закон об особом порядке содержания под стражей, за который отдали жизни прокуроры Фальконе и Борселлино.

Последовали аресты. А в 1998 году начался судебный процесс под кодовым наименованием «Спартак». Был он воистину чемпионским. Если и уступавшим по размаху Палермскому максипроцессу над Коза Нострой, то лишь немногим. Но вот что удивительно: за судом в Палермо пристально следили телекамеры со всего мира. А «Спартак» не удостоился внимания даже центральных итальянских СМИ. Чего же нет в телевизоре, того как бы и не существует вовсе. Терзавшего Кампанию зверя под названием Каморра, с точки зрения всей остальной страны, в природе не водилось.

Требовался зоркий охотник. Вновь, как и в далёкие времена Бурбонов, Италии требовался герой. И нет, сотрудники правоохранительных органов на эту роль подходили как-то не очень.

27 декабря 1990 года, пригороды Болоньи.

На придорожную заправку заезжает белый «Фиат Уно» (по-итальянски: Uno bianca — «Уно бьянка»). Из него выходят два человека. Один из них, высокий мужчина в очках с сильными диоптриями, наставляет на владельца заправки, Луиджи Паскуи, пистолет и очень спокойно требует открыть кассу. Второй, пониже ростом и поплотнее, достаёт с заднего сиденья штурмовую винтовку «Беретта» AR70, занимает позицию за машиной и берёт на прицел всех присутствующих на территории работников и клиентов. Тоже очень спокойно и деловито.

Паскуи без возражений отдаёт дневную выручку. Чуть более миллиона лир (около пятисот евро). Явно не та сумма, за которую стоит умирать. Но, даже получив деньги, грабители не спешат уезжать. Высокий очкарик требует, чтобы Паскуи следовал за ним в подсобное помещение. Вот теперь тот пугается по-настоящему. Болонья — город не очень большой. Слухи в нём распространяются быстро. Уже пару лет, как болонская народная примета гласит: встретить вооружённых людей в белом «Уно» — к дождю. Из пуль.

Паскуи бросается бежать. Не проявляя эмоций, грабитель с винтовкой открывает огонь. Надо отдать должное: он отличный стрелок. Затем парочка забирается обратно в «Уно» и неспешно уезжает. На асфальте перед заправкой остаётся труп её владельца и ещё двое раненых.

Через десяток минут «Фиат» останавливается в другом пригороде Болоньи. Здесь бандитов ждёт сменная машина. В которую они и пересаживаются, бросая «Уно» с работающим мотором и открытыми дверьми посреди дороги. Жизнь в провинциальной Италии не отличается разнообразием. Посмотреть на столь диковинное зрелище выходит обитатель соседнего дома. В тот момент, когда он заглядывает внутрь «Уно», рядом с ним притормаживает новая машина бандитов. Из неё выходит очкарик и стреляет в незадачливого свидетеля. Подходит к распростёртому на земле телу и делает контрольный выстрел в голову.

Италия, благополучная и спокойная Болонья, сытый 1990 год. Двое убитых, двое раненых. Пять сотен евро добычи. Ничего особенного. Обычный рабочий день Банды делла Уно бьянка.

Можно было бы, конечно, рассудить и так: пятьсот евро — тоже деньги. Следовательно, это обычные грабители? Давайте, однако, посмотрим, что случилось за четыре дня до того, 23 декабря 1990 года.

В болонском квартале Навильо расположился цыганский табор. Итальянские цыгане предпочитают жить не в кибитках, а в автотрейлерах и фургонах. Около восьми вечера неподалёку от табора останавливается белый «Уно». Из него вылезает уже знакомый нам человек с уже знакомой винтовкой. Выбирает позицию поудобнее. И открывает огонь. Как в тире, целясь в головы. Двое убитых, восемь раненых. Жертвы совершенно случайны, взаимосвязи между ними нет. Никакого отношения к криминалу. Ну, насколько это вообще возможно для цыган. Единственный приходящий в голову мотив преступления — расовая ненависть. Получается, мы имеем дело с бандой неофашистов, подрабатывающих грабежами? Погодите с выводами. Перенесёмся теперь на неделю вперёд от момента ограбления заправки.

4 января 1991 года. Автомобильный патруль карабинеров следует по кварталу Пиластро. В его составе три человека, все чуть старше двадцати лет.

Да, кстати. Об этом мы уже как-то говорили, но напомню ещё раз: карабинеры — это не полиция. А род войск в составе итальянских вооружённых сил. Существуют даже карабинерские парашютно-десантные подразделения. В случае войны карабинеры образуют самостоятельную боевую единицу, в остальное же время участвуют в миротворческих миссиях, занимаются охраной посольств за рубежом и так далее. Плюс к тому, выполняют функции полицейского спецназа. Террористы, захваты заложников и прочее — это всё к ним. Но по совместительству они успевают быть ещё и гражданской полицейской структурой. Если будете в Италии, то непременно увидите этих парней в чёрной форме с белой портупеей, украшающих собой улицы тамошних городов. Ладно, вернёмся в квартал Пиластро.

Около десяти часов вечера патрульная машина обгоняет белый «Фиат Уно». Который не вызывает никаких подозрений. Может возникнуть закономерный вопрос: но как же так, ведь совсем незадолго до того подобный автомобиль фигурировал как минимум в двух ярких криминальных эпизодах? Объясняется это просто: «Фиат Уно» — самая распространённая на тот момент машина в Италии. Белый — самый популярный её цвет. Другими словами, это совершенно ничем не примечательный, совершенно не выделяющийся из потока автомобиль.

Внезапно «Фиат» ускоряется, в свою очередь нагоняет карабинеров, равняется с их машиной. Сидящий на переднем пассажирском сидении человек несколько раз стреляет из окна в водителя патруля. Уже смертельно раненный, тот пытается оторваться от преследователей, но врезается в мусорные баки. Его коллеги успевают сделать лишь несколько ответных выстрелов. Затем их сметает шквал огня из автоматического оружия. Нападающие приближаются и добивают всех выстрелами в головы. Из машины карабинеров они забирают единственную вещь: протокол, в котором содержатся номера замеченных во время дежурства подозрительных автомобилей.