Светлана Полякова - И улыбнется счастье…

Она подумала немного и кивнула:

— Хорошо. Попытка ведь не пытка, правда? И… — Она опустила на секунду глаза и очень тихо добавила: — Знаешь, я тебе верю. Не знаю почему, но верю… Может быть, Любка и в самом деле станет счастливой рядом с тобой?

Аська забылась сном, мутным и бестолковым, даже не раздеваясь, в кресле. Во сне вокруг нее кружили бесформенные тени, и ей было страшно, вот только проснуться она никак не могла. Поэтому искренне обрадовалась телефонному звонку, вырвавшему ее из ночного кошмара.

За окном еще царили темнота и тишина. Она взглянула на часы и подумала, что кто-то просто ошибся номером или это вообще чей-то прикол, кто-то напился и теперь развлекается, набирая первые попавшиеся цифры.

Или — Митя?

Она взяла трубку и услышала голос Алены.

— Аська, — шепотом сказала та, — я никак не могу дозвониться до Мити, а они меня пасут. Хорошо, что Дыня не знает, что у меня мобильник. Пожалуйста, дозвонись до Митьки. У меня тут крутые неприятности, Аська! Пусть приезжает сюда, потому что без него мне не вырваться.

— Алена, что случилось? Куда приезжать?

— Я не знаю точного адреса, но он найдет. Это напротив театра оперы. В переулке. Надо зайти во двор, и там такая хибарка, двери открыты, и туалет во дворе… Аська, я больше не могу говорить. Пусть он поторопится.

Аська услышала Аленин голос: «Я иду, сейчас…» Потом — короткие гудки. Она подумала даже, что это всего лишь продолжение кошмарного сна, но огляделась и поняла — нет. Она проснулась.

Алена влипла в какую-то переделку.

Ася начала набирать Митин телефон. Никто не отвечал. Что же делать? Она посмотрела на часы. Стрелки неумолимо двигались к трем часам. Алена просила — поскорее… Она вскочила и бросилась к выходу.

«Надо торопиться! — сказала она себе, сбегая вниз по ступенькам. — Алена в опасности…»

— Все в порядке?

Алена попыталась придать лицу выражение безмятежности и спокойствия.

— Да, — кивнула она.

«Главное — не показывать им, что ты прочухала, как опасна ситуация. Пусть думают, что Алена глупая».

Дыня дотронулся до ее плеча. Больше всего на свете Алене хотелось сейчас дать ему по роже. Ударить каблуком прямо в самое драгоценное Дынино место — и дать деру. Но она понимала, что тогда будет хуже. Сопротивление приведет к непредсказуемым последствиям. Надо выиграть время. Аська дозвонится до Мити, потом они поднимут ее приятеля Клауса и придут ей на выручку.

— Пошли, — сказал Дыня.

— А ты купил пиво?

— Купил.

— Пошли…

Она смирилась. Другого выхода, кроме как смириться с обстоятельствами, не было. Сама виновата. «Если я выкручусь, — пообещала она, — я никогда больше не буду заводить случайных знакомых. И вообще, забуду про тусовки. Стану пай-девочкой. Только пусть вся эта лабуда закончится с наименьшими потерями».

В комнате, кроме Горца, оказался еще один парень — с коровьими глазами, короткой стрижкой и бессмысленной, застывшей улыбкой на губах. Скользнув по нему взглядом, Алена подумала: или полный идиот, или наркоша. С ним ее даже не познакомили, видимо, парень и в самом деле был уже невменяем… Люси он зе скайуиз зе даймонд…

«Я дура, — горько усмехнулась про себя Алена, — я просто полная дура. Надо же было закончить этот омерзительный денек таким вот душещипательным аккордом!»

Таксист был пожилым и лысым. Аська сидела на заднем сиденье, и поэтому он показался ей похожим на давным-давно умершего отца.

— Чего это вы путешествуете ночью? — спросил он ее.

— Неприятности, — ответила Аська.

— У вас?

— Нет, — покачала она головой. — У подружки… Он замолчал.

— Я это место знаю, — нарушил он спустя некоторое время молчание. — Там же одни проститутки. На вашем месте я бы туда не ездил ночью.

— Но некому ей помочь, кроме меня.

Она и сама бы не стала ездить туда, особенно ночью. Но если что-нибудь случится с Аленой по ее милости, разве она себе простит?

— Вашей подруге лучше бы милицию вызвать, чем обращаться к вам за помощью.

— Она хотела, чтобы я дозвонилась до нашего приятеля, но его нет.

— Хотите, я зайду с вами?

— Вряд ли ситуация такая опасная, — покачала головой Аська. — Спасибо вам.

Они уже подъехали. Аська расплатилась.

— Я могу вас подождать.

— Не стоит. Доберемся как-нибудь.

Она осмотрелась, пытаясь отыскать нужный двор. Наконец определила, что наиболее подходит именно тот, с одиноким фонарем.

Быстро перешла дорогу. Такси еще стояло, когда она обернулась. Точно все еще ожидая: может, она одумается? Она помахала ему рукой.

— Все будет нормально, — крикнула она. И быстро вошла в темную подворотню.

«Где-то здесь должна быть Алена», — подумала она, оглядываясь вокруг. Во дворе было темно — только в одном домике в самой глубине горел свет и играла музыка.

Аська догадалась, что это именно тот дом.

Она решительно направилась было к нему, но внезапно остановилась и оглянулась. Ей стало страшно. Так остро захотелось вернуться, поискать того пожилого таксиста или просто уйти прочь, предоставив Алену самой себе.

— Какая подлость, — пробормотала Аська себе под нос. — Разве ты можешь так поступить? — Она взяла себя в руки и подошла к дому.

Дверь перед ней была белая, похожая на зеркало. От этого сходства Аське пришло воспоминание о детстве — они сидят втроем и ждут, когда из зеркала явится судьба. Сначала она даже улыбнулась, таким глупым, наивным и счастливым показалось ей сейчас это давнее воспоминание. Но потом — невольно поежилась, точно от холода. Может быть, именно эта дверь, похожая на старое зеркало, мерцающая в темноте точно так же, и есть это самое будущее?

— Прекрати, — пробормотала Аська. — Я не боюсь. Я не имею права бояться.

Даже будущего!

— Я не пью такое дерьмо, — проговорила Алена, борясь с приступом кашля и тошноты. — Где вы берете пиво, джентльмены?

Брови Горца поползли вверх, а Дыня тихонько засмеялся. Первый раз за время их общения Алена вдруг обнаружила, что смеется-то он как гиена. И лицом похож на гиену. От отвращения стиснуло горло, и Алена почувствовала, как в уголках глаз собираются злые слезы. «Какая же я идиотка! — подумала она, злясь на саму себя. — Чего удивляться-то, что все кончается в компании придурков?

Сразу бы поняла, с кем имею дело, проблем бы не было…»

Надежда, которая умирает последней, как известно, пока еще жила. Вот сейчас откроется дверь, и появится Митя. «Вы под защитой королевской гвардии, миледи», — скажет он, и эти уроды развалятся на глазах, как пыльные марионетки.

— Увы, дорогая моя королева, в здешних забегаловках нет вашего любимого сорта пива, — с напускным и приторным сочувствием протянул Дыня. — Да и средств у нас в данный момент маловато.