Владимир Полуботко - Латинист и его женщины

— Ничего не думай плохого. Просто у меня тут были кое-какие дела, и я тебе потом всё объясню, — успокоила его Зинаида.

Она назвала свой адрес и велела приезжать; описала для точности свой дом — башня в три этажа и стеклянная веранда сверху в виде четвёртого этажа, а потом ещё и крыша в виде пирамиды, а потом ещё и шпиль.

Ростов не так уж и далеко отстоит от Чёрного моря, и уже на следующее утро Леонид Антоныч Татванов со своим личным шофёром подкатил к башенноподобному дому, найти который не представляло труда, ибо посёлочек этот — невелик и состоит практически из двух улиц, параллельных железной дороге и морю.

Ни о чём не подозревающий хозяин претенциозного архитектурного чуда вышел на звонок и встретился у калитки лицом к лицу с нагловатым типом, который без спросу стал было рваться к нему в дом, чтобы забрать оттуда свою законную собственность.

Сеня разозлился и, едва сдерживая раздражение, попросил в дом не входить, а подождать на улице возле машины. И захлопнул узорчатую металлическую калитку. И даже запер её. И ушёл в дом по дорожке, над которою смыкались вьющиеся растения с какими-то дивными благоухающими цветами.

Лёня-банкир подозрительно принюхался; воздух был ошеломляющим — в нём присутствовали и цветы, и эвкалипты, и кипарисы, и море… Он не любил таких запахов. Он не доверял им. В самом деле, что должна чувствовать и к каким мыслям должна склоняться красивая и вырвавшаяся из-под контроля женщина, окунаясь в воздух такого необычного химического состава?.. «Что-то здесь не то!» — подумал Лёня-банкир и велел своему шофёру посигналить, а сам стал нервно расхаживать по тротуару, узорчато выложенному подозрительно разноцветными и крайне непривычными для Ростова каменными плитками.

А Зинаида уже всё и так поняла — увидела знакомую машину в окне своей комнаты на втором этаже. Выглянула и помахала рукой — мол, я здесь, я сейчас; мол, иду, иду!

Вещи свои она собрала ещё с вечера, и теперь ей оставалось только уйти, что она и собиралась сделать. Но загвоздка состояла в том, что и Сеня, и Рома — оба вместе и каждый из них по отдельности — ожидали какого-то продолжения романтической поездки в мятежную Абхазию. Ромы сейчас не было, и уехать вот так просто, не прощаясь с ним, — было не очень-то прилично. Но с другой стороны — вступать с ним в объяснения и, быть может, конфликт — тоже не хотелось. Но кроме блатняги Ромы, был ведь ещё и вполне порядочный и безобидный Сеня. Надо было и с ним как-то разделаться.

За квартиру Зина заплатила ещё в самом начале своего пребывания на море. И теперь оставалось только взять вещи и уйти. Но как быть с теми денежными тратами, которые понесли Сеня и Рома, увиваясь вокруг этой неприступной женщины? Ведь их расходы во много раз превышали эту самую квартирную плату! Зина прекрасно понимала: возместить обоим мужчинам их убытки можно только одним-единственным способом — через постель.

Что она начисто отметала.

Но и оставаться в должниках тоже как-то не хотелось.

Что-то мешало ей так вот просто взять и выйти на улицу, хлопнуть калиткой с узорами и умчаться в Ростов.

А тут и Арсений Кириллыч с новою силою стал объясняться в любви и, совсем отчаявшись, доскулился вдруг вот до какой интересной мысли:

— Вот сейчас мы с тобой расстанемся навсегда, и будешь ты после этого всю свою жизнь корить себя за то, что бросила меня в моём жизненном одиночестве и так ни разу и не переспала со мной!

Зинаида вспомнила наставление своего Духовного Отца о том, что нехорошо, мол, использовать людей в своих целях, словно бы это какие-то инструменты, и ей стало неловко.

— Миленький, тебе так хочется женщины? — с этими словами она приблизилась к Сене так ужасающе близко, что тому стало дурно.

Робкий Сеня смутился от соприкосновения с роскошным бюстом и мощными бёдрами; он вроде бы и хотел ЭТОГО САМОГО, но вроде бы, как бы, и не ожидал…

— Но ведь ты принадлежишь тому субъекту, который сейчас ждёт тебя там у машины? — пролепетал он побелевшими и пересохшими губами.

— Лёнчику, что ли? Я — принадлежу?

— Ну да! Он так примерно выразился, когда ломился ко мне.

— Ой, да какие глупости! Мало ли как там он выразился! Да никому я не принадлежу! Он просто приехал за мною, как извозчик. Дело в том, что я терпеть не могу ездить в поездах, а на машине — всё как-то веселее время проходит, вот я его и вызвала из Ростова, чтобы он меня забрал отсюда… — Видя, что Сеня ещё чего-то не понял, Зина горячо заверила его снова: — Как раз сейчас— я свободна и никому не принадлежу. Междувластие… Чего стоишь? Быстро запри дверь!

Потрясённый, Сеня послушно кинулся запирать дверь. Ему было страшно — он ведь никогда ещё в жизни не изменял своей толстухе и теперь не знал, с чего начать.

— А ну не бояться! — тихо скомандовала Зина.

И Сеня, как по волшебству, вмиг перестал бояться и расстегнул на своей рубашке первую пуговицу. Но в следующий миг с улицы раздался мощный сигнал, и Лёня-банкир закричал:

— Зина! Ну что там такое? Выходи поскорее, поедем!

И у бедного Арсения Кириллыча, удачливого строителя домиков с мраморными бассейнами, с колоннами и башенками, но несчастливого в семейной жизни, вдруг всё разом оборвалось.

— Ну что же ты? Не бойся, сейчас всё у нас будет хорошо! — попыталась утешить его Зинаида, но уже было поздно: в душу Арсения Кириллыча ворвалась паника.

— Всё… Не надо… Нельзя… Ты спешишь, а я так не могу… — пролепетал он.

— Я никуда не спешу! — заверила его Зинаида. — Это он там спешит, а не я.

— Да и сейчас не дай бог придёт жена. Будет стучать в дверь… Паника, закравшаяся в душу, не проходила и подкреплялась сомнениями, закравшимися в разум: а имею ли я право, а можно ли так?.. А тут ещё и Лёня-банкир со своими криками и сигналами…

Зинаида сделала нужное переключение в своём душевном механизме и подумала примерно так: видит бог, я искренне хотела отблагодарить этого человека, и теперь моя совесть чиста; разве же я виновата, что он выбрал такой неудачный момент попросить меня о таком пустяке? А я бы и рада, но у него сейчас и впрямь ничего не получится.

Надо было ехать.

Решительно, оттолкнув беспомощного Сеню, она быстро стала перед зеркалом и привела себя в порядок.

— Я тебя никогда не забуду, — пролепетал Сеня.

Доигрывая до конца этот маленький спектакль, Зинаида ласково поцеловала его в щёку и взяла свои вещи. И ушла — навсегда из его скучной жизни.

В скором времени она уже ехала назад в свой Ростов и играла спектакль уже совсем другой — намного более серьёзный. И теперь у неё снова появился мужчина-бог, мужчина-хозяин, а вовсе не покорный извозчик, как она утверждала наивному архитектору Сене. Это был всё тот же Лёня-банкир, с которым она так и не пожелала порвать.