Виктория Холт - Невеста замка Пендоррик

— Должно быть, ее замужество явилось для вас ударом.

— Мы постарались, чтобы, насколько возможно, это Нас не отдалило друг от друга. Правда, я должна была подолгу жить в Девоншире — надо было ухаживать за отцом. Наша мама умерла, когда нам было пятнадцать лет, и он так до конца и не оправился после ее смерти. Но при первом же удобном случае я ехала в Пендоррик. Барби бывала страшно рада, когда я приезжала. Вообще, не знаю, что бы она без меня делала…

Дебора вдруг замолчала и, казалось, колебалась. Я почувствовала, что она хочет мне поведать какой-то секрет, но она просто пожала плечами и ничего не сказала.

Здесь, в комнате Барбарины, я испытывала неудержимое желание побольше узнать о ней. Хотя я не желала признаться в том даже себе самой, история женщины, бывшей до меня Невестой Пендоррика, все сильнее занимала и завораживала меня.

— Ее брак был счастливым? — спросила я.

Дебора резко отвернулась от меня и отошла к окну. Я смутилась, поняв, что затронула больную тему. Подойдя к ней, я тронула ее за руку и сказала:

— Простите меня. Я слишком любопытна.

Она взглянула на меня вдруг заблестевшими глазами и, покачав головой, улыбнулась.

— Нет-нет, ваше желание узнать об этом вполне естественно. В конце концов, вы теперь член семьи, и от вас не должно быть секретов. Давайте присядем, и я расскажу вам эту историю.

Мы присели на подоконник. Был час отлива, и острые скалы торчали из воды, словно зубы громадной акулы. Само море было сегодня свинцово-серым, как стены Полоргана, который будто смотрел на меня со своего утеса.

— Между Пендорриками и Хайсонами существует дальнее родство, — начала Дебора, — и мы с детства знали Петрока и его семью. Я говорю об отце Рока, разумеется, не о вашем муже. Когда Рок был еще мальчиком, а он был годом старше нас, он часто гостил у нас в Девоншире.

— Рок на него ужасно похож, правда?

— Так похож, что иногда, глядя на него, я вздрагиваю. Мне кажется, что вернулся Петрок.

— У него те же черты лица…

— Не только. Голос, жесты, манеры — все… Мужчины в роду Пендорриков все похожи один на другого. Некоторые истории, которые рассказывали о другом Петроке — деде Рока — вполне могли бы относиться к его сыну… Барбарина влюбилась в него, когда ей было лет семь. И продолжала оставаться в этом состоянии до дня своей смерти.

— Она, должно быть, была очень счастлива, выйдя за него.

— Она была в каком-то лихорадочном экстазе. Меня это пугало. Такая безудержная страсть.

— А он любил ее?

Улыбка Деборы была грустной.

— Петрок слишком любил женщин вообще, чтобы испытывать глубокое чувство к одной-единственной. Я всегда знала это и предупреждала Барбарину, да разве она слушала!

Помолчав, она продолжала:

— Наш дом в Дартмуре стоит прямо на верещатнике, вересковая пустошь начинается прямо за садом. Виды там чудесные, если вам, конечно, вообще подобные виды нравятся. Мы часто катались по окрестностям верхом. Однажды поехали покататься втроем, и я потерялась. Опустился густой туман, неожиданно, как это часто случается на болотах, и заблудиться было проще простого, даже хорошо зная местность. Ориентиров нет, и вы начинаете бродить кругами, пока не выбиваетесь из сил. Было очень страшно, но в конце концов я нашла дорогу. Они же вернулись лишь на другой день. Они укрылись в какой-то хижине, которую они обнаружили еще раньше и где Петрок предусмотрительно оставил запас шоколада. Возможно, он специально так подстроил.

— Но зачем? Я хочу сказать, раз она так его любила, он ведь мог быть с ней… и в более удобной обстановке.

Опять последовало молчание, потом Дебора вздохнула и стала рассказывать дальше:

— Дело в том, что он тогда был влюблен в другую. Это была местная девушка, дочь фермера. Он обещал на ней жениться, но его семья хотела, чтобы он женился на Барбарине — им очень нужны были деньги, а наш отец был довольно богат. Барбарина очень страдала. Она слышала, что Петрок собирался жениться на этой девушке, и поняла, что он должен был очень ее любить, чтобы пожертвовать Пендорриком. Пендоррик очень много для него значил, а без денег существовала реальная опасность потерять его. Кроме того, Барбарина явно ему нравилась, и ему не надо было бы себя принуждать жениться на ней, не будь он так увлечен той другой. Барбарина это понимала и была глубоко несчастна.

— А что, Пендоррики были бедны?

— Не совсем так, но времена менялись. Жизнь для таких, как они, становилась все труднее. Дом требовал ремонта и перестройки… А Петрок, в надежде поправить дела, играл, и играл очень неудачно.

— Так он был игрок.

Она кивнула.

— Как его отец, а до него — дед… Так вот. Я уверена, что незадолго до той прогулки Петрок решил все же, что надо жениться на Барбарине, что Пендоррик для него важнее. Но не мог же он сказать это Барбарине вот так, в лоб. Поэтому они и заблудились. Он соблазнил Барбарину… ему это было нетрудно… Но вы знаете такой сорт мужчин. Им невозможно противостоять.

Я кивнула, чувствуя смятение.

— Она вам сама рассказала?

— Дорогая моя, ей не надо было рассказывать мне. Мы были так близки, что знали все друг про друга. Ведь девять месяцев в утробе матери мы были одним существом, не забывайте.

— А после того, как они поженились?

— Хранить верность не в натуре Пендорриков, и Петрок не был исключением. Он снова связался с дочерью фермера, был большой скандал. Но она не была единственной. Как и его отец, он не мог равнодушно смотреть на красивых женщин и на карточный стол. Женщины тоже не могли против него устоять… Потом родились Рок с Морвенной, и я надеялась, что любовь к детям поможет Барбарине относиться к мужу спокойнее. И какое-то время так и было. Я мечтала, чтобы у нее снова были дети, и она жила бы ими и ради них.

— Но ваши надежды не сбылись…

— Увы. Но только вы не подумайте — Барбарина была прекрасной матерью, но она была не из тех женщин, которые закрывают глаза на неверность мужей и живут одними детьми. Петрок значил для нее слишком много.

— Она была очень несчастлива?

— Представьте себе женщину, тонко чувствующую… в этом доме… с неверным мужем, который и не думал скрывать своих похождений. Петрок вообще никогда не притворялся… Отчаянный игрок и донжуан. «У меня это в крови, и я ничего тут поделать не могу», — такова была его позиция.

— Бедная Барбарина, — вырвалось у меня.

— Я старалась приезжать как можно чаще, а когда умер отец, почти переселилась сюда. Это я заставила ее снова заняться музыкой. Барби была на редкость талантлива и при других обстоятельствах могла бы стать профессиональным музыкантом. Музыка стала ее утешением, особенно к концу… Я вспомнила сейчас, как, когда мы еще учились в школе, она играла Офелию в «Гамлете». Мне досталась роль призрака — ни на что большее меня не хватило. Да и призраком я была никудышным. Барбарина же словно создана была для роли Офелии. Она имела грандиозный успех.