Светлана Полякова - И улыбнется счастье…

— Да пошел ты к черту, — сказала Алена, зажмурившись, чтобы не видеть этого длинного коридора и лестницы, которая вела вниз, к бару.

Ступив за порог комнаты, она на секунду снова остановилась. Теперь страх был немного побежден.

Она с облегчением вздохнула — страх пока не подавал признаков жизни. Она сбежала вниз по ступенькам — быстро, словно стремясь убежать, пока он снова не проснулся, и толкнула двери бара. Оказавшись в полумраке, она снова испытала неприятное ощущение холода в груди, но справилась с этим.

Она дождалась, пока буря эмоций уляжется, и только тогда, когда глаза привыкли к полумраку, а душа справилась с ужасом и воспоминаниями, Алена огляделась. Дыни нигде не было видно. Она вздохнула.

Даже не поняв, то ли с облегчением, то ли все-таки с сожалением… Прошла внутрь, к стойке бара.

«Я дождусь тебя, Дыня, — пообещала она. — Я дождусь тебя, даже если мне придется торчать в этой вонючей забегаловке всю оставшуюся жизнь!»

«И вот идешь ты по дороге куда-то вдаль, глазам доверья нет. Они ж незрячи… И лишь душа ведет тебя вперед…»

Аська отложила тетрадь и повторила последние строчки одними губами, точно заново учась разговаривать:

— «Лишь душа ведет тебя вперед…»

Она словно увидела, как ее душа отделилась — легкая, воздушная, похожая на прежнюю Аську, и быстро, как птица, полетела ввысь — к белоснежному облаку в самой середине неба. Это было так красиво, что у Аськи даже перехватило дыхание. Она вспомнила давний разговор с матерью — еще из детства. «Ма, — спросила она тогда, — а Бог живет где? На облаке?» «Ну да… наверное, — задумчиво ответила Света. — Только это, надо думать, самое большое облако. И расположено прямо посередине неба…»

Аська представила себе, как ее душа бежит прямо туда, на это самое облако, и вот уже она стоит прямо перед Ним, низко опустив голову. Ей стало так страшно за свою бедную душу — как же Он теперь к ней отнесется? Ведь теперь она, Аська, вся испачкана. Вся… Нет у нее больше чистоты!

Она словно вернулась на землю. Боль опять побеждала, и чтобы справиться с ней, как утопающий хватается за соломинку, Аська схватила тетрадь с неровным полудетским Любкиным почерком. Буквы плыли перед ее глазами, мешались со слезами, потому что это были слезы Карло Гонсало, и слезы Карло Гонсало сейчас становились ее, а свои она отдавала ему. Странное дело, ей снова стало легче.

Точно он забрал ее боль, а свою не отдал — пожадничал…

«Но разве виноват я, что меня облили грязью? — удивленно прочитала она. — Ведь те помои получил за чистоту… За песню, где слова звучали правды…»

Он ответил ей, или сам Бог дал ответ? Аська подняла глаза ввысь и замерла. В окне было видно синее небо, и прямо посередине, точно по Аськиному заказу, застыло огромное кудрявое облако. И Аське показалось, что если долго-долго туда смотреть, она непременно увидит там Господа Бога — и Карло Гонсало тоже…

Он смотрел на нее со смешанным чувством удивления и радости. Девица была хорошенькой — не красивой, но именно хорошенькой. Вздернутый нос с россыпью веснушек, длинные белокурые волосы и глаза небесного цвета.

— Вообще-то странно, — сказал Дыня, — я вас не помню…

— Но мы встречались! — таращила она глаза на него, хлопая длинными ресницами. — Как же вы меня не помните! Совсем-совсем?

Она выглядела огорченной. Дыня усмехнулся про себя — какая, в сущности, разница? Помнит он ее или не помнит? Она сама приплыла ему в руки, маленькая золотая рыбка.

— Хорошо, я вспомню. Дай мне время.

Она пожала плечиками, и бретелька от топа кокетливо сползла вниз от этого движения, обнажая почти детское, хрупкое плечико.

— Обидно. Мне казалось, что мы долго разговаривали в тот вечер.

Он даже нахмурился. Неужели он тогда был настолько пьян, что не помнит, с кем он разговаривал? Ну хоть убей, не может вспомнить!

Они уже полчаса сидели в этом занюханном «Пингвине» — зашел сюда Дыня случайно, а потом появилась эта маленькая кокетка. И сразу бросилась ему на шею с радостным криком. «Нет, — сказал он себе. — Пить надо меньше… А то недалеко до Дворца бракосочетаний». Девица так выразительно хлопала ресницами и смотрела с таким восхищением, что сердце Дыни растаяло.

— Скажи, как тебя зовут, — предложил он. — И я тебя тут же вспомню.

Он дотронулся ладонью до ее колена и погладил. Рука поднялась немного выше и замерла. Дыня неотрывно следил за выражением ее лица. Она немного нахмурилась, но потом спокойно улыбнулась, снимая его руку.

— Нет, — покачала она головой. — Я не люблю мужчин, которые забывают мое имя. Пока.

Поднялась и пошла к выходу. Дыня покраснел от гнева, пробормотав сквозь зубы. «И ладно, и пошла ты…» С ним никогда так не обращались.

Он сам не понял, что с ним произошло. Эта девчонка посмела сейчас его самым наглым образом унизить. Он поднялся и быстро пошел за ней следом, стараясь не отставать от тонкой, стремительно удаляющейся фигурки.

Виолетта почти бежала. Если она остановится хотя бы на минуту, ничего не получится. Она обернулась — он шел за ней. Пока все шло так, как она и предполагала. А что будет дальше?

Этот вопрос она старалась себе не задавать. Она просто посмотрит ему в глаза. Спросит, кто сказал ему, что у него есть какие-то особенные права портить людям жизнь.

Может быть, она его ударит. О, даже мысль об этом ударе наполняла ее сердце наслаждением! Она просто насладится его страхом. Точно так же, как они с этим гадом Горцем упивались страхом и унижением Аськи. Ей, Виолетте, хватит зрелища одного из униженных. Ей больше ничего не надо.

Она дошла до разрушенной церкви и оглянулась опять. Больше всего сейчас она боялась, что он остановится. Плюнет на нее. Развернется и уйдет. Даже сердце замерло… Откуда ей знать, вдруг в ее расчеты вкралась ошибка? «Ладно, — успокоила она себя. — Доверимся судьбе. В случае чего найду новый способ».

И она начала подниматься по лестнице вверх. Не оборачиваясь…

На секунду он остановился. Девица довольно ловко и бесстрашно поднималась по шатким ступенькам. «Ага, — ухмыльнулся он. — Пытается спрятаться… Надеется, что я оставлю ее в покое? Ну нет, детка… Ты же сама хотела этого! Ты — моя добыча!» Он начал подниматься за ней следом — все выше и выше…

Наверху было тихо — только ветер пел заунывную песню. Он огляделся. Площадка казалась пустой. Точно эта маленькая блондинка была призрачной тенью.

— Эй, ты где? — позвал он отчего-то шепотом. Наконец он увидел углубление в стене и шагнул туда.

Она спряталась там, он знает. Сейчас он покажет этой маленькой стервочке, на что он способен. Это даже интересно — трахнуться прямо здесь. Под небом.

Под белым облаком…

Там и в самом деле кто-то был. Он протянул руку — и отпрянул назад.