Синти Шелтон - Обитель воскреснувших грез

— Наркотики?…

— Не без этого… — Жаклин снова сказала правду, имея в виду совсем другое.

— Ну что ж, кажется, я знаю, о ком вы говорите. Потом я покажу вам его фотографию… Он прекрасно провел у нас время.

— Надеюсь, — ухмыльнулась Жаклин.

— А я надеюсь, что вы тоже у нас не соскучитесь. Вы предпочитаете жить в замке или в коттедже на берегу озера?

— А что, можно выбирать?

— Странный вопрос от такой девушки, как вы.

— Нет, просто я представляла себе это несколько иначе…

— Напрасно. Мы соблюдаем принцип абсолютной свободы для наших клиентов. Свобода выбора места, занятий, развлечений… Мы стараемся, чтобы обитателям пансионата было из чего выбирать.

— Тогда я выбираю домик у озера. Ночью там, наверняка, гораздо прохладнее, чем в замке.

— Не выносите жары?

— Люблю вечернюю прохладу…

— Может быть, поэтому — Голландия?…

«Далась ей моя Голландия!»

— Может быть…

Мадам снова пристально посмотрела на Жаклин. Что-то явно настораживало ее в поведении девушки, хотя она старалась не подавать виду и быть предельно любезной.

«Может быть, сюда просто так не приезжают, как я? Тогда рано или поздно придется признаваться. А не хотелось бы». Если бы кто-то сказал Жаклин, что из этого разговора можно было узнать что-то путное, она плюнула бы ему в глаза. Развлечение грозило затянуться.

Жан стремительно поднялся при виде Жаклин и отодвинул легкое плетеное кресло, приглашая ее присесть. Этот обаятельный человек с добрыми глазами и приветливой ласковой улыбкой понравился ей еще в кабинете у мадам Брассер. И теперь она с радостью села к нему за столик и заказала кофе.

— Вы совсем другая, чем хотите казаться, — сказал он, внимательно посмотрев ей в глаза.

— Какая? — в ответ улыбнулась Жаклин.

— Беззащитная… Хочется держать лонжу, когда вы выделываете пируэты под куполом.

— Наверное, я бы вам се доверила. Хотя обычно работаю без страховки.

— Очень взрослая и очень самостоятельная.

— Ну, не потому, что мне очень хочется быть такой. Просто… вокруг нс так много тех, на кого действительно можно положиться.

— И разочарованная.

— А вы — оптимист?

— Нет, просто мой опыт позволяет видеть окружающее не только в черных тонах.

— Да, в этом местечке, наверное, вновь обретаешь вкус к жизни. Но ведь рано или поздно придется уезжать из этого сказочного замка. Совсем в другую жизнь. В которой много чего любить нельзя.

И привыкнуть нельзя. И наслаждаться.

— Конечно. Но одни делают из этого трагедию, а другие — просто живут.

— Вовсе я не делаю трагедию. Но… иногда… тяжело… — Жаклин вздохнула.

— У вас трудная и опасная работа. Вы сегодня изображали скучающего ребенка богатого папочки. Но если мадам Брассер и попалась на эту удочку, то я, как профессиональный психолог, нет.

— Что ж, вашему профессионализму нужно отдать должное. Неужели я так скверно играла?

— Играли великолепно. Но есть некоторые вещи, которые сыграть нельзя.

— Например?

— Нюансы. Слишком умные глаза, слишком усталый вид. Отменная реакция на любую реплику. Быстро фиксируете окружающую обстановку. Беззаботный человек был бы более рассеян, слышал бы меньше половины из того, что ему говорят, разглядывал бы обстановку гораздо дольше. Обычная женщина была бы внимательнее к прическе и одежде Мадам и обязательно бы отреагировала: либо удостоверилась в своих преимуществах и успокоилась, либо злилась бы, снедаемая ревностью. Вас же занимало совсем другое — суть того, что она говорила.

Жаклин с восхищен нем слушала его. «Его бы к нам, в полицейскую школу, — подумала она, — Настоящий профи».

— Браво, мсье Дюбуа!

— Просто Жан, с вашего позволения. Вы не обиделись? Ведь я угадал?

— Какой же вывод вы сделали из ваших наблюдений?

— Не слишком приятный для себя. Вы приехали сюда не отдыхать. А если не отдыхать, тогда — что? Почему некие службы, к которым вы явно имеете отношение, вдруг заинтересовались нашими скромными персонами? Ведь мы вполне законопослушны. Кому не дает покоя наша скромная деятельность? Какое двойное дно вы хотите у нас отыскать?

— Ну, хорошо, Жан. А если я приехала все-таки отдыхать? Да, конечно, моя профессия накладывает определенный отпечаток на поведение. Профессиональные привычки очень трудно скрыть, вы здесь правы. Но не думаете ли вы, что если бы я хотела что-то выведать у вас, то я продумала бы свою игру и постаралась бы не допустить таких явных проколов. А так… я просто была собой и ничего не играла. Я, действительно, очень устала. И вправду хотела бы просто отдохнуть. Мне очень жаль, искренне жаль, что вы видите во мне… шпиона.

Жан посмотрел на Жаклин долгим задумчивым взглядом. Его карие глаза завораживали и расслабляли ее.

Казалось, что ничего больше не надо — только сидеть с ним рядом, и чтобы он вот так смотрел на нее, целую вечность.

— Что вы, Жаклин… Не обращайте внимания на мой треп. Я не хотел вас расстроить. Во мне говорило сейчас профессиональное честолюбие. Любой мужчина пытается выглядеть во всем блеске перед красивой и молодой женщиной. Посмотрите мне в глаза. Вы в самом деле приехали сюда отдохнуть? — он взял ее за руку и слегка сжал ее.

Жаклин показалось, что она падает в пропасть. Но это падение было приятно, и хотелось, чтобы оно никогда не кончалось.

Она не знала, сколько это продолжалось. С удивлением оглядевшись, она не сразу поняла, где находится. Краски окружающих предметов словно бы стали ярче и насыщеннее. «Кажется, меня усыпили. Господи, какая я еще девчонка! А если бы я сидела вот так один на один с преступником? Стыдно. Какая соплячка?»

Она сердито посмотрела на Жана, но сердиться долго было невозможно. Он все так же ласково и по-доброму улыбался ей.

— Как вы это делаете? — все-таки спросила она, пытаясь придать голосу недовольные нотки. Получилось плохо.

— Что, Жаклин?

— Вы меня загипнотизировали.

— Нет. Вас нельзя загипнотизировать. Вы гипнозу не поддаетесь.

— Тогда что это было?

— Когда?

Жаклин вдруг захотелось расплакаться. Что он ей голову-то морочит?

— Охота вам эксперименты ставить… — пробормотала она и поднялась.

Жан вскочил.

— Не уходите! Я вовсе ничего не делал. Я просто спросил. Я не знаю, что с вами произошло, честное слово, не знаю. Я сам, кажется, потерял голову… Простите меня… Это, может быть, издержки профессии. Может быть, это случайно вышло. Но я не понимаю, как. Вы ведь и вправду не должны поддаваться гипнозу. Да и потом — я ведь вам ничего не внушал.

— Вам никто не говорил, что вы очень опасный человек? — спросила Жаклин, глядя на него исподлобья.

Жан Дюбуа вдруг отвел глаза и вздохнул.

— Многие. К сожалению, слишком многие… — он посмотрел на нее и, словно отгоняя нечто его гнетущее, внезапно открыто улыбнулся. — Давайте мириться, а? Вы мне очень нравитесь. Я не хотел бы стать вашим врагом.