Евгения Серпента - Господа гусары, молчать!

И все-таки ему повезло — на грани фола. Он даже успел снять в банкомате с карточки наличку — разноцветные форинты с усатыми физиономиями. И вскочить в последний автобус, который впритык успевал к последнему поезду на конечной станции метро. И разобраться с билетным автоматом. И запрыгнуть в закрывающиеся двери этого самого последнего поезда. А еще был квест с поиском гостиницы, которая спряталась так хитро, что и днем фиг найдешь, не то что ночью.

На следующий день, выспавшись и позавтракав в маленьком кафе, Стас отправился в университет. Он специально выбирал гостиницу так, чтобы она оказалась не слишком далеко. В Петербурге все было голое, серое, мрачное, а здесь — еще яркое, праздничное, пылающее оттенками золотого и багряного. День выдался теплый, солнечный, тихий, но… тревожный, что ли? В носу защипало от дурного предчувствия, по спине пробежали мурашки. Будапешт был фантастически, нереально красив, но любоваться им не хотелось.

Войдя в огромный холл университета, Стас подумал, что найти здесь Алену будет непросто. Он получил на проходной гостевую карточку, прошел через рамку металлоискателя и остановился в растерянности, не зная, с чего начать. Охранник подсказал дорогу в учебную часть, и Стас подумал, что в общении с Эллой был свой плюс, помимо финансового. Английский он знал максимум на четверку с минусом, но его, по крайней мере, понимали.

Впрочем, это мало чем помогло.

— Это закрытая информация, — сухо сказала дама в учебной части. — Мы не даем таких справок.

— Но я просто хочу узнать, учится ли здесь моя знакомая, — взмолился Стас.

— Ничем не могу помочь. Прошу прощения.

Была б это молодая девушка, он бы еще мог попытаться ее обаять. Но за компьютером сидела пожилая дама, с седым пучком, в очках и строгом офисном костюме. Безнадега. Именно такие дамы Стаса уже не любили, потому что на уровне подсознания понимали: его ответная любовь будет стоить слишком дорого.

Ну что ж, раз нет молодой девушки, значит надо ее найти. Стас прошелся по коридору, выбирая подходящую. И нашел — простенькую, но не страшненькую. Чтобы посочувствовала, но не позавидовала незнакомой девушке, которую ищет такой мужской экземпляр.

— У нас есть международная программа. Если ваша подруга из России, наверно, она по ней учится.

— И как ее можно найти?

— Она первый год здесь? — девушка подвела его к большому стенду с расписанием, где все было на венгерском и только один листок на английском. — У них три группы, и все сегодня заканчивают в пять часов. И все сегодня в этом здании. Можете подождать в холле или у входа.

Поблагодарив свою спасительницу, Стас вышел на улицу и задумался. Почти шесть часов дожидаться. Не сидеть же на скамейке. Он побродил немного, нашел турбюро и купил билет на экскурсионный автобус, в котором можно было кататься по городу целый день, выходя на остановках и садясь снова.

Парламент. Цепной мост Сечени. Гора Геллерт. Рыбацкий бастион. Желтый автобус, плывущий по Дунаю, как диковинный водяной жук. Ощущение нереальности нарастало, а вместе с ним — ощущение тревоги, от которой было трудно дышать. И это раньше ему казалось, что время идет слишком медленно? Да оно вообще остановилось!

И все-таки доползло до половины пятого, когда Стас вернулся к университету и сел на скамейку недалеко от входа. Промелькнула мысль: может, надо было купить цветов? И тут же следом другая: чтобы получить букетом по морде?

В четверть шестого он сказал себе: еще пять минут — и можно уходить. Вот только что дальше?

И в этот момент показалась Алена. Не одна — с девушкой и двумя парнями. Они шли и о чем-то оживленно разговаривали. Заметив Стаса, она остановилась, как будто споткнулась. Даже издали было видно, как резко побледнело ее лицо, став одним цветом с белым плащом, тем самым, в котором стояла под деревом на фотографии. Девушка о чем-то спросила ее, Алена покачала головой. Один из парней, нахмурившись, сказал что-то, но она успокаивающе дотронулась до его руки. И медленно пошла к Стасу, глядя себе под ноги.

Как и следовало ожидать, случайных людей в программе не было. В Алениной группе оказалась девушка из Москвы по имени Злата, дочка депутата Госдумы. С первых дней они стали держаться вместе. Не то чтобы подружились — желания подпускать кого-то к себе близко у Алены не было, — но быстро стали приятельницами.

— Хоть с кем-то по-русски разговаривать, — сказала Злата. — А то ведь совсем забудем.

С английским у Алены проблем не возникало, но венгерский не давался даже на самом нулевом уровне. Впрочем, в любом месте можно было поздороваться и перейти на английский. Венгров корявые попытки иностранцев говорить на их языке не злили, как, например, французов, а умиляли и трогали. Достаточно было сказанного с жутким акцентом «идвёзлём», чтобы расположить к себе. Главное не проговориться, что из России. Пятьдесят шестой год сидел у венгров в генетической памяти так же крепко, как шестьдесят восьмой у чехов.

Впрочем, Яноша и Иштвана все эти доисторические дела не интересовали, несмотря на вполне политических пап — заместителя министра и члена Национального собрания. Интересовали их исключительно Алена и Злата. Злата с Иштваном переспала через неделю. Алена держала оборону, подчеркивая, что Янош для нее не более чем симпатичный знакомый. На занятиях они вчетвером были вместе, после занятий — тоже. Гуляли по городу, ходили на концерты, в клубы и бары. Другие развлечения, вроде кино или театра, девушкам по причине незнания языка были малоинтересны.

— Да что ты как целка? — удивлялась Злата. — Такой парень классный. И красавчик, и умный, и веселый, и при деньгах. Что тебе еще надо? А папа?

— А что мне его папа? — отмахивалась Алена. — Можно подумать, мне выгодный муж нужен, чтобы здесь остаться.

— Ну да, конечно, Венгрия не заграница. Какой смысл тогда здесь учиться?

Почему она приехала в Будапешт, Алена Злате не говорила. Вообще ни о чем личном. Ну да, был парень, расстались — вот и все.

А Янош действительно был очень даже хорош. Во всех смыслах. Насколько можно было судить по такому недолгому общению, да еще и на неродном для обоих языке. Он вполне мог бы ей понравиться. Хотя бы уже тем, что ничем не напоминал Стаса. Чуть выше среднего роста, довольно крепкий, накачанный, брюнет с короткой бородкой и ярко-синими глазами. Совсем другой типаж. В этом-то и был парадокс. Он мог бы ей понравиться, потому что не был похож на Стаса. Но не нравился именно поэтому — потому что это был не Стас.

Хотя нет. Не нравился — не совсем то слово. Янош Алене нравился. Она просто его не хотела. Со Стасом было иначе. Стоило его увидеть, просто подумать о нем — и желание накатывало такой мощной волной, что хоть на луну вой. Даже сейчас от одной мысли о нем внутри все замирало, и из глубины разливался знобкий, влажный жар, а сердце сбивалось в лихорадочную морзянку. На Яноша не реагировало ни сердце, ни другие места, заведовавшие темным удовольствием.