Римляне

- Quid ad te? – в тон вопросу ответила Зена, распрямляясь и напрягая руки. За плечом блеснуло навершие меча, когда она перешла на греческий:

- Пшли вон, смердящие псы!

Они вряд ли поняли смысл слов, но интонация не оставила места для сомнений.

Двое римлян тут же обнажили свое оружие, пустили лошадей вкруг, пытаясь застать врасплох вышедшую из моря женщину, с кончиков пальцев которой все еще капала соленая вода. Ямки в песке образовывались слишком поспешно и слишком неглубоко. Скоро прилив затрет их обратно, засыплет водорослями и пустит поверх ленивые волны.

Ничего не стоило выхватить меч и снести пару голов. Зена отчетливо видела, как разворачивается, приседает, пропарывает брюхо первой лошади, вдыхает жадно и глубоко горячий запах крови, перекувыркивается и оказывается по другую сторону от падающего наземь римлянина, запутавшегося в стременах. Следующий удар меча перерубает шею, вгрызается в позвонки, ломает их с давно знакомым хрустом. Капли крови оседают на щеках и подбородке, одна пятнает собой нижнюю губу.

Зена невольно облизнулась, фактически почувствовав нужный вкус. Она не видела, не знала, что зрачки ее расширились, заполнили почти всю радужку, и только пара ярко-синих колец обрисовывала их теперь, придавая «морской» деве странный и пугающий вид.

Зато это видели римляне. А еще они видели, что женщина, хоть и не двигается, но вооружена, да и доспехи одеты явно не для красоты. Свежий шрам пересекал руку: промытый сотню, тысячу раз соленой водой, он выглядел совершенно неприглядно. Возможно, кого-то он даже беспокоил Зену, но явно не сейчас.

Гречанка сделала вид, что тянется за мечом – и тут же удар с ноги повалил ее наземь: римлянин не удосужился даже спрыгнуть на землю, чтобы бой был более честным. Впрочем, о каком бое может идти речь?

Рот моментально наполнился кровью, смешавшейся со слюной, зашатался верхний зуб, боль яркой вспышкой обожгла глаза. Загребая судорожно сжимающейся ладонью мокрый песок, Зена считала до десяти и уговаривала себя терпеть. Ей нужно было это поражение, а до победы она обязательно дотянется после. Впрочем, никто не говорил о том, что сдаваться нужно всем четверым. А удар только развязал руки: нападать первой всегда утомительно.

Муть застлала глаза на миг, и именно этот миг упустил из виду римский дозор.

Боевой клич прорезал дрожащий утренний воздух. Меч вылетел из ножен, пропев восторженную песнь восходящему солнцу. Капли воды разлетелись во все стороны, срываясь с хлестнувших по спине волос. Зена вскочила, забывая про усталость; натянувшиеся мышцы радостно отозвались на призыв размяться снова. Оружие блеснуло, прокрутившись в руке.

Зена привычно оскалилась.

- Ну же, - тихо пробормотала она, внимательно следя за кружащимися рядом с ней всадниками. – Подойдите ближе и дайте мне повод выпустить вам кишки.

Она посчитала, что может избавиться от двоих. А оставшихся потом наградят за поимку опасной преступницы, проникшей на землю Рима. Впрочем, вряд ли их радость будет долгой: у Зены отличная память на лица.

Главный римлянин едва заметно кивнул. Едва – но Зена увидела и обрадовалась, понимая, что бой все же состоится. Она снова прокрутила меч в руке, не спеша принимать боевую стойку, цепко следя за всем происходящим.

Двое солдат соскочили на землю; тяжело бряцнули доспехи; устало взвизгнули мечи, вытащенные из ножен. Зена прислушалась к этому визгу и довольно улыбнулась. А затем, не дожидаясь, когда римляне подойдут поближе, ринулась вперед.

Она не собиралась давать им шанс. Вообще ни одного. Во всяком случае, не этим двоим. Краем глаза следя за оставшимися всадниками, Зена поднырнула под занесенные мечи, с лязгом скрестившиеся у нее над головой, крутанулась на пятках и всадила острие в спину первому противнику, до которого дотянулась.

Чавкнула взрезанная плоть, кончик меча скрежетнул по кости, кровь отдала свой насыщенный цвет клинку, выплеснувшись на него булькающим фонтаном. Хрип, почти мгновенно раздавленный смертью, стал поводом для второго римлянина отпрыгнуть в сторону в тот момент, когда гречанка брезгливо спихнула ногой со своего меча бесполезный кусок мяса. Убитый тяжело повалился на землю, кровь последний раз плеснула из-под доспехов, каплями оседая на их серебре.

Зена била в спину и ничуть не расстраивалась по этому поводу. Либо ты, либо тебя – этот урок она усвоила очень давно.

Всадники перебросились глухими фразами, и Зена, подслушав их, метнулась прочь, уходя из-под копыт направленного прямо на нее коня. Не время, не время! У нее на острие меча танцует еще одна жертва, которую она обязательно отправится к Аиду. Или Плутону, Цербер дери эти римских богов вместе с греческими!

Зена ненавидела всех римлян. И не собиралась делать исключений для бессмертных.

Противник ее был юн, тонкие усики едва пробивались на вспотевшей верхней губе. Синие глаза смотрели испуганно, где-то в самой их глубине плескался настоящий ужас. Зена знала, что это оттого, что он увидел ошметки мяса и внутренностей на лезвие меча, направленного в его сторону.

Некогда было тянуть: сзади храпели кони, били копытами и поднимались на дыбы. Зена уклонялась пока от ударов, но надолго такая беготня не затянется, кто-то обязательно устанет первым. И воительница точно знала, что это будет она.

Потому что так правильно.

Она не стала мучить паренька – в конце концов, он не слишком был виноват в том, что родился в этой клоаке мира, мнящей себя пупом земли. Поэтому Зена вспорола ему горло, быстро и без затей, а затем стояла и смотрела, как жизнь вытекает из глаз вместе с цветом.

Ждала, когда же ее оглушат.

С этим не затянули: сильный удар по затылку высек искры, наполнил пустотой голову и отправил Зену на другую сторону. Она уже не видела и не чувствовала, как всадники спешиваются, переругиваются между собой, затем один из них забирает ее меч и шакрам, а второй ловит одну из осиротевших лошадей и взваливает пленницу ей на круп, предварительно связав поводьями руки и ноги. Трупы положили на вторую лошадь, не взирая на ее испуганное ржание. Римляне сказали друг другу еще пару отрывистых фраз и двинулись прочь, не оглядываясь.

Солнце над морем сонно щурилось, следя за тем, как пустеет берег.

Зена пришла в себя в тот момент, когда в лицо ей плеснули ледяной водой. Отфыркиваясь, хватая ртом воздух, она попыталась было вскинуться, но цепь, одним концом прикрепленная к стене, а вторым – к ошейнику на ее шее, отбросила гречанку назад.

- Не дергайся, цыпа, - хриплый и грубый мужской голос протянул слова, пока Зена протирала глаза ладонью, смахивая с ресниц лишнюю воду. Проморгавшись, она подняла голову и уставилась на приземистого и мускулистого бородача, внешний облик которого указывал на то, что он откуда-то с юга: слишком много загара, слишком приплюснутый нос, слишком курчавые волосы. Но не страна фараонов, нет. Сирия, возможно. На левой руке у него красовалось старое, давно зажившее, клеймо в форме буквы «Б».