Светлана Полякова - И улыбнется счастье…

— Здравствуй, Дыня, — услышал он спокойный мужской голос. — Давненько не видались, да? Особенно — с Асей… Ты вообще помнишь, кто такая Ася?

Да, он вспомнил ее, как только она шагнула ему навстречу из ниши, облизнул мигом пересохшие губы и невольно отшатнулся.

— Тебе некуда бежать, Дыня, — сказала та самая девица, которую он так упорно преследовал. — Как и Аське. Ты же не прыгнешь вверх. И не упадешь вниз. Собственно, я хотела только одного — посмотреть на твой страх. — Она стояла и смотрела на него, но теперь ее взгляд был другим — жестким и безжалостным.

— Тебе это так не пройдет, — прошептал Дыня, чувствуя себя кроликом в капкане. — Я тебе так отомщу…

— Как? — холодно усмехнулась она. — Ты даже не знаешь, как меня зовут. Откуда ты знаешь, кто мои родители? Может быть, я — племянница нашего президента? Ты уж сначала выясни, кто я такая.

Она шагнула к нему, а он снова сделал шаг назад.

— Не советую тебе двигаться, Дыня. Так ведь и упасть недолго. Лучше уж стой на месте, — сказал парень. — Придется тебе поговорить с моей подругой. Понимаешь, Дыня, ей этого очень хотелось. А я не привык, чтобы ей в чем-то отказывали. Точно так же, как ты и твой приятель Горец. Раз уж вы выбрали себе такой лайф-стиль, то почему надо другим отказывать в маленьких невинных желаниях?

Дыня чувствовал себя в западне. «Они не посмеют, — сказал он себе. — Они…» Он оглянулся, прикидывая в уме, сколько ему понадобится времени, чтобы спуститься по лестнице вниз. «Быстро не получится… Ах, какой я оказался дурак! — сказал он себе. — Все-таки не зря говорил отец, что меня погубят бабы!»

Он только не предполагал, что это случится так скоро…

Снова оглянувшись, Дыня замер. То, что он увидел, заставило его испугаться еще сильнее.

Чертово облако… Оно спустилось вниз. Теперь Дыня вообще не видел неба. Облако стало крышей. И он, Дыня, точно почувствовал себя в капкане. «Да быть этого…» Он ошарашенно смотрел, как облако становится черным, и напрасно уговаривал себя — это в глазах темнеет, вот и все. Но отчего-то в душе он понимал, что это не так, и в голове появились странные слова: «Кому души не дали, тот черен изнутри… Как легкие, изъеденные дымом. Кому не дали разума — тот счастлив, если сохранили душу. А как же быть тому, кто не стяжал ни разума и ни души?»

Откуда эти строчки взялись, он не знал. Только с удивлением подумал, что этот голос, который только что произносил слова, был таким явным и как бы принадлежал этому самому облаку. Он шагнул назад, стремясь скрыться уже не от троицы, преследовавшей его, а именно от этого облака с человеческим голосом, взмахнул руками, и ему показалось, что он летит по небу.

А потом стало темно…

Она сидела уже час, но Дыня не появлялся. Сидеть в центре этого бара было ужасно неприятно. Алене казалось, что все знают про происшествие, случившееся с ней, ей казалось, что взгляды окружающих направлены на нее, исполнены сочувствия, презрения и насмешки. «Откуда бы им знать? — пыталась убедить она себя в обратном. — Откуда?»

Она старалась сосредоточиться на Дыне, чтобы не пропустить его появления, она не отрывала взгляда от входной двери. Что она сделает потом? Выплеснет ему в рожу апельсиновый сок, который пила исключительно для того, чтобы не захмелеть, не потерять контроля над собой?

Она горько усмехнулась. Что же она еще могла поделать? Отец Дыни оказался бывшим гэбэшником. У папы было все схвачено. Теперь папе принадлежало отделение самого влиятельного банка. Все это объяснили Алене ее родители по телефону: «Ради Бога, не связывайся…» Отец даже хотел приехать, забрать ее домой.

Алена только зубы стиснула и сказала: «Нет». Она ничего не будет предпринимать. Правда, пальцы Алена скрестила. В таких делах лучше не брать на душу еще один грех.

Наконец дверь скрипнула, и Алена невольно подалась вперед. Волнение поднялось в душе, но не страх. Пальцы стиснули стакан.

Она ждала появления Дыни. Она так его ждала, что когда оказалось, что вошел не Дыня, она не сразу обратила внимание, что это Клаус…

Он выглядел усталым. «Странно, что он здесь», — подумала Алена.

— Клаус! — крикнула она.

Он остановился, обернулся на ее зов. Наконец подошел к ее столику.

— Мне нужно выпить, — сказал он бесконечно усталым голосом. — Прости, я сейчас…

Она смотрела ему вслед и думала, что сейчас Клаус выглядит стариком. Этаким Карло Гонсало… Тут же прогнав эту мысль, испугавшись ее, как иногда пугаются прозрения, она выдавила улыбку.

— Клаус, — сказала она, когда он вернулся, — что-то произошло? Что с тобой?

Он ничего не ответил, только губы раздвинула горькая усмешка. Немного помолчав, он все-таки сказал:

— Думаю, ничего такого, что могло бы тебя серьезно заинтересовать.

И, поднявшись, побрел к выходу, не сказав Алене даже «до свидания». Такой постаревший и раздавленный.

Похожий на Карло Гонсало.

Митя пришел поздно. Не раздеваясь, упал на кровать. Долго молчал, разглядывая потолок. «Через потолок все равно не увидишь неба, — усмехнулся он. — Не увидишь…»

Она никогда не будет прежней. Никогда не посмотрит на Митю ясными своими глазами. Теперь на дне ее глаз плещется боль. И никто не заплатит…

От ярости он вскочил. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Никто не заплатит!

Он вспомнил Дынину холеную физиономию с недоуменными глазками, скрытыми за толстыми стеклами очков. О, как этот Дыня отличался от того, который встречался Мите в баре! Мальчик-паинька… Костюм, галстук и полнейшая невинность.

Митя метался по комнате, как тигр в клетке. «О чем вы, собственно, говорите? Вы мне угрожаете?»

«О, вы даже не представляете, как я вам угрожаю. Вы пытались растоптать мою любовь, я за это…» И — холодный насмешливый взгляд.

«Дорогой, — слегка растянутые слова и сейчас врезались в Митин мозг, — можете подать заявление в суд. В милицию. Но я вам не советую. Я вообще вам не советую больше появляться на моем пути. Никогда».

И сейчас Митя ходил по номеру, пытаясь справиться с отчаянием и яростью. Пытаясь справиться с безнадежностью…

И отчего-то песенка, звучащая из радиоприемника, казалась ему сейчас злой насмешкой: «Если бы я был плотником, я сделал бы корабль…»

Дыня так и не появился до самого утра.

Алена поднялась и пошла в номер. Она чувствовала себя бесконечно уставшей. Открыв дверь, она застыла. Никак не ожидала она такого сюрприза…

— Откуда ты здесь взялся? — вырвалось у нее.

В кресле у окна сидел ее отец.

— Алена, я приехал за тобой…

— Папа… — начала Алена тихо. — Я никуда не поеду.

— Нет. Ты поедешь. Ситуация складывается опасная. Вы с Митей не нашли ничего лучшего, как ввязаться в дурную историю, Алена. Теперь ты непременно уедешь отсюда. И вообще, я уже купил тебе путевку в Италию. Ты ведь мечтала пожить в Венеции, помнишь?