Виктория Холт - Невеста замка Пендоррик

Как только я стала подниматься по лестнице на второй этаж, музыка смолкла. Я почти бегом достигла музыкальной комнаты и распахнула дверь.

Скрипка лежала на стуле, ноты были на пюпитре. От тишины у меня звенело в ушах. Резкий крик чайки за окном заставил меня вздрогнуть. Она словно смеялась надо мной.

Не желая оставаться в доме, я вышла и пошла в сторону фермы, надеясь встретить по пути Рока.

Шагая по дороге, я старалась урезонить саму себя. «Кто-то в доме играет на скрипке, — рассуждала я, — и из-за того, что я видела там скрипку, я и подумала, что звук идет и музыкальной комнаты, что, вероятно, совсем не там. Итак, чтобы не ломать голову, проще всего выяснить, кто в доме играет на скрипке и вскользь упомянуть, что слышала его игру».

На открытом воздухе рациональное объяснение казалось мне единственно возможным, и хорошее настроение быстро возвращалось ко мне. До этого я не ходила в эту сторону и сейчас с удовольствием осматривалась вокруг. Я была очарована мирными сельскими пейзажами, простиравшимися передо мной — зеленые и золотистые поля, красные дикие маки, растущие то тут, то там, одинокие, низкорослые, но все же выше, чем на побережье, деревца. Воздух был напоен запахом вспаханной земли и цветущих трав.

Вскоре послышался шум мотора, и, к моей радости, я увидела машину Рока. Он остановил ее возле меня высунулся из окна.

— Вот так приятный сюрприз.

— Я тут еще не гуляла. Вот и решила пойти встретить тебя.

— Ну-ка, садись, — скомандовал он.

Рядом с ним я почувствовала себя в безопасности. Я была очень рада, что пришла встретить его.

Рок тронул машину и спросил:

— Ну как старик сегодня?

— Вполне оправился.

— Насколько я знаю, при его болезни так и бывает. Бедняга! Не очень-то у него веселая жизнь. Но он, похоже, не унывает.

— Он вообще молодец.

Рок бросил на меня быстрый взгляд.

— Вы по-прежнему неразлейвода?

— Конечно.

— Я рад. С ним не всякий может ладить.

— Не понимаю, почему. Ты ведь не любишь его.

— Хозяйка замка всегда посещает больных и убогих. Это очень старая традиция. Так что ты хорошо начинаешь.

— Традицией было посещать больных и бедных, приносить им супу, там, одеяла…

Рок весело рассмеялся.

— Представляю, как ты появляешься в Полоргане с бидоном супа и фланелевым одеялом и вручаешь все это Доусону для страждущего миллионера!

— Так или иначе, визиты к лорду Полоргану ничего общего не имеют с благотворительностью.

— Не скажи. Ему нужна компания, бедным нужна помощь и утешение. По-моему, это просто разные способы заниматься благотворительностью. Ну, да ладно, дорогая, я рад, что ты лучом солнца смогла осветить печальные дни старого Полоргана. Ты так ярко освещаешь мою жизнь, что мне не жаль и поделиться с ним. Скажи, о чем вы говорите все время? Он не рассказывал тебе про злодеев-родных, которые бросили его.

— Нет, он никогда не говорит о своих родных.

— Еще скажет. Просто случая не представилось.

— Кстати, — сказала я, — я слышала недавно, как кто-то в доме играл на скрипке. Кто бы это мог быть?

— На скрипке? — повторил он с удивлением. — А где именно?

— Не могу сказать точно. По-моему, в восточном крыле.

— Туда, кроме Кэрри, почти никто и не ходит. Вряд ли она вдруг стала скрипачом-виртуозом. В детстве нас с Морвенной пытались учить, но, по крайней мере в моем случае, очень скоро решили, что на камнях сеять бесполезно. У Морвенны получалось неплохо, но и она все забросила, когда вышла за Чарльза. Чарльзу медведь на ухо наступил. Он не отличит концерт Бетховена от «Боже, спаси королеву», а Морвенна образцовая жена: она любит только то, что любит муж, и всегда с ним согласна. Тебе можно брать с нее пример, дорогая.

— Значит, кроме вас двоих, никто больше на скрипке не играет?

— Подожди-ка… Помнится, Рейчел как-то учила близнецов играть на скрипке. Ловелла пошла в меня, и проще научить слона. А вот у Хайсон получалось хорошо.

— Возможно, я слышала Хайсон или Рейчел.

— Похоже, ты очень заинтересовалась. Не думаешь ли ты сама заняться? Или ты тайный гений-виртуоз? Я ведь многого не знаю о тебе, Фэйвел, хотя ты и моя жена.

— Я тоже о тебе многого не знаю.

— Это же прекрасно! Мы всю жизнь можем открывать друг друга.

Повернув на береговую дорогу, мы встретили Рейчел. Рок остановился и открыл ей дверцу. Она села.

— Я собиралась поискать близнецов, — сказала она. — Они убежали ловить креветок в бухту Трегаллик. И пора бы им уже возвращаться.

— Ничего, придут сами, — сказал Рок. — Ты, надеюсь, воспользовалась передышкой и хорошо провела время без них?

— Прекрасно. Гуляла. Дошла я до самого залива Гормана. Выпила там чаю и решила по пути назад захватить их.

— Фэйвел вот думала, что слышала, как ты играла на скрипке.

Я повернулась и поглядела на Рейчел Бектив. Мне показалось, что выражение лица сейчас у нее презрительней обычного, а песочного цвета глаза смотрят еще хитрее.

— Вряд ли бы меня было слышно в доме, если я в это время находилась на дороге от бухты Гормана.

— Значит, это была Хайсон, — сказала я.

Рейчел пожала плечами.

— Ну, если только Хайсон, оставив своих креветок, побежала домой, чтобы поиграть на скрипке, что маловероятно.

Мы шли к дому, когда появились близнецы, неся сети и ведерко с добычей.

— Кстати, Хайсон, — обратилась к ней гувернантка, — ты, случайно, не бралась за скрипку?

Хайсон удивленно подняла брови.

— С чего бы мне?

— Твоя тетя Фэйвел слышала музыку и подумала, что это ты играешь.

— Ааа, — протянула Хайсон задумчиво. — Вот оно что… Нет, меня она не слышала.

Она резко отвернулась — как мне показалось, чтобы я не увидела выражения ее лица.

Весь следующий день и всю ночь дождь лил не переставая.

— Ничего удивительного, — заявил Рок. — Просто еще одна старинная корнская традиция. Теперь ты поймешь, отчего у нас здесь самая зеленая трава во всем этом зеленом крае.

По-прежнему дул мягкий юго-западный ветер, и все, к чему ни притронься, было влажным.

Наследующий день дожди шли с перерывами, и покрытое низкими тучами небо обещало новые и новые. Море было грязно-коричневым возле берега и зеленовато-серым, тусклым ближе к горизонту.

Рок отправлялся на ферму и, поскольку я собиралась в Полорган доиграть незаконченную партию в шахматы, подвез меня.

Лорд Полорган очень мне обрадовался. Как всегда, мы пили чай, потом доиграли партию, которую он выиграл. Он любил разбирать партии, и теперь объяснил мне, где и почему я сделал а неверный ход. Эти объяснения доставляли ему массу удовольствия, и я радовалась, что мои визиты повышают ему настроение.

Уходя, я столкнулась с доктором Клементом, который вылезал из машины возле каменных единорогов.